Селезнева-Скарборо Ирина - На плантацию кактусов по визе невесты

Соль, как повод не сходить в гости

Все время вспоминаю поездку в Украину. Почему-то моим друзьям и знакомым постоянно хотелось услышать, что я страдаю ностальгией и мне плохо в Америке. Меня не покидало чувство стыда из-за того, что мне здесь хорошо. Почему моим соотечественникам так хочется, чтобы я была несчастна? К сожалению, в этом явлении я еще до конца не разобралась… Есть в этом, вероятно, что-то и от обыкновенной человеческой ревности, и, возможно, чуть-чуть от зависти. А может людям хотелось услышать, что и в нашей стране есть что-то такое, за чем стоит жалеть. Безусловно. И я продолжаю любить и скучать по дому… Очень часто меня с явным сочувствием спрашивали: «Трудно, небось, среди тупых американцев?» Я теряла дар речи, мне хотелось немедленно заступиться за незаслуженно униженную и оскорбленную американскую нацию. И я неубедительно мямлила: «Но позвольте, господа, как могут быть непьющие в поколениях люди глупее нас?..» Куда там! В конце-концов мне приходилось соглашаться. Ведь на самом деле ни один американец никогда так быстро как наш не блеснет умом в ситуации, когда-то где-то что-то плохо лежит… Иногда мне с какими-то мстительными нотками в голосе говорили: «А все равно ты в своем Техасе просто так к соседке за солью или лаврушкой не нагрянешь». Я опять терялась, расстраивалась, не знала, что ответить. Конечно, не нагряну. Во-первых, соль у меня всегда есть. А если нету, то можно сесть в машину и съездить в магазин. Во-вторых, чего это я из-за такого пустяка буду переться без предупреждения к соседям. Может, они в это время любовью занимаются… Потом я встретила одного моего бывшего коллегу и поделилась с ним своими терзаниями. «Успокойся, — сказал он, — у нас уже тоже к соседке за чем-нибудь не сходишь. Я летом по всему поселку стакан сахару пытался занять, никто не дал».

Если так и дальше пойдет, то мятежной славянской душе уж вовсе будет негде приткнуться. Ни за границей, ни дома… Такие дела.

Ложишься в больницу — захвати две шляпы Сколько ни работаю в госпитале, не перестаю удивляться людям и жизни. Был у меня недавно один пациент с благороднейшей фамилией — мистер Макгрифф. Старичок преклонных лет, но большой, шумный и очень хитрый. Чем он выделялся среди остальных? Ну, во-первых, он лежал на кровати в больничной пижаме и в большой ковбойской шляпе. Он даже, кажется, спал в ней. Она уже была изрядно потерта и потрепана. Но у него была еще одна шляпа — парадно-выходная. В ней он выходил в коридор или надевал, когда к нему приходили посетители. Это было так комично! Но абсолютно безобидно, поэтому никто не обращал внимания на это его джентльменское пристрастие к головных уборам. А вот вторая привычка была слегка вредной. Мистер Макгрифф любил жевать табак и сплевывал его в бумажные стаканчики, которые разбрасывал по всей палате. Когда кто-то из персонала заходил к нему, то он, предчувствуя, что сейчас предстоит нотация, пускал настоящую слезу: какой он одинокий, старый, немощный и вообще скоро умрет… Мы, конечно же, забывали о беспорядке и пытались всячески утешить старика. Потом молча собирали мусор и приносили ему мороженное. Мистер Макгрифф всех нас обожал, и мы отвечали ему взаимностью… Славный все-таки был (надеюсь, что и есть) дед, хоть и доставлял хлопот.

У техасской осени есть агент

Как вы думаете, по чему можно догадаться, что в Техас пришла осень? Правильно, с деревьев листья опадают и на часах переводят стрелки. А кто сообщает о переводе часов на зимнее время? Здесь уже ни за что не догадаетесь. Лично нам об этом сообщил… агент по недвижимости, через которого мы купили новый дом, — Джуди Кавингтон. Она прислала нам симпатичную открытку с напоминанием, что в воскресенье, 26 октября нужно перевести часы на один час назад. Спасибо, Джуди! Прекрасный и ненавязчивый повод напомнить не только о времени, но и о себе. Нужно будет порекомендовать ее знакомым. Кстати, строительная компания «Хоген», у которой мы купили дом, прислала нам недавно в благодарность за покупку подарочную открытку. По ней мы смогли бесплатно сходить в мой любимый ресторан «Ред Лобстер». Скромное обаяние старого коврика Какое это счастье для женщины — новый дом. Как вы знаете, мы въехали в него в начале августа. И я все это время не могу нарадоваться и налюбоваться на мое прелестное гнездышко. Когда мы переезжали из старого дома, мне пришлось позаглядывать по всем углам и чуланам. И какого только добра доброго я там не накопала! Мама Джека была страстной путешественницей и собирательницей коллекций. А так как она была женщиной небедной, то поднакопила изрядно всякой всячины. Я наслаждалась ритуалом благоустройства. К какой бы вещи я не притрагивалась, я чувствовала ее тепло. Каждая как бы дышала, напоминала о прошлом. Не обошлось, естественно, и без курьеза. Например, я нашла в кладовке абсолютно негодящий, на мой взгляд, потертый коврик. Я его даже хотела выбросить, но потом подумала и постелила у входа — ноги с улицы вытирать. Когда Джек увидел, то удивленно спросил: «А ты уверена, что здесь его место?» Я даже растерялась: «Ну, а какое еще я могу найти применение этому старью?» Оказалось, что коврик этот — антикварный и привезен давным-давно из Константинополя. Пятьдесят лет тому назад он уже стоил 2 тысячи, а сейчас ему так и, вообще, цены нет. «Предупреждать надо», — бурчала я, пристраивая его в гостевой спальне.

Когда я все раскладывала по местам в новом доме, то вспоминала день моего отъезда из Запорожья в Америку 4 года назад. Я стояла посреди своей квартиры и смотрела на 2 сумки, с которыми я уезжала навсегда и в которые, как ни странно, все поместилось. «На что жизнь ушла?» — печально пошутила я. «Какие наши годы? Живы будем, заработаем» — весело откликнулся сын. Сейчас мне на самом деле жаль, что я не сохранила для него никаких семейных реликвий, ничего ценного из прошлого. Впрочем, разве можно жалеть о том, чего у меня никогда не было. Увы… Совсем недавно в недрах старого дома я раскопала двух вздыбленных стеклянных коней. Долго не могла понять их назначения. И вот однажды вечером возвращаюсь с работы домой и вижу: стоят кони на комоде и держат с двух сторон четырехтомник Шекспира. Так вот, оказывается, они зачем! А Джек сидит на диване какой-то тихий и просветленный: «Они так у отца на рабочем столе стояли»…

Из моего ружья выстрелил Остап Бендер

У меня две новости. И обе хорошие. Мое ружье на стене, о котором я как-то писала, сделало первый выстрел. И к моему уже существующему другу Сережке Тюленину, о котором я тоже раньше сообщала, прибавился Остап Бендер. Но обо всем по порядку. Я вернулась из Украины и, по уже начинающей складываться доброй традиции, принялась искать новую работу — не век же мне в госпитале убиваться. Разумеется, что мне на глаза сразу же попалось заманчивое объявление: требуется учитель в местную тюрьму. Почему бы и нет? И я за день накропала резюме, «кавер леттер» (уж и не знаю, как это по-русски называется), разжилась рекомендательными письмами, сделала копии всех имеющихся в наличии дипломов и не без волнения помелась в учебный центр для взрослых. Каково же было мое разочарование, когда выяснилось, что я опоздала буквально на пару дней и человек на это замечательное место с достойной оплатой уже найден. Расстроенная, я побрела по коридору и набрела, таки, на какую-то женщину, которая поинтересовалась причиной моей печали. Дальше все развивалось по ненакатанному сценарию. Она просмотрела мои бумаги и спросила, не хочу ли я работать в колледже. Я кивнула. Она куда-то позвонила и сказала мой номер телефона. Потом мы распрощались и я поехала все еще удрученная (сорвалась такая мечта!) домой. Дома автоответчик мигал зеленым глазом. Я нажала кнопку и не поверила своим ушам. Меня приглашали на интервью в колледж. Уж поистине не знаешь, где найдешь, где потеряешь…