Владислав Корякин - Семь экспедиций на Шпицберген

Рассказывая обо всем этом, автор не скрывает реальных трудностей, а порой и просто ошибок, допущенных в ходе исследований. Сложный и трудный процесс познания оледенения архипелага требовал большого труда, и об этом в книге сказано вполне определенно.

Книга написана не сторонним наблюдателем, а участником событий, уже тридцать лет занимающимся изучением ледников. В. С. Корякин работает в отделе гляциологии Института географии АН СССР со дня его образования. В 1957—1959 годах, во время Международного геофизического года, участвовал в научной экспедиции (зимовке) на Новой Земле, где и приобрел первый опыт. Позднее работал на ледниках Северной Земли, Полярного Урала, Путораны, зимовал в Антарктиде, участвовал в экспедициях на ледники Памира, Камчатки и других ледниковых районов нашей страны.

Немного истории

(вместо введения)

...В книгу свою вписал

Рассказ того, кто впервые

Вышел в моря штормовые

Мимо арктических скал.

Взгляните на карту Арктики или, если представится такая возможность, еще лучше на снимки высоких широт, сделанные со спутника (космоснимки — на нашем языке гляциологов, для краткости), и вы увидите небольшой полярный архипелаг на кромке Баренцева и Гренландского морей. Это Шпицберген, Грумант для русских поморов, потомков выходцев из Великого Новгорода, некогда поселившихся на берегах Белого моря и на своих промысловых суденышках на протяжении столетий бороздивших воды студеных морей. Архипелаг этот — группа островов, сгрудившихся у края морских льдов и одетых в броню ледников. Его местоположение имеет одну особенность, важную для темы книги: он лежит на пути циклонов, идущих от Исландии вдоль кромки морских льдов на восток, в глубь Советской Арктики.

Вот об этих закованных в ледяной панцирь островах, а точнее, о самих ледниках Шпицбергена и пойдет у нас разговор.

Ледники — интереснейшее природное явление, созданные природой объекты как будто специально для того, чтобы их изучали, описывали, классифицировали... Поначалу больше из любопытства, а в последние годы — из практических потребностей.

В 1957 году по инициативе доктора географических наук Г. А. Авсюка, ныне академика, в Институте географии АН СССР было организовано специальное научное подразделение для изучения оледенения — отдел гляциологии, сотрудники которого приняли самое активное участие в исследовании ледников по программе Международного геофизического года 1957—1959 годов. Молодые гляциологи, недавние выпускники вузов, провели два года в далеких полярных экспедициях и приобрели вкус к своей «холодной» профессии, требующей, как оказалось, душевного жара и бескорыстной преданности.

В 1965 году несколько сотрудников отдела приступили к изучению оледенения Шпицбергена. Три полевых сезона с минимальной затратой средств они изучали ледники архипелага примерно по той же программе, по которой до этого работали на ледниках Новой Земли и Земли Франца-Иосифа.

В 1974 году Шпицбергенская экспедиция Института географии АН СССР вернулась на ледники архипелага во всеоружии новых исследовательских методов — таких, как радиолокационное измерение толщины ледников, глубокое бурение и изотопный анализ добытых из скважин кернов, спутниковая информация и многое другое, что может дать наука и техника в век научно-технической революции. Новые методы позволили глубже и шире изучить оледенение Шпицбергена и решить такие научные проблемы, которые невозможно было одолеть два-три десятка лет назад.

Шпицбергенская гляциологическая экспедиция смогла охватить своими наблюдениями не только всю территорию архипелага, но и охарактеризовать его оледенение по совокупности, как мы, гляциологи, говорим, признаков на основе единой концепции, что по понятным причинам не могли сделать ни далекие, ни близкие наши предшественники.

Было бы, однако, нелепым упрекать их за это или умалять их вклад в науку. Советские гляциологические исследования на этом относительно небольшом (около шестидесяти двух тысяч квадратных километров) архипелаге проводились и на фоне и, главное, с учетом того, что было достигнуто целой плеядой предшественников, среди которых было немало именитых.

«Шпицберген» — голландское слово. Оно означает «острые горы». Так назвал архипелаг Виллем Баренц (ок. 1550—1597), голландский мореплаватель, трижды выходивший на поиски Северо-Восточного прохода из Атлантики в Тихий океан.

Русские поморы, как уже говорилось, называли этот покрытый льдами клочок земли, затерянный в студеном море, Грумантом. Лингвисты полагают, что никакого такого особого смысла в этом названии нет. Оно — не что иное, как приспособленное к старому русскому произношению (на поморском диалекте) слово «Гренландия».

В 1871 году вологодский крестьянин А. Старостин подал прошение в правительство о предоставлении ему определенных льгот, поскольку люди его рода плавали будто бы на Грумант еще до основания Соловецкого монастыря, то есть до 1435 года. Но доказать своих прав документами Старостин не смог, их то ли просто не было, то ли они не сохранились. И все же в притязаниях Старостина было, как мы бы теперь сказали, рациональное зерно: недавние работы археологов четко выявили присутствие на архипелаге русских поморов за несколько десятилетий до плавания Виллема Баренца 1596 года.

В зарубежной литературе Шпицберген именуют нередко Свальбардом — так якобы назвали его викинги в XII веке. Авторы гипотезы об открытии архипелага викингами ссылаются на тексты исландских хроник с их отрывочной, допускающей вольное толкование информацией. Но сопоставление этих хроник с другими древними же источниками приводит к выводу: для викингов Свальбардом могло быть (да и то не наверное, о чем чуть ниже) всего лишь восточное побережье Гренландии, а собственно Гренландией (в переводе на русский: Зеленая страна!) была прибрежная полоса на юго-западе этого самого большого в мире острова. Серьезные ученые к древнескандинавской версии открытия обращаются все реже, и понятно почему. Более полувека назад крупнейший канадский полярник Вильялмур Стефансон (1879—1962) указал, что такой подход к проблеме открытия архипелага опирается не столько на данные науки, сколько на то, чтобы угодить политике. А совсем недавно американец Р. Рамзай по поводу отождествления древнего Свальбарда со Шпицбергеном также выразился очень определенно: «Такое тождество, мягко говоря, весьма сомнительно». Кстати, никаких признаков посещения Шпицбергена викингами археологи до сих пор не обнаружили.