Фаина Раневская - Анекдот из личной жизни

Однажды на гастролях Раневской стало плохо с сердцем, Завадский отвез актрису в больницу, ждал, пока ею занимались врачи. На обратном пути спросил: «Что они сказали, Фаина?»

– Что-что – грудная жаба.

Завадский огорчился, воскликнул: «Какой ужас – грудная жаба!»

Но через минуту начал напевать: «Грудная жаба, грудная жаба…».

Раз перед началом репетиции вместе с другими актёрами Фаина Георгиевна ждала прихода Завадского, только что получившего к юбилею звание Героя Социалистического Труда. Когда её терпение лопнуло, Раневская спросила:

– Ну, где же наша Гертруда?

● ● ●

А эти истории уже из разряда анекдотов:

– Доктор, в последнее время я очень озабочена своими умственными способностями, – жалуется Раневская психиатру.

– А в чем дело? Каковы симптомы?

– Ох, вы знаете, у Завадского такое горе!

– Какое горе?

– Он умер.

О других режиссёрах:

– Фаина Георгиевна! Галя Волчек поставила «Вишнёвый сад». – Боже мой, какой ужас! Она продаст его в первом действии.

– У Юрского течка на профессию режиссёра. Хотя актёр он замечательный.

В отношениях с коллегами Раневская не церемонилась, и часто говорила то, что думала. Особенно доставалось от неё женщинам:

– У этой актрисы жопа висит и болтается, как сумка у гусара.

О другой: – У неё не лицо, а копыто.

Раневская забыла фамилию актрисы, с которой должна была играть:

– Ну эта, как её… Такая плечистая в заду…

Ещё одна характеристика:

– У неё голос – будто в цинковое ведро ссыт.

А вот высказывание об актрисе, только что принятой в труппу театра:

– И что только ни делает с человеком природа!

Раневская подошла к актрисе, страдающей завышенной самооценкой, и спросила:

– Вам никогда не говорили, что вы похожи на Брижит Бардо?

– Нет, никогда, – ответила та, ожидая комплимент.

Раневская окинула её взглядом и с удовольствием заключила:

– И правильно, что не говорили.

– Берите пример с меня, – сказала как-то Раневской одна солистка Большого театра. – Я недавно застраховала свой голос на очень крупную сумму.

– Ну, и что же вы купили на эти деньги?

Известная актриса в истерике кричала на собрании труппы:

– Я знаю, вы только и ждёте моей смерти, чтобы прийти и плюнуть на мою могилу!

– Терпеть не могу стоять в очереди! – отозвалась Раневская.

Видный кинодокументалист и блестящий рассказчик Василий Катанян как-то сказал Раневской, что смотрел «Гамлета» у Охлопкова.

– А как Бабанова в Офелии? – спросила Фаина Георгиевна.

– Очень интересна. Красива, пластична, голосок прежний…

– Ну, вы, видно, добрый человек. Мне говорили, что это болонка в климаксе.

– Ну и лица мне попадаются, не лица, а личное оскорбление! В театр вхожу как в мусоропровод: фальшь, жестокость, лицемерие. Ни одного честного слова, ни одного честного глаза! Карьеризм, подлость, алчные старухи!

– Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр я хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости рвать зубы. Ведь знаете, как будто бы Станиславский не рождался. Они удивляются, зачем я каждый раз играю по-новому.

– Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия.

Во время своего дебюта в кино, на съёмках фильма «Пышка», Раневская, оценив декольте исполнительницы главной роли Галины Сергеевой, сказала, к восторгу режиссёра Михаила Ромма: «Эх, не имей сто рублей, а имей двух грудей».

● ● ●

Сказанное ею часто не отражало истинные чувства к тому, о ком она говорила. Ярким примером этого были высказывания (или анекдоты?), относящиеся к Вере Марецкой.

Раневская и Марецкая шли по Тверской. Раневская сказала:

– Тот слепой, которому ты подала монетку, не притворяется, он действительно не видит.

– Почему ты так решила?

В семьдесят лет Раневская вдруг объявила, что вступает в партию.

– Зачем? – поразились друзья.

– Надо! – твердо сказала Раневская. – Должна же я хоть на старости лет знать, что эта сука Верка Марецкая говорит обо мне на партсобраниях.

Вере Петровне Марецкой присвоили звание Героя Социалистического Труда.

Любя актрису и признавая её заслуги в искусстве, Раневская тем не менее заметила:

– Чтобы мне получить это звание, надо сыграть Чапаева.

● ● ●

По воспоминаниям режиссёра театра имени Моссовета Андрея Житинкина, эта история произошла на репетиции последнего спектакля Фаины Георгиевны «Правда хорошо, а счастье лучше» по Островскому. Репетировали Раневская и Варвара Сошальская. Обе они были почтенного возраста: Сошальской – к восьмидесяти, а Раневской – за восемьдесят. Варвара была в плохом настроении: плохо спала, подскочило давление. В общем, ужасно. Раневская пошла в буфет, чтобы купить ей шоколадку или что-нибудь сладкое, дабы поднять подруге настроение. Там её внимание привлекла одна диковинная вещь, которую она раньше никогда не видела – здоровенные парниковые огурцы, впервые появившиеся в Москве посреди зимы. Раневская, заинтригованная, купила огурец невообразимых размеров, положила в глубокий карман передника (она играла прислугу) и пошла на сцену.

В тот момент, когда она должна была подать барыне (Сошальской) какой-то предмет, она вытащила из кармана огурец и говорит:

– Вавочка (так в театре звали Сошальскую), я дарю тебе этот огурчик.

Та обрадовалась:

– Фуфочка, спасибо, спасибо тебе.

Раневская, уходя со сцены, вдруг повернулась, очень хитро подмигнула и продолжила фразу:

– Вавочка, я дарю тебе этот огурчик. Хочешь ешь его, хочешь – живи с ним.

В больнице, увидев, что Раневская читает Цицерона, врач заметил:

– Не часто встретишь женщину, читающую Цицерона.

– Да и мужчину, читающего Цицерона, встретишь не часто, – ответила Фаина Георгиевна.

● ● ●

Отдельная тема в рассказах о Раневской – тема взаимоотношений с домработницами.

Диалог с домработницей:

– Что сегодня на обед? – интересуется Фаина Георгиевна у Лизы, когда та возвращается из магазина.

– Детское мыло и папиросы купила.