Александр Молодчий - В пылающем небе

Страна крепила Вооруженные Силы, которые надежно охраняли наши священные рубежи, оказывала интернациональную помощь народам, борющимся за свое освобождение. Советские летчики, моряки, танкисты сражались за народное дело в Испании, Монголии, Китае.

Подрастало новое поколение советских людей. По примеру своих отцов мы, юноши и девушки, уверенно шли вперед путем, начертанным Лениным.

У меня, как и у многих моих сверстников, была мечта стать авиатором. Тот день, когда я впервые переступил порог аэроклуба, стал одним из самых светлых дней в моей жизни. Там, по сути, и осуществилась заветная мечта — я обрел крылья.

В 1936 году был зачислен в кружок планерного летания и назначен начальником авиамодельной лаборатории. Меня учили летать, а я, в свою очередь, обучал ребят азам авиационного дела.

Наши первые полеты напоминали прыжки кузнечиков. Делалось это так: обучаемый сидел в кабине планера, инструктор стоял у крыла. Курсанты, натягивая амортизатор, громко отсчитывали каждые десять шагов: раз, два, три и так далее. В зависимости от уровня подготовки обучаемого инструктор давал команду: «Старт!». Планер взлетал тем выше, чем больше был натянут амортизатор. В конце обучения планерист поднимался в воздух на высоту нескольких десятков метров и планировал, как огромная птица.

В аэроклубе курсанты занимались в свободное от работы и учебы время. Полеты, как правило, продолжались до наступления темноты. Окончив занятия, мы строились в общую колонну и пешком с песнями шли в направлении города, потом расходились по домам. Иногда, прихватив с собой нужные модели, во время обеденного перерыва показывали их рабочим на заводах. От них получали необходимые инструменты и материалы.

В то время Ворошиловградский горком комсомола привлекал молодежь к борьбе с хулиганством. Нашему аэроклубу поручили шефствовать над ребятами Каменобродского района, где еще действовали уголовники. Мы решили занять ребят полезным делом.

В ближайший выходной, прихватив с собой модели планеров, самолетов, коробчатые змеи, шары Монгольфье, мы большой группой расположились у кинотеатра «Безбожник» (в этом здании раньше была церковь). Как только собралось побольше подростков, мы перешли на окраину города и в заранее подготовленном месте, на зеленой лужайке, провели запуск моделей.

Когда воздушные змеи поднялись, из «почтальонов» (простые тележки на деревянных роликах с парусами) посыпались листовки с текстом: «Кто хочет летать — приходи в аэроклуб». Нас сразу же окружила толпа восторженных ребят. Цель была достигнута. Удачно проведенная массовка привлекла к нам немало способных юношей, желавших заниматься авиаделом. При школах и клубах города открылись авиамодельные кружки.

Весной 1936 года я подал начальнику парашютной станции М. Ефремову заявление с просьбой зачислить в состав группы парашютистов. Когда мы изучили теорию, прошли тренировку по укладке парашюта и отработали нужные приемы при спуске и приземлении, нас повели на медицинскую комиссию. И тут произошло неожиданное: врач, внимательно осмотрев меня, написал в медицинской карточке свое категорическое «не годен». На мой недоуменный вопрос ответил: «Побольше нужно есть».

Так и не стал бы я курсантом моторного отделения аэроклуба, если бы не Борис Копытин. Мой друг раздобыл чистый бланк и прошел за меня медицинскую проверку. И вот парашютный прыжок позади, а на моей гимнастерке — желанный синенький значок.

Теплым летним утром 1937 года мы выкатили из ангара самолет «У-2». Я пилотировал его накануне. Полет контролировал инструктор Леонид Волошин, летевший вместе со мной. Замечаний не имел. Потом не менее удачно прошел полет и с командиром отряда. То была последняя проверка перед первым самостоятельным полетом.

Прошло много лет, а этот, первый, во всех мельчайших деталях навсегда врезался в память.

Вот поднят белый флажок: старт разрешен. На какой-то миг я заколебался. Справлюсь ли? А что если разобью машину?

Инструктор, заметив мое волнение, ободряюще улыбается и машет крагой. Мол, давай, брат! Набрав полную грудь воздуха, как перед прыжком в воду, даю газ. Самолет весело бежит по летному полю. Еще, еще добавляю обороты, п вот машина плавно поднимается в воздух…

С легкой руки инструктора Леонида Волошина я успешно прошел программу обучения в аэроклубе и в том же году был зачислен курсантом Ворошиловградской школы пилотов ВВС РККА. Согласно положению курсанты, окончившие занятия в аэроклубе, двухгодичный курс обучения в училище проходили за год.

Незаметно прошла зима. С наступлением весны теоретические занятия сократились, и мы приступили к практическим упражнениям на аэродроме. Потом эскадрильи перешли в летные лагеря.

В конце 1938 года, став младшими военными летчиками, впервые надели авиационную форму. Приказом Народного комиссара обороны СССР нам было присвоено звание младших лейтенантов. Затем бывшие курсанты разъехались по местам назначения.

Сперва я проходил службу в 51-м бомбардировочном авиационном полку, имевшем на вооружении скоростные бомбардировщики «СБ», или, как их еще называли, «ласточки». В то время «СБ» был одним из лучших самолетов данного класса.

Последний предвоенный год я служил в 100-м авиаполку, летал на «ДБ-3». Этот дальний бомбардировщик имел несколько модификаций. Самым удачным самолетом по летно-тактическим данным был, на мой взгляд, «БД-3а». Но вскоре его вытеснил самолет «ДБ-Зф» («ИЛ-4»), прослывший среди летчиков «утюгом».

Второй день войны. Утро 23 июня 1941 года. На аэродром прибежал посыльный.

— Лейтенантов Малинина, Полежаева, Нечаева, младших лейтенантов Молодчего, Гаранина, Соловьева — в штаб полка, — быстро передал он, став по команде «смирно».

Прибыли в штаб, а там уже командиры эскадрилий капитаны Степанов и Брусницын — опытные летчики, пользующиеся большим авторитетом в полку. Михаил Брусницын воевал на Халхин-Голе. Об этом свидетельствовали шрамы на обгоревшем лице и орден Красного Знамени на гимнастерке.

Разговор в штабе полка был коротким. Нам вручили пакет и приказали:

— Выезжать сегодня!

Через час вся наша группа сидела в вагоне пассажирского поезда, шедшего на Воронеж. Мы направлялись в распоряжение полковника Новодранова, формировавшего бомбардировочный авиаполк особого назначения.

К утру были на месте. Перед нами сразу же поставили задачу: в короткий срок освоить новый тип самолета «ЕР-2». Тренировки начали на воронежском аэродроме. Руководил ими сам командир полка.

Вскоре Николай Иванович Новодранов стал для нас непререкаемым авторитетом. И не только как командир. Все полюбили его как человека. Высокий, стройный, красивый, полковник Новодранов импонировал нам и вызывал восхищение. Летать он начал десять лет тому назад: сначала рядовым летчиком, затем — командиром эскадрильи. Во время войны с белофиннами Николай Иванович уже командовал полком и за боевые заслуги перед Родиной был награжден орденом Ленина. Мы служили под его началом, учились у него летному мастерству.