Мужчина моей мечты - Галина Евгеньевна Курилова
Конечно я задумываюсь – зачем это всё? Зачем мне сама жизнь? Что нужного и полезного я делаю в ней? Какой смысл в моем существовании вообще? И не нахожу ответа.
Детей мне Бог не дал. Ну, пойду я работать, займу как–то себя. С таким же успехом можно найти себе хобби. Ну, заткну дыры свободного времени. А что по большому счету изменится? Ничего. Само моё существование лишено всякого смысла. Да и чья жизнь им наполнена? Пробегаешь, проработаешь, съездишь в отпуск – и все. Годы прошли! Ты ничего в мире не видел, ни о чем толком не подумал, ничего руками не сотворил. Ты стар и понимаешь, что всю жизнь работал за бумажки, на дядю, ты был муравьем. Мы все стадо муравьев и ни одна наша жизнь не имеет ценности.
Люди миллионами гибли на войнах. Каждый день от болезней и от несчастных случаев погибают тысячи людей. Поплачут родные, потоскуют любимые и будут жить дальше, жалея себя и свои воспоминания о человеке, которого нет. Но мир не изменится. Нисколько! Ничего не поменяется!
Чья жизнь имеет хоть какое-либо значение? Кто эти люди? Что за дар и или навыки они должны иметь? Огромное количество писателей, поэтов, ученых положили свои жизни на открытия. Мы все знаем результат их действий. Но никто не плачет на день смерти Ломоносова, например. Никто не помянет Гиппократа в годовщину его смерти. А ведь жизнь этих людей была гораздо ценнее для человечества, ценнее чем сотни, таких, как моя.
Садясь в самолет, я каждый раз испытываю огромный страх: как взлетим, как долетим, как приземлимся, не откажет ли двигатель, не пьян ли пилот? А, может, мы пролетаем над аномальной зоной и техника даст сбой. Я очень боюсь летать. Порой, преодолев на самолете расстояние в пару летных часов, у меня создается впечатление, что я реально поседела. Нужно сказать, что я стараюсь побороть в себе эту фобию. Одно время я пила алкоголь, пару раз даже слегка перебирала – вариант, конечно не лучший. Не выпьешь – еще страшнее. Перепьешь – плохо. В общем – не то. Потом я стала принимать сильные успокоительные – тоже не берет. Так себя накрутишь, что одной–двумя таблетками не спасешься. В последнее время я нашла способ снять страх, не так чтобы вообще, но легче становится. Садясь в самолет, я начинаю разглядывать попутчиков. Пары с детьми, стариков, беременных. Почему же они не боятся? Ведь им, в отличие от меня, действительно есть что терять. Жизни маленьких детей, или даже всей семьи они спокойно доверяют пилоту, которого в глаза не видели. Так чего же бояться мне??? Становится немного легче….
Хотя, кто имеет право сравнивать ценности жизней? Кто может взять на себя право определить необходимость существования одного человека взамен жизни другого?
Вернемся к настоящему. Оставшись дома, наедине с собой, я попыталась разобраться в своей жизни. В чем смысл моего существования? Что я делаю не так, а чего вообще не делаю? Задача, прямо скажем, не легкая! Когда начинаешь говорить с собой – всегда оправдываешь себя, идеализируешь. Как избежать субъективного мнения о себе??? Попробую разложить свою жизнь по фрагментам.
Мы формируемся и действуем относительно обстоятельств, окружения, воспитания и внутренних задач. Что является наиболее важным в моей жизни? Что формирует меня? Каковы главные составляющие соей жизни и меня самой? Попробую их сформулировать.
Семья, любовь, друзья, хобби, работа, вера.
Все эти вещи безусловно являются главными в жизни любого человека. В моей жизни я поставила любовь на первое место. Для меня любовь является главным из всех чувств. То ли потому, что я с детства зачитывалась романами о любви, то ли потому, что я рыба по знаку, то ли из-за каких–либо иных обстоятельств – неважно. С самого раннего возраста я знала, что человек может быть счастлив в этой жизни только если он найдет свою вторую половинку, свою любовь.
Любовь – странное чувство. Когда влюбляешься – тебе хорошо, очень хорошо. Мир становится таким радостным и светлым, сердце поет. Каждую минуточку думаешь о любимом, вспоминаешь все нюансы: слова, взгляды, шутки, прикосновения, поцелуи. Целыми днями ждешь встречи с ним. Только этим и живешь. Только он имеет значение, увидеть бы его, обнять. Сказка любовь. Но длится она недолго. Во всяком случае, у меня…
Четыре разных истории любви было в моей жизни. Четыре истории как четыре самостоятельные законченные человеческие жизни. Четыре прожитых судьбы. Четыре дороги, в поисках счастья и того самого, единственного. Порой мне кажется, что всё это было не со мной. С кем- то другим: с подружкой, в кино – где угодно и с кем угодно, но не со мной. Каждый раз я удивляюсь – разве это моя история???
Хочу поведать Вам четыре истории, четыре моих любви, четыре моих жизни…
Сергей
Странное дело. На том этапе своей жизни днем я училась в театральном, а вечером работала в кабаке. Кабаком я называю заведение «Океан» – гостиницу, ресторан и стрип-бар в одном флаконе. Это отдельно стоящее здание на отшибе города невдалеке от бухты Нагаевской, серое, четырехэтажное, ничем не примечательное с виду. В не столь далекие времена «весёлых» девяностых здесь собиралась вся «элита» города Магадан. Элита в Магадане – понятие тоже весьма растяжимое. Сюда входят и сотрудники администрации города, и начальники всевозможных муниципальных контор, и известные в городе предприниматели и люди, имеющие «воровской» авторитет. Справедливости ради надо отметить, что если персона была в городе действительно значимой, то она наверняка совмещала несколько из вышеперечисленных позиций. Люди здесь – многосторонние…
Прошли годы. Традиция сборов таких людей в подобных заведениях канула в лету, но сами заведения остались. Вот и «Океан» остался всё тем же, что и был во времена тех развеселых гуляний. Зеленые ковровые дорожки, массивные деревянные столы с прожженными шелковыми скатертями. Тяжелые портьеры на окнах, из-за которых самих окон и не было видно, и опять же деревянные, грубо вырезанные скульптуры по периметру, богато покрытые лаком или морилкой и расставленные в хаотичном порядке. Свет в основном носит красный оттенок, и центр потолка украшает массивный зеркальный шар.
Вспоминая это место, язык не поворачивается назвать его ни рестораном, ни баром, ни стрип-клубом. Поэтому далее я буду его называть ёмким и понятным мне словом, более точно выражающим и его внешний вид и
