Дети войны. Дети Победы. Книга воспоминаний - Валерий Владимирович Лохов
Ко всем своим талантам, Борис Николаевич обладает поэтическим даром. На любую тему может сотворить стихотворение. Своим творчеством он делится и с детьми войны.
О детях войны, что мне сказать?
О них и не грех вспоминать
Пережили дружно всю тягость войны
Были рады девчата и пацаны
Карточке на хлеб, ура! Отменены.
Наши отцы и фашисты схлестнулись
И не все с тех фронтов возвернулись
Множество стало колясок инвалидных
От огненных ран (извините) разновидных.
Жизнь продолжалась, одолевала
Строительные пятилетки.
И дети войны работали в них.
Во всю силу – не детками.
Мы и сегодня ростим
Наших наследников, внуков.
Мы по прежнему дети войны
Уважаем друг друга.
С поклоном ко всем усольчанам
Дитя войны Б.Н. Мелентьев
Тамара Александровна Пелевина
Октябрина Александровна Пелевина
Сёстры близнецы Тамара и Октябрина родились 18 октября 1937 года с разницей во времени несколько минут в приграничном селе Кяхта (граница Монголии и Бурятии).Различала сестёр только мать. Отец всегда спрашивал, где какая из дочерей, а бабушка воспринимала их как одно целое, называя странным именем каждую из них Тин-Том.
К началу войны в семье росли четыре сестры. Старшей, Ангелине, было пять лет, младшей Вале – несколько месяцев. Отец был военным и в первые месяцы войны семьи военных начали спешно вывозить из Кяхты. О судьбе отца в семье не знали до конца 1945 года.
Мать и семью переправили в Улан-Удэ. Поселили в бараке совместно с несколькими другими семьями военных. Матери устроились на работу и по очереди находились дома, присматривая за детьми. Которых в каждой семье было по три-четыре человека. У матери «пропало» молоко и младшая сестра умерла от голода, кормить не чем было. Деи ходили по полям и выискивали редкую, оставшуюся с осени картошку. Этим как-то перебивались. Потом детям предложили работу, сортировать овощи на складе. Дети постарше обрезали ботву, помладше – сортировали на мелкую и крупную. И всё это им за чашку супа, которого порой лишали за детские провинности. Выручала немного махорка, которую выдавали каждому, а мать меняла её на продукты. Некоторые пили керосин, если мало. Очень хотелось есть и дети шли даже на такое. Всё это сказалось на здоровье.
Перед поступлением в первый класс у обеих девочек отказали ноги. Мать пыталась возить их на санках, но от слабости они не могли сидеть за партами и падали. В это время пришло первое письмо от отца, служившего в Иркутске. Он вызывал семью к себе. С огромным трудом они добрались до него и отец сразу же определил дочерей в госпиталь, в котором они находились полгода. Здесь сёстры осознали, что такое война. Сегодня раненый вроде бы жив-здоров, диктует письмо домой, а завтра его выносят из палаты вперёд ногами. Детям изготовили стульчики-подставки и они, заходили в палаты и взобравшись на них, для раненых пели песни, как могли. «Эх дороги», «Катюша». Которые просили исполнить чаще других. Брать что-либо у раненых отец строго-настрого запретил, и мы этого не делали.
В скором времени отца направляют в Подмосковье, но он отказывается и его переводят в Усолье, куда переезжает и семья, которую поселили в бараке поселка «Каркасный». На беду, рядом с их квартирой оказалась пилорама, расположившаяся в соседнем помещении, которая не давала спокойствия ни днем, ни ночью. Одно семейство с улицы Горького, потерявшие на войне дочь и двух сыновей, пригласили их в свой дом для проживания. Было тесно, но спокойно. Из мебели железные кровати. Уроки делали на табуретках.
Родилась ещё одна, самая маленькая сестра, Люда. Жизнь была не простой. Поднимались очень ранним утром и стояли в очереди за хлебом в магазине на улице Мира.
Лишь к середине 50-х годов Пелевины перебрались в свою собственную квартиру в доме на втором участке. На шестерых членов семьи им дали две комнаты из трёх. Потихоньку обживались. Купили большой круглый стол, кое какие вещи. Но, как-то в квартиру забрались воры и украли новые валенки и им пришлось ходить в школу в тоненьких ботинках. Октябрина и Тамара смогли закончить лишь семилетку и перейти в вечернюю школу. Денег не хватало, и они решили подрабатывать в артели «Наша сила», где шили рабочую одежду. Одну девушку направили в пошивочный цех, другую в закройный. Октябрина в совершенстве овладела профессией закройщика и стала высококлассным специалистом по верхней мужской и женской одежде. Могла сшить с одной примерки и клиенты приезжали к ней отовсюду. Едва сёстрам исполнилось по 18 лет, с их зарплаты начали отчислять за бездетность, покупать облигации для восстановления народного хозяйства. Порой от зарплаты оставались одни «слёзы».
В 1963 году Тамара ушла, как и многие другие, п/о Химпром. Работала наполнителем баллонов в кислородном цехе, а затем аппаратчицей в цехе 2102. За это время она окончила вечернюю среднюю школу, начала участвовать в общественной жизни, стала членом Горкома комсомола. Окончила Усольский химико-технологический техникум, а затем университет марксизма-ленинизма. Была членом Обкома КПСС трёх созывов. Принимала активное участие в создании женского Совета п/о Химпром. После ухода на пенсию, ещё восемь лет не порывала с производством, активно занималась общественной работой в цеховом комитете профсоюзов. За трудовые заслуги Тамара награждена орденом «Трудовая Слава» 3-й степени. Медалями «За доблестный труд», «Ветеран труда». Её сестра награждена орденом «Трудового Красного Знамени» и множеством других наград. В 1992 году ушла на пенсию.
Так случилось, что личная жизнь и Тамары и Октябрины не задалась и уже много лет они живут вместе, поддерживая друг друга. В лихие 90-е годы им второй раз пришлось вспомнить о том, что такое голод. Как и у многих граждан страны, обнулились накопления средств. Прекратили выдавать пенсии. Жить становилось не на что. Выручил, приехавший из г. Кемерова брат. Видя, то, как мы живём, он начал нам помогать.
