Восточный фронт адмирала Колчака - Сергей Владимирович Волков
В ночь нападения отряд приблизился к Лбищенску, спешился, оставил коноводов и 2-й партизанский полк на конях на всякий случай. Пешие части окружили Лбищенск со всех сторон. Подошли чуть не вплотную ко дворам поселка и залегли в ожидании сигнала «подниматься!». Наконец, сигнал был дан, и цепи казаков без выстрела вошли на улицы станицы. Была еще ночь. Расположение улиц было хорошо известно всем, и скоро началась очистка домов. Сопротивление было редким и ликвидировалось быстро: один-два выстрела в окно, и заспанные красные выбегали. В центре селения, у штаба, началась ружейная и пулеметная перестрелка. В доме штаба засело некоторое количество красных вместе с самим Чапаевым. У них было два пулемета, и они отстреливались. В это время был убит полковник Бородин. Задний двор штабного здания выходил непосредственно на реку Урал. Казаки начали усиленно обстреливать здание штаба. Пулеметы красных затихли. Казаки бросились в дом и нашли несколько убитых и умирающих. Бросились к Уралу. Уже рассветало, и видно было, как по реке красные плыли на Бухарский берег, некоторые на лодках. Из пулеметов всех их расстреляли на воде. Среди них был убит и знаменитый Чапаев. Казаки с конями переплыли Урал, обыскали всю прибрежную окрестность – убежавших не было. Кроме утонувших, примерно десять красных были убиты пулеметным огнем уже на берегу.
Так уже утром 5 сентября 1919 года Лбищенск опять оказался в руках казаков. Красные ни в Уральске, ни в Сахарном еще не знали о случившемся. В Лбищенске днем 5 сентября сел самолет, посланный из Уральска для связи с Чапаевым. Потом прилетел самолет от Уральской армии – красные еще стояли в Сахарном. Взятие Лбищенска было большой победой для казаков. Погиб Чапаев и весь его штаб. Красные понесли большие потери в людях, много было пленных. Были захвачены обозы и склады провианта и боеприпасов.
На другой день, 6 сентября утром, конная дивизия Сладкова выступила из Лбищенска на север очищать станицы от красных. В заслон от красных в Сахарном оставлены были два полка сламихинцев. Один из этих полков выступил на позицию в Горячкин 6 сентября и к вечеру увидал за поселком цепи красных, быстро двигавшиеся со стороны Сахарного. Красные узнали о падении Лбищенска и отступали на север. Встретив казачий заслон, красные потеснили его и следовали за ним всеми своими силами (две пехотные дивизии) по пятам. 8 сентября казачий заслон догнал отряд Сладкова у поселка Прорвинского. В следующем поселке, Богатском, Сладков встретил сильный отряд красных, высланный из Уральска.
Казачьи отряды, также соединившиеся, ночью держали совет и решили утром уйти от Урала в степь, чтобы не попасть в клещи красных, наступавших с юга и с севера. Утром 9 сентября казаки ушли в степь у поселка Прорвинского. Они видели днем, как соединились красные также у поселка Богатского. К вечеру в тот же день подошли к поселку Прорвинскому с юга главные силы Уральской армии.
10 сентября соединенные силы казаков атаковали красных, находившихся в поселке Богатском, и оттеснили их на север, до станицы Скворкинской, в 18 верстах севернее Богатского поселка. В Сквор-кине у красных была укрепленная позиция, и фронт остановился там на целый месяц. Таким образом, рейд отряда полковника Сладкова разрушил всю организацию красного фронта, нанес красным большие потери в людях и снаряжении и отбросил их на 140 верст на север.
После Лбищенского рейда настроение казаков на некоторое время поднялось, но усиление эпидемии сыпного тифа, ввиду большой скученности людей как в тылу, так и на фронте, разрежало и без того негустые ряды казачьих полков.
Надо принять во внимание, что пополнение казачьих полков шло только за счет выздоровевших раненых и больных. Тиф расстраивал транспорт, затруднял питание армии. Всех больных и раненых походные госпитали не могли вместить, и они лежали без медицинской помощи по станицам или в беженских станах. В октябре, с усилением холодов, скученность увеличивалась, а с нею увеличилась и эпидемия. Печальные новости с фронтов адмирала Колчака и генерала Деникина, полная самоликвидация Оренбургской армии, обнажившая правый фланг Уральской отдельной армии, создали для уральцев обстановку исключительно тяжелую.
В половине октября красные, получив подкрепления и новое начальство (вместо Чапаева), вышли из поселка Скворкина и повели наступление на юг. Несмотря на наше сопротивление, красные в конце октября заняли опять Лбищенск (в третий раз).
В станице Мергеневской атаман обсудил создавшееся положение на совещании в штабе корпуса, куда были приглашены все командиры полков. Выяснилось, что фронт долго держаться не может, и наше поражение в недалеком будущем неизбежно. Тиф продолжал косить ряды и все усиливался. Открыто говорилось о необходимости подготовиться к отходу на форт Александровский. Атаман обещал сделать все нужное для этого похода.
В Калмыкове, штабе казачьей армии, чувствовалась расхлябанность. Там скопилось много офицеров из добровольческой и других армий, которые ожидали каких-нибудь назначений в тылу, но в тылу все было заполнено, в армии можно было служить только рядовыми бойцами, но это редко кого устраивало. Предпочитали «выжидать», порой занимаясь разными темными делами, пьянствуя.
Красные сильно нажимали, стараясь до зимы занять Гурьев и ликвидировать Уральскую армию. В середине ноября красные дошли уже до поселка Антоновского, в 40 верстах от Калмыкова.
В. Варженский{217}
Кудесник{218}
В 1918 году Белая Сибирская армия, как весенний поток, скатившись с Уральских гор, молниеносно заняла город Пермь и победоносно пошла дальше на запад и север, в направлении на Казань и Вятку.
Отряд особого назначения, в составе которого находился и я, занимал самый правый фланг боевой линии и двигался в северо-восточной части Соликамского и Чердынского уездов Пермской губернии, в обход города Глазова. Вся эта местность, первобытно дикая и бездорожная, покрыта огромным девственным лесом преимущественно хвойных пород, с редким населением, которое в большинстве состав-
ляют инородцы-пермяки. Природные условия местности и снежная холодная северная зима затрудняли наше наступление.
Трудности заключались еще и в том, что эти инородцы имеют свой язык и многие из них не говорят по-русски. Живут они бедно, в курных избах, в окнах которых не стекло, а бычий пузырь. По религии они – язычники. Промысел их – охота на пушного зверя и рыбная ловля.
