Кирилл Москаленко - На Юго-Западном направлении, 1943-1945, Воспоминания командарма (Книга II)

Еще в ночь на 10 марта, когда заканчивалась смена частей на переднем крае, дивизии первого эшелона провели интенсивную разведку вражеской обороны. И везде встретили сильное огневое сопротивление. Это должно было означать, что противник находится на своих позициях на переднем крае обороны и, не зная о готовящемся наступлении, не намеревается отводить войска в глубину. Увы, очень скоро выяснилось, что это не так.

К утру 10 марта погода окончательно испортилась. Усилился западный ветер, небо затянули густые низкие облака, начался снегопад, забушевала метель. Видимость упала до 100-200 м. Прицельные приспособления, бинокли, стереотрубы - все забивало снегом. Не лучше обстояло дело с визуальным наблюдением, так как глаза слепил встречный ветер со снегом. Короче, наблюдение почти исключалось. Не могла действовать авиация, лишились возможности вести прицельный огонь артиллеристы, танкисты, минометчики и пулеметчики.

Как быть?

В 6. часов 30 минут утра на наблюдательный пункт армии прибыл командующий фронтом генерал армии И. Е. Петров. Встретив его вместе с членом Военного совета А. А. Епишевым и командующим артиллерией армии полковником Н. А. Смирновым, я доложил, что войска готовы к наступлению, но условия погоды не позволяют начать артиллерийскую подготовку. Она не принесет ожидаемых результатов, говорил я, так как огонь можно вести лишь по площадям, а не по целям. В заключение изложил просьбу: позвонить Верховному Главнокомандующему и попросить перенести срок наступления.

И. Е. Петров не согласился.

- Сроки утверждены Ставкой, они окончательные, - ответил он. - Просить о переносе времени наступления не буду.

После этого он позвонил командующему 1-й гвардейской армией генерал-полковнику А. А. Гречко, который после доклада о готовности войск к наступлению подчеркнул нецелесообразность начинать артиллерийскую подготовку в сложившихся условиях. Прислушиваясь к разговору, я с теплым чувством подумал об Андрее Антоновиче Гречко: и ему опыт подсказывал необходимость отсрочки наступления, так что вдвоем нам, быть может, удастся убедить в этом И. Е. Петрова. К сожалению, командующий фронтом отклонил и просьбу А. А. Гречко.

Артиллерийская подготовка началась в запланированное время и, как мы и предполагали, не дала ощутимых результатов. Это стало ясно сразу же после того, как в 8 часов 55 минут дивизии первого эшелона перешли в наступление на фронте Павловице, Яжомбковице. Сломив огневое сопротивление противника на переднем крае обороны, они овладели линией траншей восточное железной дороги, а затем населенными пунктами Павловице, Голясовице, Яжомбковице. И все же за весь день продвинулись только на 3-4 км.

Перед нами был оборонительный рубеж, имевший в глубину три линии траншей. Особенность его заключалась в том, что в нем широко использовались группы строений или отдельные здания в качестве опорных пунктов и огневых точек, связанных общей системой огня и ходами сообщения. Погреба каменных и кирпичных зданий служили укрытиями живой силы от артиллерийского огня. Подступы к переднему краю были заминированы или прикрыты спиралью Бруно.

Противник умело использовал благоприятные для обороны условия местности. Оборонительные рубежи создавались за естественными преградами, а открытая местность впереди них хорошо простреливалась. Все это и обусловило напряженность боев.

Две танковые бригады, танковый и три самоходно-артиллерийских полка действовали в боевых порядках стрелковых войск, вместе с ними медленно прогрызали вражескую оборону, но полностью прорвать ее не смогли. Таким образом, не были созданы и условия для ввода подвижной группы фронта. В целом задачи первого дня наступления как нашей 38-й, так и 1-й гвардейской армиями не были выполнены. Наступающие войска достигли только незначительного тактического успеха, который не обеспечил даже улучшения исходных позиций для дальнейшего наступления.

При этом выяснились два тревожных обстоятельства.

В период артиллерийской подготовки огневая система противника не была подавлена, его силы и средства не понесли существенных потерь, управление войсками и связь не были нарушены. Это означало, что эффект от артподготовки, проводившейся в условиях, когда невозможно было вести прицельный огонь, проще говоря - вслепую, был еще меньше, чем мы ожидали. Что касается авиации, то она вообще не смогла действовать по той же причине. Все это уже само по себе грозило срывом наступления.

Но обнаружилось еще и другое: к началу нашей операции враг отвел свои войска на вторую линию обороны, оставив на переднем крае лишь прикрытие. Таким образом, артиллерийская подготовка и не могла дать должного эффекта.

Более того, теперь стало очевидно, что противник имел сведения о времени начала нашего наступления. Как могло это случиться?

Крупным недостатком района сосредоточения войск была открытая местность, лишенная естественных прикрытий для маскировки. Это давало противнику возможность установить сосредоточение наших войск и определить подготовку наступления. И если наблюдение с воздуха ограничивалось неблагоприятной погодой, то оставалась другая возможность раскрытия врагом наших замыслов. Дело в том, что район был заселен преимущественно немцами, среди которых, несомненно, укрывались шпионы, специально оставленные для наблюдения за действиями наших войск.

Мы знали, что, отступая под ударами Красной Армии, противник повсюду на освобожденной нами территории оставлял свою агентуру для шпионской и диверсионной деятельности.

Многих из фашистских разведчиков удалось выявить, в частности, в ходе Ясло-Горлицкой наступательной операции и после ее окончания. Они выдавали себя за простых солдат, не успевших отступить со своими частями, или переодевались в гражданскую одежду и оседали в местных населенных пунктах. Были выявлены и агенты, засланные фашистским командованием уже после выхода наших войск на данный рубеж. Так, с 15 января по 28 февраля в тылу армии было задержано 747 вражеских солдат, 23 офицера, 125 агентов гитлеровской разведки - абвера и 37 человек из командно-оперативного состава полиции и карательных органов{330}.

Уже перед самым наступлением, в марте, было поймано 32 агента противника. А в г. Бельско-Бяла была обезврежена группа диверсантов в количестве 8 человек, пытавшихся подорвать электростанцию и водопровод. Наконец, в г. Дзедзице в течение нескольких дней работала вражеская радиостанция, передававшая сведения о сосредоточении наших войск и подготовке наступления.

Как свидетельствует журнал боевых действий 38-й армии, в поимке вражеских агентов самоотверженно помогали антифашисты из числа местных жителей. Например, 6 марта было сообщено нашей службе охраны тыла, что в одном из домов в населенном пункте Микушовице (южнее Бельско-Бяла) скрывается некая подозрительная личность. Наряд красноармейцев, осматривая указанное здание, обратил внимание на то, что в одной из комнат был новый потолок, на котором еще не успела высохнуть краска. Проверка обнаружила, что потолок сделан буквально несколько часов назад: над ним и оказалось убежище, в котором прятался фашистский шпион. На чердаке этого же дома нашли еще и агента гестапо{331}.