Анатолий Отян - Всё Что Есть Испытаем На Свете

А Ваня, уже ставший Иван Михайловичем, работал позже со мной в ремстройтресте на грузовом УАЗе. Он всегда работал не небольших машинах. После Аэроклуба он работал на Областной санитарно – эпидемиологической станции на УАЗе, типа "скорая помощь.

Мы ехали по дороге, протяжённостью 410 км., через Новоукраинку,

Умань, Белую церковь целый день и прибыли вначале в Киев, на Подол, где находился Республиканский аэроклуб. Само здание аэроклуба находилось на Красной площади, рядом с военнополитическим училище.

На фасаде здания было четыре колонны, а на стене был барельеф, знакомый всем на из школьных учебников истории, изображающих казнённых Декабристов: Рылеева, каховского, Пестеля, Муравьёва -

Апостола и Бестужева – Рюмина. Мне часто приходилось позже бывать в этом здании, пока в средине девяностых оно не сгорело. В подвале загорелась а потом и взорвалась киноплёнка, склад фильмов которой, там находился.

По дороге на аэродром мы остановились ненадолго на Евбазе. Так называлась тогда площадь Победы, единственная площадь Победы в мире, на которой стоит цирк. Евбаз переводится на русский как Еврейский базар, с тех пор ещё, когда на него приезжал продавать молоко Тевье

Молочник (Герой одноименной повести Шолом Алейхема.. Но и Киев тогда им назывался Егупец. Ваня подогнал машину задним бортом под ограждение какой-то стройки., мы размялись, походив по земле, а потом мне захотелось посмотреть, что строится за забором, я стал на задний борт подтянулся, посмотрел, что возводят круглый фундамент, догадался что это Цирк, и только хотел стать опять в кузов, как машина отъехала. Я заорал, машина остановилась в полуметре от мох ног, спрыгнуть на землю я не мог потому что весь забор был усеян торчащими гвоздями, а оттолкнуться от него я не мог, боясь удариться головой о машину, да и водитель мог сдать в этот момент назад, и прижал бы меня к забору. Так я и висел на заборе, а мои попутчики хохотали, сидя в кузове. Я могу теперь утверждать, что первым околоцирковым клоуном Киевского Цирка был я Анатолий Отян Ваня подъехал осторожно к забору, я запрыгнул в кузов, и мы поехали на

Аэродром "Чайка", что под Киевом, в нескольких километрах от городского района Святошино. На этом аэродроме мы не раз ещё будем, поэтому я постараюсь его описать таким, каким он был в те годы..

Если ехать по Брест Литовскому шоссе, то после первого крутого спуска вниз начинается крутой подъём. После подъёма необходимо было проехать примерно километр и слева от шоссе росло громадное раскидистое дерево (сейчас, по-моему, оно находится посреди автострады). Сразу за деревом был (и сейчас есть) поворот налево в сосновый лес. Там была дорога бруковка (из булыжника), на выходе из леса плавно поворачивающая градусов на тридцать вправо. Она упиралась в единственное двухэтажное здание штаба с надстройкой для управления полётами, которой, как мне кажется, никто не пользовался.

Мы, мужчины, все ночевали в одной большой комнате на втором этаже, на двухэтажных кроватях, а женщин было намного меньше, они жили на первом этаже. После чемпионата мира по самолётному спорту, проходившего в конце семидесятых годов, здание штаба переоборудовали под пресс-центр.

Питались мы в столовой Завода Станков и автоматов имени Горького в Святошино. Почему завод носил имя писателя я не понимал тогда и не понимаю сейчас. Не могу себе представить, чтобы в Англии был завод имени Шекспира, или во Франции имени Виктора Гюго. Но несмотря на

"Горькое" название, кормили нас там замечательно. Скажу только, что на протяжении четырёх лет, вплоть до 1958года, условия проживания и организации соревнований ничем не отличались.

Эти Восьмые Республиканские соревнования стали для меня значительным событием в моей парашютной жизни. За исключением

Федчишина, Косинова и Банникова, которые были в то время в сборной

СССР, здесь собрался весь цвет парашютистов Украины.

20 июля состоялось открытие соревнований.

Открытие соревнований проходило по раз и навсегда заведенному ритуалу: представление команд участников, представление судейской коллегии и судей, подъём флага соревнований прошлогодними чемпионам.

Позже стали приглашать видных людей, героев Советского Союза, руководство городов и областей, где проходили соревнования.

А в те годы приходили на открытие люди, чем-то или кем-то заинтересованные. Тогда среди немногочисленных гостей выделялся высокий человек в белоснежной милицейской форме с генерал лейтенантскими погонами. Но тогда в милиции были не генералы, а комиссары. Это был начальник Киевской городской милиции комиссар милиции второго ранга Константин Константинович Мазниченко, отец самой титулованной в те годы украинской парашютистки Любы Мазниченко.

После открытия нас всех пригласили фотографироваться на крыльцо, обращённое к аэродрому. У меня есть четыре фотографии участников республиканских соревнований тех лет на этом крыльце. Интересная метаморфоза происходила с этим крыльцом, показывающая, насколько были "высоки" у нас порядок и качество строительства. На первой фотографии 1955 года в двери есть стёкла, и наличник из штукатурки вокруг двери цел. В следующем 1956 году часть наличника обсыпалась и вместо стекла уже фанера. И 1958 году (в 1957 году республиканских соревнований не было, деньги для их проведения потратили на подготовку сборной Украины к всесоюзным соревнованиям) наличник совсем осыпался, а вместо дверей видны листы сухой штукатурки наглухо закрывшие дверной проём.

Но главное на этих фотографиях люди, многие из которых на многие годы стали моими друзьями, многих из которых уже, к сожалению нет.

В центре фотографии сидит лысый, с оттопыренными ушами. лет сорока пяти мужчина с умным лицом. Это Матвей Генрихович Федоровский.

Матвей Генрихович был в ту пору инспектором – лётчиком – парашютистом ЦК ДОСААФ Украины. Вся парашютная жизнь республики проходила под его руководством. Он был умный человек, прекрасный организатор, он пользовался колоссальным уважением и авторитетом среди спортсменов, называющих его за глаза Мотей, и, думаю, среди начальства, так как несмотря на свою незначительную должность, ему доверялись все парашютные дела без исключения.

Когда Матвей Генрихович ушёл с лётной работы, ему равноценной замены не оказалось. И хотя руководить вместо него брались старшие начальники, у них получалось гораздо хуже. И только намного позже, когда инспектором и тренером сборной команды парашютистов Украины стала Заслуженный мастер спорта Александра Васильевна Хмельницкая, которая взяла стропы правления в свои руки, на Украине наступили хорошие времена для парашютистов и парашютизма.. Но генералам руководство этой "спесивой бабы", как они выражались, не понравилось, и они выжили её из руководящей обоймы ДОСААФ.