Р Португальский - Маршал С К Тимошенко

Учеба, что греха таить, давалась нелегко. Сказывалась низкая общеобразовательная подготовка, весьма напряженным был ритм занятий и самоподготовки. Приходилось много читать и запоминать, особенно по тактике родов войск. Список рекомендованной литературы был весьма солидным.

Плохо обстояло и с учебниками. Многие из них совсем не отражали практику гражданской войны, в результате возникали довольно острые ситуации. На первом же зачете по тактике конницы, который принимал руководитель этого предмета В.Н. Готовский, Семен Константинович, считая себя вполне подготовленным боевой практикой, получил лишь удовлетворительную оценку. Причиной послужил конфликт с преподавателем, происшедший в оценке действий Первой Конной армии в войне с Польшей.

Острые дискуссии нередко возникали и на занятиях по многим другим предметам, опять-таки когда речь шла о гражданской войне. Попробуй доказать преподавателю, как правило бывшему высокоблагородию, а то и превосходительству, что гражданская была настоящей войной, к тому же классовой, а не просто смутным временен на Руси! Горячо спорили и с профессором А.А.Свечиным по вопросам стратегии. Он хорошо знал свой предмет, но открыто заявлял, что рабочие и крестьяне из-за узости кругозора и отсутствия общей культуры не способны управлять армией, овладеть стратегией. Естественно, слушатели энергично боролись с подобной точкой зрения, отстаивая пролетарский подход к вопросам строительства вооруженных сил Советской республики. Не менее горячие споры возникали с главруком по военной администрации профессором С. Г.Лукирским об устройстве вооруженных сил нашего государства, организации службы тыла и по другим вопросам. Сходились лишь в том, что реорганизация Красной Армии совершенно необходима, но каждый понимал ее сущность по-своему.

В то же время учебе во многом помогало военно-научное общество академий. В нем слушатели готовили и обсуждали доклады на различные темы. Поучительными, например, были доклады об операциях 1-й и 2-й армий в Восточной Пруссии в первый период мировой войны. В кавалерийской секции, членом которой являлся Семен Константинович, обсудили несколько докладов по операциям Первой и Второй Конных армий. Большой интерес у Тимошенко вызвали доклады о неудачном рейде в тыл войск Врангеля конного корпуса Жлобы в 1920 году и о штурме Перекопа.

Много времени уходило на самостоятельную работу, на знакомство с новыми военными и военно-историческими трудами. Тимошенко тогда впервые прочитал работу М.Н.Тухачевского "Стратегия национальная и классовая", хотя и вышла она два года назад. Главу "Операции" он тщательно законспектировал, на что ушло (как он рассказывал впоследствии) почти три вечера. Глубоко задумался Семен Константинович и над статьей Тухачевского "Обучение войск", опубликованной в Военном вестнике. Его внимание привлекли не только общие подходы к подготовке командиров и красноармейцев, но и рекомендации по методике проведения различных видов занятий.

Важным событием в жизни академии стало вручение ей ордена Красного Знамени. В середине января 1922 года из орденоносцев - слушателей всех курсов была сформирована рота эскорта Боевого знамени. На правом фланге (183 сантиметра росту!) стоял С.К.Тимошенко. Командовал ротой сам начальник академии.

В полдень эскорт построился на сцене Большого театра. Внешний вид был далеко не парадным. Они были одеты в самое разношерстное обмундирование: старые английские шинели соседствовали с солдатскими и офицерскими русской армии, некоторые щеголяли в ботинках с обмотками, а иные были одеты в кожаные или бобриковые пальто, тужурки разных цветов...

М.И.Калинин прикрепил орден к знамени академии, тепло поздравил собравшихся с наградой, пожелал им новых успехов, отличных оценок.

Сбылись бы его пожелания на экзаменационной сессии! - усмехнулся про себя Тимошенко.

И вот позади последний экзамен. В полевой сумке Семена Константиновича выписка из приказа о его назначении заместителем командира формируемого 3-го кавалерийского корпуса имени Белорусской Советской Социалистической Республики, первое такой организации соединение в Красной Армии. Западный (в последующем Белорусский) военный округ в порядке эксперимента переходил на корпусную структуру. Штаб соединения развертывался в двенадцати километрах от Минска.

В конце апреля Тимошенко представился командиру корпуса Гаю Дмитриевичу Гаю (Гайку Бжишкяну). Он и ранее знал о своем начальнике, кое-что рассказали служившие с ним слушатели, остальное поведал при встрече сам Гай Дмитриевич.

Тридцать четыре года. Из семьи учителя. Мировую войну начал рядовым, дослужился до командира батальона. Награжден двумя Георгиевскими крестами, золотой шашкой, Анненским орденом, а в Красной Армии, где начал службу в восемнадцатом году, удостоился двух орденов Красного Знамени. Командовал отрядом, пехотной и кавалерийской дивизиями, в двадцатом году - 2-м, затем 3-м конными корпусами.

Во время контрнаступления польских войск обескровленные соединения корпуса, не имевшие боеприпасов и продовольствия, в конце августа перешли границу Восточной Пруссии, где и были интернированы.

- После расформирования корпуса долгое время был в резерве командующего войсками Западного фронта, - заключил рассказ Гай Дмитриевич. - Теперь формирую новый. Сложностей хоть отбавляй!

Но вдвоем, надеюсь, дело пойдет быстрее. Человек вы хоть и молодой, но бывалый. О подвигах ваших, Семен Константинович, наслышан. Прошу вечером зайти ко мне на чашку чая, познакомлю вас со своими.

Как ни старались Гай Дмитриевич и Семен Константинович поддерживать за столом обстановку домашней непринужденности, вести светскую беседу, разговор непременно сворачивал в служебное русло. Не обошлось, правда, и без воспоминаний о гражданской войне, общих знакомых.

В курс порученных комкором дел Тимошенко вошел довольно быстро. Начал с организации регулярной боевой учебы в частях. Главное внимание сосредоточил на огневой и тактической подготовке, полевой выучке пехотных и кавалерийских подразделений. Артиллерию вывел на лагерный сбор. Организовал подготовительные сборы для кандидатов в 3-ю Западную пехотную школу и на курсы младших командиров.

Первостепенное значение для успешного обучения и воспитания красноармейцев имела тогда ликвидация неграмотности (не умели, как выяснилось, читать и писать более четверти призывников 1922 года). Пришлось приложить немало сил для решения этого большого и больного вопроса. Командирам было приказано учить всех неграмотных красноармейцев, для чего проводить с ними "не менее четырех часов школьных занятий ежедневно"{3}.