Александр Век - Великие неудачники. Все напасти и промахи кумиров

Мог ли он писать иначе? Ему позарез нужны деньги. Кредиторы хватали за глотку. Требовали изобильной кормежки и привольного житья сотни приживал, которые уже много лет роились вокруг Джека.

А мозг писателя, этот мощный механизм, создавший сорок одну книгу за 14 лет, начинает терять волчью хватку.

Он опять мечтает увидеть свою любимую дочку Джоан. Посылает ей умоляющее письмо. Просит приехать к нему, погостить хоть несколько дней.

Дочь отвечает ему категорическим отказом: «Отношения наши закончены. Больше мне не пиши».

И Джек запивает. Он пил и раньше, но понемногу. Теперь он опустошал несколько бутылок виски за день. Стал раздражительным. А гнев свой срывал на ближних.

С глаз его будто спала пелена. Попрошайки-приятели ему просто морочили голову. До него дошли слова одного из них: «Денежки Джеку достаются слишком легко. Надо помочь ему их истратить».

Лондон уже не затевал, как в былые годы, потешные игры, не ездил по холмам своего ранчо верхом. Глаза его померкли. Теперь он вступал в полемику не для того, чтобы насладиться интеллектуальной дуэлью, а для того, чтобы непременно переспорить оппонента, оказаться правым.

И колоколом гудело в мозгах: «Писать! Чтобы спастись, я должен писать!»

И тут происходит самое страшное. Сам процесс писания ему становится отвратительным.

«Если бы не нужда, – сообщал Лондон приятелю, – я бы больше не выжал из себя ни строчки».

И еще накатило жуткое, наследственное. Когда-нибудь мозг его под тяжким неустранимым гнетом не выдержит. Мать его ненормальна.

«Что бы ни случилось, умоляю, не отправляйте меня в сумасшедший дом!» – просит он близких.

И пьет без конца.

Он стал совершенно другим. По словам его родственницы, «он разжирел, у него отекли и распухли лодыжки, лицо обрюзгло. Он, всегда имевший столь мальчишеский вид, теперь выглядел много старше своих лет – угрюмый, больной, подавленный. Утратив остатки душевного равновесия, он безвольно плыл по течению».

Лондон еще с молодости любил повторять: «Хочу прожить недолго и весело. Сверкнуть по небесному своду двадцатого века слепящей кометой».

Комета его уже угасала.

Оставались книги, которые он все-таки, вопреки язвящей депрессии, еще хотел написать. Роман «Христос». Автобиография «Моряк в седле», повесть «Дальние дали». Последняя – о тех днях, когда станет остывать наша планета.

Остывала же душа буйного Джека.

Он окончательно разочаровался в человеческой славе. Часто вспоминал один свой комический фурор. Его он произвел на Русско-японской войне в 1904 году, работая там военным корреспондентом.

Довелось ему тогда выступать на митинге в Корее. И вдруг его слова публика встретила с невиданным экстазом. Устроитель после выступления настойчиво попросил его еще раз выйти на трибуну. Ничего себе! Его знают и любят даже в Корее? И сюда докатилась его популярность?

Оказалось, толпа попросила, чтобы он достал и вставил свои зубные протезы. (Настоящих зубов он лишился во время «золотой лихорадки».) Этого забавного фокуса тут еще никто не видел.

Джек выполнил просьбу.

Публика ответила ликующим ревом.

Тогда же у него зародилась едкая мысль. Человек почти никогда не бывает знаменит именно тем, ради чего борется и умирает. Толпе нужны лишь звонкие погремушки. Ширпотреб… Точно соответствующий их низменным вкусам.

Во вторник, 21 ноября 1916 года, Джек пораньше закончил все свои хлопоты. На другой день он по издательским делам должен ехать в Нью-Йорк. Надо хорошенько выспаться.

В семь утра в комнату к родственнице писателя с перекошенным лицом влетел слуга японец:

– Скорей! Там скверно!

Джек лежал без сознания. На полу – два пустых флакона. Морфий и атропин. А на ночном столике блокнот, исписанными цифрами – вычислениями нужной дозы.

Случайное отравление? Злонамеренное?

Прах Джека Лондона захоронили на самом высоком холме его ранчо. Такова была его воля. Сверху поместили громадный красный камень.

Именно из такого камня и был построен уничтоженный Дом Волка.

Жизнь и бессмертие короля рок-н-ролла

• Элвис Аарон Пресли (8 января 1935 – 16 августа 1977) – американский певец и актер, один из самых коммерчески успешных исполнителей популярной музыки XX века. С Элвисом Пресли также ассоциируется устойчивое словосочетание «король рок-н-ролла». Находится на третьем месте среди величайших исполнителей всех времен и народов и величайших вокалистов по версии журнала Rolling Stone.

• Величайшая неудача – прижизненное бессмертие.

• Неудача?

Американский выдающийся певец и гитарист Элвис Аарон Пресли ушел из жизни жарким августовским днем 1977 года. Газета «Нью-Йорк Таймс» от 17 августа вышла с шапкой: «Король рок-н-ролла скончался. Король рок-н-ролла бессмертен».

Первую профессиональную запись Элвиса нашли в его шкафу через два дня после того, как обнаружили тело артиста. Впрочем, в Соединенных Штатах Америки несколько миллионов человек до сих пор верят в то, что это – мистификация. Первая запись была, а смерти не было. Король не скончался на своей вилле от сердечного приступа, вызванного, по одной из полицейских версий, передозировкой барбитуратов. Он, радикально изменив свою внешность, живет теперь под другим именем. И видели его то в одном конце Штатов, то в другом.

У нас фанатов физического бессмертия выдающегося певца и музыканта гораздо меньше. Больше верят в другое: в то, что он сыграл заметную роль в духовном становлении двух поколений.

Однако оборот хоть и коммунистический, но разница-то какая? Тем более что значение Пресли для нескольких поколений наших граждан и в самом деле не надо ни преувеличивать, ни преуменьшать. Вспомним первые его записи «на ребрах» (были такие отечественные «прародители» компакт-дисков, изготовлявшиеся умелыми людьми из рентгеновской пленки). Вспомним магнитофонную ленту тип 2, а после – тип 6 и 10. Вспомним вечерние танцы в каком-нибудь подмосковном профсоюзном доме отдыха, когда заезжий конферансье в золотом пиджаке и с голубым шарфом на шее объявлял: «А теперь попурри на темы американских народных песен в исполнении Элвиса Пресли». Вспомним и ночи любви под его «американский романс» «Люби меня нежно» (Love me tender). Вспомним и радиоглушители, черт бы их навеки побрал. Они мешали жить тысячам столичных и прочих меломанов, ибо требовалось приложить столько духовных и физических усилий, чтобы сквозь гул и скрип прорвался то мягкий и одинокий голос, то почти взрывной крик короля рок-н-ролла. Так вот, вспомнив все это, канувшее и безвозвратное, можно смело утверждать: уроженец захолустного штатского Тьюпело, который неподалеку от Мемфиса, навсегда останется человеком, покорившим множество советских сердец.