Михаил Курушин - Стальные гробы рейха

В западне оказалась и субмарина Шютце. Командир все еще надеялся, что сможет при случае причинить противнику хотя бы некоторый ущерб. Зарядив ночью аккумуляторные батареи, лодка готовилась к прорыву. Фьорд слишком глубок, чтобы можно было лечь на грунт, и слишком узок, чтобы в случае нападения уклониться от противника. Шютце, несмотря на аварийное состояние субмарины, решил оставить бухточку и занять западнее более выгодную позицию для перехвата транспортов союзников.

К вечеру при хорошей погоде и отличной видимости лодка в надводном положении вышла из своего укрытия. Выждав благоприятный момент, она вновь погрузилась, чтобы не оказаться мишенью. Вдалеке маячили эсминцы, продолжавшие поиск лодки.

В течение десяти часов U-25 пыталась проскользнуть мимо эсминцев, которые непрерывно продолжали ее поиски, временами стопоря ход, прислушиваясь и пытаясь нащупать субмарину; англичане считали, что она скрывается где-то совсем рядом. Сбрасываемые глубинные бомбы говорили о том, что лодка еще не обнаружена.

В предрассветных сумерках Шютце, ясно видя своих преследователей, вдоль скалы осторожно вывел лодку к выходу из фьорда. Эсминцы ее не заметили, попытка оторваться от них удалась. А может быть, англичане, даже и заметив субмарину, просто не рискнули следовать за ней.

Оставаясь в Вест-фьорде, U-25 действовала там еще в течение двух недель. И за все это время, за исключением самолетов и эсминцев, всего один раз в поле зрения перископа оказалась действительно подходящая цель — авианосец «Арк Ройял». Но он находился за пределами дальности торпедного выстрела. «Арк Ройял» еще не раз попадет в перекрестье перископа немецкой субмарины, пока не затонет в ноябре 1941 года в 25 милях от Гибралтара.

Через несколько дней во время сильнейшего шторма вышел из строя радиопередатчик. Однако Шютце оставался на позиции пока позволял запас топлива. Он решил израсходовать весь запас «угрей». Но сделать это ему так и не удалось. Из-за штормовой погоды лодка не смогла долго удерживаться на перископной глубине, и все атаки были сорваны. Даже если бы не было шторма, вряд ли Шютце смог бы добиться успеха. Он лишь подозревал, что с торпедами что-то неладное. Дело было гораздо хуже: «торпедный кризис» охватил все без исключения лодки, участвовавшие в норвежской операции.

Только через две недели U-25, считавшаяся погибшей, неожиданно появилась в Гельголандской бухте.

Ни одна немецкая лодка не добилась успеха (по другим данным, было потоплено одно судно), хотя многие из них, несмотря на труднейшие условия, удачно выходили в торпедные атаки. Главной причиной безуспешности атак, как выяснилось позже, являлись конструктивные недоработки и недостатки немецких торпед.

Так закончились действия немецкого подводного флота в норвежской операции; немцы потеряли четыре субмарины. Кроме того, немцы потеряли 11 транспортов и танкеров, а также 10 вспомогательных судов. Несколько боевых кораблей получили повреждения.

Тем не менее благодаря господству в воздухе Германия сумела завладеть инициативой. Бои с союзниками за Нарвик и другие порты велись до 8 июня 1940 года, когда вся Норвегия оказалась в руках нацистов. Однако немецкие подводные лодки в них уже не принимали участия. Хотя часть подводников волею судьбы оказалась в отряде горных стрелков. Это были 38 членов экипажа субмарины U-64 вместе со своим командиром капитан-лейтенантом Георгом-Вильгельмом Шульцом. Лодка была потоплена 13 апреля недалеко от Нарвика, при этом погибли восемь человек. Остальные сумели добраться до берега, где их подобрали горные стрелки отряда «Эдельвейс». Когда в июне экипаж вместе с командиром получил в распоряжение другую лодку — «девятку» U-124, ее эмблемой стало изображение эдельвейса.

«УГРИ» НЕ СРАБАТЫВАЮТ

Деницу впору было хвататься за голову: донесения, поступавшие от командиров субмарин, могли повергнуть в шок.

«10 апреля. 22.50. Два промаха. Одна торпеда взорвалась после прохождения „расстояния безопасности“ (в 300 метрах), другая взорвалась через 30 секунд после выхода из аппарата, не дойдя 100 метров до крупного эскадренного миноносца».

«15 апреля. 14.04. Торпеды, выпущенные по „Уорспайту“ и двум эскадренным миноносцам, отказали».

«Залп двумя торпедами по транспорту. Безуспешно».

16 апреля поступило донесение от командира U-47, героя прорыва в Скапа-Флоу, Гюнтера Прина:

«15 апреля. Во второй половине дня обнаружил миноносцы противника. Судя по характеру их маневрирования, можно полагать, что район минирован.

Вечером обнаружил три крупных транспорта (по 30 000 тонн) и три судна меньшего тоннажа, следующие в охранении двух крейсеров. Транспорты стали на якорь вблизи южной части Бюгдена. Производится пересадка войск на рыболовные моторные суда, идущие в направлении Лаванген — Гратанген. Транспорты и крейсера стоят в стесненном районе, частично заслоняя друг друга.

22.00. Выхожу в подводном положении на позицию залпа. Намерение: расходуя по одной торпеде, атаковать оба крейсера и два транспорта. После этого произвести перезарядку торпедных аппаратов и вновь выйти в атаку.

22.42. Выпустил четыре торпеды. Наименьшая дистанция 750 метров, наибольшая — 1500 метров. Торпеды были установлены на глубину хода четыре и пять метров. Перед лодкой стояла целая стена судов. Ни одного взрыва. Противник ничего не заметил. Произвожу перезарядку торпедных аппаратов.

После полуночи повторяю атаку из надводного положения. Выстреливаю четыре торпеды. Глубина хода торпед та же, что и в первой атаке. Безрезультатно. Одна торпеда отклонилась от заданного курса и взорвалась, ударившись о скалу. При отходе лодка касается грунта. Находясь вблизи патрулирующих кораблей охранения, с трудом отрываюсь от грунта. Начинается преследование лодки и атака глубинными бомбами. Из-за неисправностей в машинном отсеке покидаю район.

19 апреля. Обнаружил „Уорспайт“ и два миноносца. Атакую линейный корабль двумя торпедами с дистанции 900 метров. Безрезультатно. Из-за детонации торпеды, взорвавшейся на пределе дальности хода, лодку преследуют миноносцы».

Печальные донесения шли сплошным потоком.

«19 апреля. На выходе из Вогс-фьорда при стрельбе по крейсеру „Эмералд“ наблюдал преждевременный взрыв через 22 секунды».

Все эти радиограммы после возвращения подводных лодок были дополнены устными докладами командиров. Торпеды и раньше доставляли много хлопот, однако резкое увеличение числа их отказов в период норвежской операции явилось для Кригсмарине неприятным сюрпризом.