Игорь Оболенский - Легенды московских кладбищ
«Уважаемый Климентий Ефремович!
Скончался ближайший друг всей нашей семьи Александра Андреевна Бычкова, проработавшая в доме И.В. Сталина около 30 лет, ставшая для этого дома родным человеком.
Я позволю себе обратиться к Вам с просьбой: мы все бы хотели, чтобы А.А. Бычкова была похоронена на Новодевичьем кладбище, на участке, где похоронены члены семьи Аллилуевых, где похоронена и моя мать Н.С. Аллилуева. Это было бы заслуженным знаком внимания к памяти об Александре Андреевне Бычковой.
Очень прошу Вашего ходатайства в этом вопросе перед Московским Советом депутатов трудящихся.
С глубоким уважением к Вам Светлана Сталина».
* * *«Аллилуевскую» аллею продолжают захоронения членов семьи Микоян. Самым известным представителем этого клана является Анастас МИКОЯН (1895–1978), в разные годы занимавший самые высокие должности в советском правительстве. Вершиной стал пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР.
Карьера Микояна началась при Ленине, а завершилась при Брежневе. Не случайно об Анастасе Ивановиче в советские годы была популярна поговорка: «От Ильича до Ильича без инфаркта и паралича».
Рассказывали, что Анастас Микоян был единственным членом сталинского окружения, кто умел более-менее достойно танцевать во время поздних ужинов на ближней даче «отца народов». Была у Сталина такая привычка — после обильного угощения он заводил патефон и заставлял приглашенных, среди которых были министры и военачальники, танцевать друг с другом. Микоян танцевал один, демонстрируя шедевры кавказского танца. Как и Сталин, он провел несколько лет в Тифлисе и знал, как угодить хозяину.
Неожиданный штрих к биографии умудренного царедворца: когда его сын Серго решил связать свою жизнь с Аллой Кузнецовой, дочерью опального секретаря ЦК, Анастас Иванович возражать не стал. Мало того, настоял на том, чтобы на свадьбе присутствовал и сам Алексей Кузнецов. Тот пытался отказаться, предвидя свою судьбу — до «ленинградского дела» и расстрела оставались считаные месяцы — и не желая портить своим присутствием репутацию семьи Микоян. Но Анастас Иванович, повторюсь, настоял, что по тем временам было Поступком.
В тридцатых годах именно благодаря наркому пищевой промышленности Микояну в советских заведениях общественного питания (легендарном «общепите») появились «рыбные дни». Тогда же увидело свет первое издание не менее легендарной «Книги о вкусной и здоровой пище».
Анастас Микоян был редким примером мудрой дипломатии, возможной и при советской власти. Не случайно именно Микояну доверили урегулирование отношений с Югославией и восстановление дружбы с Иосипом Броз Тито, и поездку на Кубу во время Карибского кризиса 1962 года.
Микоян находился за океаном, когда скончалась его жена. Ашхен Микоян в последний путь провожало трое сыновей и брат Микояна, известный авиаконструктор Артем Микоян. На могилу супруги, с которой он прожил четыре десятка лет, Анастас Иванович смог прийти лишь после возвращения с Кубы.
Памятник Микояну заметен издалека — словно выступающий с трибуны очередного партийного съезда, бронзовый Анастас Иванович стоит спиной к монастырским храмам и внимательно вглядывается во входящих на Старую территорию Новодевичьего.
* * *Другой иллюстрацией человеческого и политического долголетия могла бы послужить судьба Вячеслава МОЛОТОВА (1890–1986). Гранитная стела многолетнему наркому, а затем министру иностранных дел СССР находится «спина к спине» с памятником Микояну.
Настоящая фамилия нашего героя — Скрябин, рабочим псевдонимом он обзавелся лишь в 1915 году. Один из самых своеобразных подарков Молотов получил к своему 60-му дню рождения — город Пермь отныне носил имя юбиляра.
Последние годы верный сталинский министр доживал на подмосковной Рублевке. Когда же Молотов оказывался в столице и решал прогуляться по Гоголевскому бульвару, то, случалось, слышал от игравших в домино весельчаков: «Ну что, Молотов, как поживает твой друг Риббентроп?» В виду имелся печально знаменитый Пакт о ненападении между Германией и Россией, подписанный в 1939 году Вячеславом Молотовым и Иоахимом Риббентропом. Вячеслав Васильевич на подобные вопросы отвечал коротко: «Я спешу и не намерен вступать в разговоры».
Вместе с Молотовым на Новодевичьем похоронена и его жена Полина ЖЕМЧУЖИНА (подлинное имя — Перл, отсюда и появление псевдонима «Жемчужина») (1897–1970). В свое время Полина Семеновна занимала пост наркома рыбной промышленности и даже стояла у истоков создания отечественной парфюмерной промышленности. Сталин говорил: «Так вот, Полина, почему от тебя так приятно пахнет!» А Надежда Аллилуева, ближайшая подруга Жемчужной, шептала мужу на ухо: «Ты что, от нее пахнет «Шанель номер 5».
В 1939 году Полина Жемчужина была репрессирована и несколько лет провела в сталинских лагерях. На второй день после смерти Сталина Берия обратился к Молотову с вопросом: «Что я могу для тебя сделать?» — «Верни Полину», — был ответ. Сама Жемчужина, несмотря на арест и ссылку, до последнего дня оставалась яростной сталинисткой.
Незадолго перед смертью Молотов, свидетель и соучастник эпохи, успел надиктовать книгу воспоминаний, в которой, среди прочего, охотно обсуждал и личную жизнь Сталина.
В день похорон Молотова государственный траур был объявлен в Албании.
Вместе с родителями похоронена и Светлана МОЛОТОВА (1929–1989). Именно она, а вовсе не дочь Сталина Светлана, могла бы носить титул настоящей «кремлевской принцессы». Дочь Молотова доставляли в школу на автомобиле, ей доверяли принимать делегации иностранных школьников и студентов, приезжавших в Москву.
* * *В монастырской стене похоронен родной брат Ленина Дмитрий УЛЬЯНОВ (1874–1943). Дмитрий Ильич по образованию был врачом, одно время работал в народном комиссариате здравоохранения. Младший брат Ильича был дважды женат, во втором браке у него родилась дочь Ольга (1922–2011), которая тоже похоронена на Новодевичьем.
Даты жизни племянницы Ленина могут показаться невероятными! Получается, еще совсем недавно в центре Москвы жила женщина, которая могла называть «дядей Володей» человека, изменившего весь ход мировой истории.
Ольга Дмитриевна самого Ленина не помнила в силу возраста — его не стало, когда племяннице было всего два года. А вот Надежду Константиновну, вдову «вечного живого», Ольга Дмитриевна действительно называла в разговорах «тетей» и передавала, среди прочего, рассказы Крупской о том, как скромно жила семья первого советского правителя.
