Майкл Льюис - Moneyball. Как математика изменила самую популярную спортивную лигу в мире
И только в конце «Краткого очерка» немногочисленному кругу читателей открывался на мгновение будущий потенциал автора. Тема статистических показателей результатов бейсбольной защиты была хорошо проработана Джеймсом, и именно ее описанию было отведено несколько полных страниц в самом конце. Существующий подход к оценке бейсбольной защиты, когда ошибки каждого защитника суммировались и тот игрок, у которого их оказывалось меньше, считался лучшим, вызвал у Джеймса справедливое негодование. «Что такое ошибка? – писал Джеймс. – Это, без исключения, единственная величина в спорте, которая отражает субъективное мнение внешнего наблюдателя, что что-то не было выполнено должным образом. Эти мнения похожи на пустую болтовню в раздевалке, когда тебе дают якобы правильные советы о том, как следует играть… Баскетбольные судьи ведут учет технических ошибок, но технические ошибки в баскетболе представляют собой объективно произошедший факт: команда А владеет мячом, а потом мяч переходит к команде B… Но в бейсболе ошибкой считается не то, что произошло в игре, а то, что, по мнению судьи, должно было произойти. Иными словами, в данном случае бейсбольная статистика представляет собой статистику мнений».
Далее Джеймс рассказывал, что понятие ошибки, как и многие другие бейсбольные понятия, было выкроено для бейсбола, который существовал давно и очень отличался от современной игры. Понятие ошибки появилось в конце пятидесятых годов XIX века, когда игроки защиты не надевали перчатку-ловушку, траву на внешнем поле никто не подстригал, за внутренним полем тщательно не ухаживали, не вымеряли его параметры, как это делают в наши дни, а мяч разыгрывали до тех пор, пока не выбивали за пределы поля. В 1980 году простая высокая подача мяча, которую было легко словить, считалась чем-то интересным. Любой мяч, падающий в радиусе метра от защитника, который пришел на побывку с Гражданской войны[39], считался «мертвым»[40]. Джеймс был согласен с тем, что на заре создания игры действительно имело смысл оценивать игрока защиты по его способности поймать правильно поданный мяч. Спустя столетие старый показатель использовался как и раньше, без всякой корректировки, и можно было без труда понять, что такая оценка игроков Главной лиги совсем не отражала реального положения в игре. Талант избегать явных ошибок совсем не был особо ценной чертой игрока Главной лиги бейсбола: самый легкий способ избежать ошибки – изначально не проявлять особого старания, чтобы поймать мяч. В итоге, как писал Джеймс: «Вам нужно сделать что-нибудь правильно, чтобы заработать ошибку. Так, даже если мяч вам подали правильно, можно сказать, что вы изначально занимали правильную позицию для того, чтобы подача стала правильной».
Статистика не только не отражала сути игры, она попросту искажала ее. И это искажение приводило к тому, что люди, которые управляли командами Главной бейсбольной лиги, неправильно оценивали своих игроков и неправильно управляли играми. Впоследствии Джеймс сократил свою критику до одного предложения: статистические показатели оценки результатов игры в защите выражать лишь на языке цифр – человеческому языку это неподвластно. Джеймсу, напротив, хотелось осмысленно выразить словами то, что вытекало из цифр. «Когда цифры приобретают значимость, – писал позже Джеймс, – они приобретают силу слова: их, как и слова, можно превратить в поэзию, прозу, драматическое произведение… И в этих цифрах, как в кривом зеркале, отражается не только бейсбол. В них отражаются характеры. В них отражаются психология, история, сила, изящество, слава, настойчивость, самоотверженность, смелость, успех и проигрыш, разочарования и неудачи, надежды и чаяния, преодоление и дисциплина. В них отражаются две простые категории – победа и поражение, которые только и доступны пониманию нашего весьма недалекого подсознания». То, что для большинства представляло скучный список призрачных событий, лишенных глубокого смысла или какой-то особой ценности, для Джеймса было драгоценной шкатулкой, в которой хранились секреты окружающего мира.
Бейсбол был похож на театр. Но воспринимать бейсбол как искусство становилось возможным только для тех, кто понимал истинный смысл результатов игры. Понять же результаты игры можно было ровно настолько, насколько позволяли это сделать статистические показатели, а измерения этих показателей были неточными, расплывчатыми и, как туман над сценой театра, мешали четкому пониманию происходящего. И тут возникал еще один вопрос: почему люди, ответственные за принятие решений, закрывают глаза на то, что бейсбольные результаты искажают реальное положение вещей? Ответ был очевиден: люди, ответственные за принятие решений, были убеждены в своей непогрешимой способности оценивать игроков, просто наблюдая за ним. Джеймс же был уверен, что именно в этом крылось огромное заблуждение.
Это лишь в общих чертах отражало мысль Джеймса, которая затерялась в бесчисленных строках, выражавших негодование автора по поводу статистических данных бейсбольной защиты: Джеймс считал глазомер совершенно непригодным инструментом для того, чтобы оценить бейсбольного игрока и ход бейсбольной игры:
«Только подумайте. Никто не сможет точно определить, основываясь на том, что видит, разницу между отбивающим с процентом отбивания.300 и процентом отбивания[41].275. Разница состоит в одном отбитом или пропущенном мяче один раз в каждые две недели. Может быть, если репортер, освещающий игры, смотрит все игры с участием данной команды в течение года, он, не прибегая к записям, в результате своих наблюдений сможет заметить разницу между первым и вторым отбивающим, но я в этом очень сомневаюсь. И уж точно можно сказать, что среднестатистический болельщик, который хорошо если смотрит десятую часть всех игр своей команды, никогда не сможет оценить результаты двух игроков правильно. Приведу пример: если вы наблюдаете за игрой с участием первого и второго отбивающего 15 раз в год, ваши шансы увидеть, что игрок с процентом отбивания.275 отбил больше мячей, чем игрок с процентом отбивания.300, равны 40 %. Разница между хорошим и средненьким отбивающим просто незаметна невооруженным глазом – ее можно увидеть, только вооружившись данными о прошлых играх.
Но отбивающий всегда находится в самом центре внимания. Ничего не упускается из виду, когда он выступает на поле, и именно об отбивающем думают, когда склоняют голову к карточке с подробным счетом команды[42]. Если отбивающий звучно отсылает мяч в сторону третьей базы и защитник на третьей базе делает прыжок и выбивает бегущего к ней игрока нападения в аут, мы обращаем на это внимание и аплодируем защитнику третьей базы. Но до тех пор пока мяч не отбит в игру, кому-то есть дело до игрока третьей базы? Если защитник третьей базы предугадает поведение отбивающего, подстроится и перейдет на несколько шагов ближе к базе, то тот же самый оглушительный удар не приведет к оглушительным аплодисментам, ничего зрелищного не будет, поскольку защитнику будет достаточно протянуть руку, чтобы остановить бегущего к третьей базе игрока нападения…»
Это была первая атака Джеймса на традиционные взгляды бейсбола. Он завершил ее следующим вопросом:
«Если определить хорошего игрока защиты нельзя ни на основе бейсбольной статистики, ни просто наблюдая за игрой, то как же это возможно сделать?»
Ответил Джеймс на свой вопрос словами: «Считая факты». И предложил новые статистические показатели: например, «коэффициент действия», или ранг-фактор[43]. Коэффициент действия защитника показывает, сколько раз он успешно сыграл на своей позиции в течение игры. Но даже с коэффициентом действия защитника были проблемы. С одной стороны, при наличии питчера, подачи которого часто реализовывались в мячи, летящие высоко над полем[44], у защитника было больше возможностей поймать такой мяч и этим заработать выбивание противника. С другой – при наличии в команде питчера, подачи которого направляли отбитый мяч по низкой неудобной траектории, шансы защитника поймать его и заработать «выбивание» резко снижались. Но эти детали имели второстепенное значение. То, что было важно на тот момент, это способность Джеймса «зажечь факел в темных покоях» и осветить проблему, покрытую толстым слоем забвения. Он заставлял задуматься. Когда вы читали Джеймса, что-то держало вас мертвой хваткой: его заразительный энтузиазм, юмор, нежелание мириться с невежеством, то, что он своей честностью навел беспорядок в умах читателей и заставил их в этом беспорядке разбираться, в то время как мог наврать, разложить все аккуратно по полочкам и тем заслужить всеобщее одобрение, – именно этот энтузиазм и честность вдохновили немногочисленных читателей присоединиться к делу, которое начал Джеймс. А дело, которое начал Джеймс, выходило просто за рамки бейсбольной статистики и заключалось в поиске системного подхода к оценке знаний о бейсболе.
