Юрий Власов - Справедливость силы

Струятся сквозь пальцы воспоминания – и никакого следа, только память строк и какие-то бездушные предметы – свидетели прошлого.

Проходят призраки прошлого. В сердце то ласка, то боль, то стыд и досада… И над всем – лицо Жизни: понимание того, что есть высший смысл – жить в согласии с собой, не ломать себя, быть искренним…

Нет ничего выше самой Жизни. Ее дней, цвета, запаха.

Для счастья, хотя бы его подобия, неплохо бы не иметь памяти. Чтоб память ничего не копила. Бремя воспоминаний…

Несмотря на обилие ошибок и намеренных искажений, книга Дэвида Уэбстера "Тяжелая атлетика" – из самых полных.

По цифровому же материалу – все чемпионаты мира, все зафиксированные рекорды и т. п. – первенство за книгой Владана Михайловича "1896-1979. Тяжелая атлетика".

Уэбстер сочетает статистический материал с биографиями, описанием событий и характеристикой этапов развития силового спорта – пока единственный труд такого рода (В моей книге ничего об английском, немецком и французском силовом спорте, как и о десятках славных атлетов прошлого. К огорчению, это не позволяет сделать объем издания).

"Успехи атлетов СССР в сверхтяжелом весе совершенно феноменальны,-пишет Уэбстер в главе "Красные звезды" (с. 135).– В этой высшей категории американская монополия многие годы являлась незыблемой. Это – великие Джон Дэвис, Норберт Шемански и Пол Эндерсон. Так было до тех пор, пока с ними сначала не сравнялись, а затем и не затмили их Юрий Власов, Леонид Жаботинский и Василий Алексеев (против Алексеева американцы не выступали, некому было, а против Жаботинского один раз успешно отработал Джон Дьюб, выиграв чемпионат мира в сверхтяжелом весе осенью 1969 года; больше американцы действительно о себе не напоминали.-Ю. В.).

Юрий Власов одержал победу над Медведевым, отнял у него звание сильнейшего в мире – это случилось в 1959-м. Через год, на Олимпиаде в Риме, его сумма увеличилась на 37,5 кг (не совсем ясно, по отношению к какому результату.– Ю. В.). Он улучшил рекорды Эндерсона. Последовательно наращивая свои рекорды, Власов стал первым, кто взметнул над головой 450 фунтов (это 204 кг, но еще раньше я поднял 202 кг.-Ю. В.}. Он был непобедим до самого 1964 года –до Токио, где Жаботинский преподнес неожиданный сюрприз… Лучший результат Власова в олимпийской сумме – 580 кг.

Вероятно, он был самым мозговитым из всех сверхчемпионов. Он хорошо, всесторонне образован, у него большие интеллектуальные запросы, в особенности литературные.

Власов занялся атлетикой в 1954 году, будучи слушателем Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского. По профессии – радиоинженер, но увлекся писательством и значительное количество своих работ опубликовал, включая книгу коротких рассказов, которая хорошо распродавалась во время Олимпиады в Токио.

В мае 1968-го он освободился от службы в Советской Армии, где был лейтенантом (капитаном.– Ю. В.}, и тогда весь свой талант сосредоточил на литературе и одновременно начал работать тренером тяжелоатлетов в спортивном клубе "Труд" (несколько лет я прирабатывал тренером.-Ю. В.).

Его карьера блестяща. В мировом спорте ему сопутствовал триумф, какой только можно представить. Его наградили орденом Ленина. Но свое призвание он искал только в литературе и не смог нести двойное бремя – спорт и творчество…

Власов никогда не жалел тысячи часов, потраченных на тренировки. Спорт открыл ему мир, дал возможность познать интересных людей, дружить с коллегами. Самым близким ему среди атлетов был Курынов. В 1961 году, когда мы втроем бродили по Лондону и проводили время в содержательных разговорах, Власов был среди нас устным переводчиком. Он хорошо разработал свои планы. Он тогда говорил: "…пока есть надежда на успех, на удачу – надо выступать в состязаниях, бороться до того, пока почувствуешь, что достиг предела. Это мое "белое мгновение"!.."

Его первые рассказы построены на биографическом материале, на переживаниях памяти, на чувствах – они полны нервного напряжения. Став зрелым писателем, он избирает другие объекты. Но я с тех пор не видел его работ…"

Книга Д. Иванова "Сила самых сильных" мало достоверна в той части, где речь идет обо мне. К тому же автор не бывал на соревнованиях, о которых пишет. Чтобы судить, надо, по крайней мере, быть свидетелем. Ни в Риме, ни в Будапеште, ни в Стокгольме, ни в Токио Иванов не был. Его книга – это условный и пристрастный пересказ со слов других, не свидетельство очевидца, это подделка под правду, но не правда.

К сожалению, и остальные работы не отличают точность и соответствие фактам. А факты таковы. Я родился 5 декабря 1935 года в городе Макеевке Донецкой (бывшей Сталинской) области. Мой отец-Власов (Владимиров) Петр Парфенович – закончил Институт востоковедения в 1938 году, был представителем и связным Коминтерна при ЦК КПК в Яньани (Китай, провинция Шэньси) почти все годы второй мировой войны. Потом– дипломат. Скончался осенью 1953 года в возрасте сорока восьми лет в ранге Чрезвычайного и Полномочного Посла СССР в Бирме. Моя мать – Власова Мария Даниловна – из старинного рода кубанских казаков. Родилась и до двадцати трех лет жила в станице Мингрельской, по соседству с теми местами, которые описал Толстой в "Казаках". Любовью к книге я обязан матери, урожденной Лымарь.

В последние годы войны (1943-1945) она заведовала школьной библиотекой. Застарелый туберкулезный процесс лишал ее возможности любой другой работы. И вот эта библиотечная служба матери оказала решающее, я бы сказал, взрывное воздействие на меня. Я начал не продето читать – я читал запоем, нажив скоро близорукость, как и мой брат Борис.

Книги обрушились на мое сознание ледоходом. Некоторые из них вызывали подлинное потрясение. Я фантазировал, бредил, выдумывал…

В 1953 году я закончил Саратовское суворовское военное училище. В феврале 1959 года в звании лейтенанта закончил Военно-воздушную инженерную академию имени профессора Н. Е. Жуковского в Москве.

С весны 1960 года и по май 1968 года я служил инструктором по спорту в Центральном спортивном клубе армии (ЦСКА). В мае 1968 года по личной просьбе уволен в запас из кадров Советской Армии. Последнее воинское звание – инженер-капитан.

Наталья Никитична (моя бабушка по материнской, казачьей, линии) родила младшую дочь (для меня – тетю Юлю) на пятьдесят четвертом году жизни, а прожила Наталья Никитична, сохраняя полную память и силу, девяносто шесть лет, и каких лет,– вместивших гибель взрослых детей, разруху, эпидемии, голод, надрыв тяжкого труда первой мировой, гражданской и Отечественной войн.

Мой родной дядя (любимый бабушкин Вася) пал под Царицыном – есаул.

Старшая дочь – моя тетя – не вынесла позора гнусных приставаний богатого станичника и застрелилась еще до войны 1914 года. Вторая дочь сгинула вскоре после гражданской войны. Тогда же от потрясений угас далеко не старым дед Данила – почти в один год с моим прадедом Никитой – Георгиевским кавалером, получившим награду за бои под Плевной, он был станичным атаманом.