Почти серьезно…и письма к маме - Юрий Владимирович Никулин
Настроение у всех хорошее. На днях звонила из Москвы жена нашего зам. директора и сказала ему, что у нас дома все хорошо и Маша будет звонить или в Виннипег, или в Оттаву.
Скоро наступит момент, когда мы уже не будем вам писать, т. к. до встречи письмо уже может не прийти. Красота-то какая!
Вот и все новости. Рады за Бориса и Зину. Поздравь их от нас (открыточкой) с новосельем. На этом пока кончаю. Танюшка сидит на кровати и вяжет кофту. Передает свой поцелуй и говорит, чтобы я написал тебе, что она меня любит, следит за мной и заботится (ты ее уже хвалила. Похвали еще. Если успеешь написать). Целую тебя крепко-крепко. Не скучай. Привет всем.
Твой Юра
13 февраля 1968 г. День
Дорогая моя мамочка!
Вот и письмо из Виннипега, предпоследнего города нашего турне по Канаде. Остается совсем немного. Сегодня мы начинаем здесь наш первый спектакль. И опять все билеты проданы до одного и вокруг цирка ажиотаж. Вот только неполадки с манежем (привезли не ту глину), и, возможно, сегодня придется работать без конных номеров. Но это пока еще неизвестно — принимаются срочные меры.
А здесь настоящая зима. Правда, морозы не те, что в Эдмонтоне, но все же мороз — 12… — 15, хотя и светит солнышко вовсю.
Устроились мы в стороне от города, около аэропорта. Гостиница очень приличная. Нас поместили в большом, просторном номере. В нем можно даже танцевать. Но пока мы этого не делали, т. к. повода к этому не было.
Вчера и сегодня ездили в цирк (возят автобусом, т. к. до спорт-арены — 4 мили). Зал приличный, тысяч на 6–7 зрителей. Распаковались, разложили вещи и костюмы, и теперь остается только работать.
Из письма Маши (твое еще не пришло. Видимо, как всегда, получим на второй день) узнали, что у девочки Гитаниной вроде все уже в порядке и Гитана начинает ее кормить. Конечно, они все там переволновались здорово.
Мишка получил от Зины сразу два письма и счастлив. Одно только расстройство, что заболел корью Андрейка. Мы Мишку успокоили, что ничего страшного нет и что все дети должны корью переболеть.
Сейчас 4 часа дня. Танька уже подготовила пищу, и мы будем питаться. Как пойдем в цирк, внизу в гостинице из автомата возьмем марки и сразу письма отправим. Судя по Машиному письму, от нас письма идут 10 дней, так что, получив это письмо, знай, что меньше чем через неделю мы уже вылетаем домой. Уже шибко нам надоело это бродяжничество по чужим странам, и хочется «напитаться» домом, родными.
Вот, пожалуй, и все. Танька целует. Передай привет всем знакомым, друзьям. Целую и обнимаю тебя крепко.
Твой Юра
P. S. О дате отъезда пока неизвестно. И как полетим — тоже. Видимо, когда узнаем — дадим телеграмму. Еще раз целую.
Юра
15 февраля 1968 г. (вечер перед спектаклем)
Мамочка, дорогая моя! Как я и рассчитал — вчера принесли в цирк твое письмо. Письмо от 8‐го, и шло оно всего 6 дней. В нем ты писала, что болела и поэтому немного задержалась с письмом. Конечно, приятно было читать письмо уже после твоей болезни, зная, что ты уже встала, ходишь и пишешь письма. Здесь у нас тоже многие простужены. А из Америки мы уехали вовремя, т. к. там началась эпидемия поганого гриппа.
Погода стоит здесь чудесная. Небольшой морозец и снежок. Нам даже жарко в своих шубах.
Премьера прошла благополучно, несмотря на то, что было много мороки с манежем. Три раза завозили не ту глину, и мы опасались, что лошади не смогут идти, и тогда бы из программы выпало два номера.
Но, слава Богу, все прошло благополучно. На премьере был какой-то канадский министр и мэр города. Мэр — украинец по фамилии Дзюба. Это симпатичный деловой дядька, который уже 12 лет бессменно стоит мэром города. Спектакль ему очень понравился, и он пригласил нас сегодня к себе на обед.
В час дня подали автобус, куда влезла вся наша труппа, и мы поехали в городской муниципалитет. Мэр устроил вкусный обед. Подавалась какая-то уникальная рыба под названием золотоглазка. Эта рыба водится только в одном озере в мире, в 40 км от Виннипега. Рыба вкусная, подается целиком на тарелку в зажаренном виде.
Были речи. Подарили нам значки, записные книжечки, карандаши, линейки (?) и книжечки с фотографиями города. После обеда нас водили, показывая строящийся театр, планетарий и управление полиции. Было интересно, но устали мы прилично.
Полтора часа тому назад мы вернулись в наш номер. Танька села довязывать свою кофту, а я сел за письма. Написал пару местных писем (нужно было ответить) и вот дописываю тебе. Наверно, это наше предпоследнее письмо из Канады. Постараемся еще послать перед отъездом в Оттаву, а оттуда уже писать не будем письма, т. к. сможем раньше них появиться в Москве. Танька целует. Привет всем знакомым. Обнимаю и целую крепко.
Твой Юра
25 мая 1968 г. Утро. Адлер
Дорогая моя мамочка!
Сейчас утро. У меня 40 минут до начала съемки, и я, пользуясь случаем, пишу тебе. Что-то здесь туго идет дело с письмами. За это время пишу только 2‐е письмо (тебе) и больше никуда не писал, хотя целый ряд писем, полученных еще в Москве, требует ответа.
Работа у нас шла полным ходом до вчерашнего дня. Вчера забастовали наши рабочие в группе. Конечно, темп работы взяли гигантский. Снимали и утром, и вечером. Люди приезжали в 11 часов вечера, а в 6 утра их уже поднимали. Существует закон, что между вечерними и утренними сменами следующего дня должен быть перерыв не менее 12 часов. Ребята этим воспользовались и отказались выезжать утром. Поэтому вчера я снимался только вечером.
Утром у меня была встреча с местной милицией. Я рассказал о работе, а потом вместе со всеми фотографировался в парке.
Начальник городского отдела милиции прислал в подарок воблы, помидоров, огурцов, клубники, черешни и… ящик зеленого лука (?!).
После этого мы с Максимом и артистом Володей Гуляевым поехали с милиционерами к рыбакам, где нас угощали потрясающей ухой. Максим тут же купался. Поехали домой. Нам там подарили громадную камбалу (килограмм 8 весу). Камбала была отдана в ресторан нашей гостиницы, и нам обещали ее к вечеру поджарить.
Вечером мы ее и ели. Было человек восемь из группы. Ели, ели — и еще осталось. Танька с Машей не пошли, т. к. не знали, что будет вечером рыба, и наелись до
