Александр Алтунин - На службе Отечеству

Вернулись из рот Елагин с комсоргом батальона Владимиром Барановым, а от пулеметчиков - капитан Бухарин. Николай Яковлевич молча прошел к тыльной стене окопа, опустился на ящик из-под снарядов, тяжело вздохнул, вытащил пачку папирос и, никому не предложив, что не было присуще его общительному характеру, закурил.

- Переживает, - кивнул в его сторону Иван Иванович, вытирая платком вспотевшее лицо.

Елагин спрятал в карман платок, поправил выбившиеся из-под пилотки волосы, подошел к Бухарину, присел рядом:

- Может, угостишь?

- Бери, - протянул тот пачку папирос.

Замполит чиркнул зажигалкой, вдохнул в себя дым и нарушил затянувшуюся паузу:

- Ну что, отцы-командиры, так и будем в молчанку играть? Досадно, обидно? Безусловно. А чего вы ожидали? Что противник на блюдечке еще и Лесные Халупы преподнесет? Нет, после захвата нами плацдарма он поумнел.

- Да брось ты, Иван, душу бередить, тут и так муторно. На белый свет тошно глядеть.

- Ну, ну, понес, - обернулся к Бухарину лейтенант Елагин. - У каждого из нас нервы на пределе. Однако киснуть мы, коммунисты, не имеем права. На нас смотрят люди. Какой это будет для них пример?

- О чем совещание на высшем уровне? - показался в проеме хода сообщения майор Модин.

Мы встали. В руках начальника штаба полка был планшет с толстой пачкой новых листов карт. Я бросил на них взгляд. Это не ускользнуло от внимания Николая Сергеевича.

- Решили побывать в батальонах, - пояснил майор Модин. - Павлюк пошел в первый, Кулябин - в третий, ну а я вот - к вам. Узнать, чем дышите и как живете-можете. Заодно и карты прихватил. Держи, Пресняков. Ротным раздашь. Да и самим пора уже заменить. Смотри, на что похожа ваша карта, до дыр на сгибах протерлась.

Игорь Тарасович принял листы карты и начал их рассматривать. Модин поинтересовался потерями, однако точно ответить можно было лишь после того, как появятся с последними данными командиры рот.

Модин уточнил район обороны батальона на месте, систему огня. Проделанной командирами и бойцами работой остался доволен. Посоветовал нам рассредоточивать людей.

- Самое опасное для нас сейчас - скученность, - сказал Николай Сергеевич. - В третьем батальоне снаряд вывел из строя шесть человек. Куда это годится! Видимо, пришла пора вернуться к "лисьим норам". Оборудовать их хотя и трудно, но они себя оправдывают. Лишь при прямом попадании снаряда или мины человек погибает. Но наша главная задача во что бы то ни стало расширить плацдарм. Нужно все время давить на противника.

- Наступать без танков, - воскликнул Пресняков, махнув рукой, - когда у противника есть и танки, и самоходки, - гибельное дело!

- Танков, к сожалению, пока не будет, - Модин огорченно развел руками, - никак не удается их переправить. Вчера мы предприняли несколько попыток перебросить танки на плацдарм...

Из рассказа Модина мы узнали, что в полдень в штабе полка раздался звонок. Командира на месте не оказалось. Николай Сергеевич взял трубку у телефониста, представился.

- Гордов у аппарата. Доложите обстановку.

Модин начал докладывать командарму о положении батальонов.

- К вам танки и артбригада подошли?

- Так точно, подошли.

- Сколько на западный берег переправили?

- Пока ни одной единицы.

- Почему?

- Переправочных средств нет, подручные не годятся. Груз тяжелый тонут.

- К вам прибыл понтонный батальон?

- Не получается у них. Понтоны тонут без нагрузки.

- Как тонут?

- Рассохлись в период выдвижения к Висле.

- Где комбат?

- Рядом со мной, товарищ командующий.

- Дай ему трубку.

Майор взял трубку. Минуты две генерал-полковник слушал сбивчивое объяснение командира понтонного батальона, потом оборвал его:

- Я виноват в том, что понтоны рассохлись, или вы? Потрудитесь объяснить свое головотяпство.

- Виноват, товарищ командующий.

- Виноватых бьют, а по законам военного времени за такие дела и...

Модин не расслышал последних слов, но по тому, как побледнел майор, понял, что разговор принял крутой оборот. Пот крупными градинами катился по исхудавшему лицу майора.

- Тебя спрашивает, - протянул трубку комбат.

- Слушаю вас, товарищ командующий.

- Начальник штаба, а почему вы не докладываете? Бездельников покрываете, а вместе с ним и свою нераспорядительность? Чего молчите? Сказать нечего? Так вот, завтра доложите, сколько единиц танков и бригадной артиллерии на западном берегу.

Командарм положил трубку. Наступила пауза. Майор ладонью отер лицо, облегченно вздохнул:

- Ну и ну! Пронесло. Пообещал, если завтра на западном берегу не будет танков и артиллерии, отправить в штрафную роту. Вон они какие, пироги-то. Но что я мог поделать? Жарища стояла вон какая. Рассохлось все к чертовой матери.

Было решено разобрать несколько сараев в находящейся рядом деревне Нешава. Саперы и выделенные им в помощь бойцы из тыловых подразделений полка и артбригады приступили к наведению переправы. Но приходилось то и дело прерывать работу: противник по малейшему скоплению людей открывал бешеный артиллерийско-минометный огонь.

Тем временем ночь прошла свой зенит и покатилась в зарю. Пала предрассветная темнота, густая, тяжелая, и восток начал сереть. Затем заалел край неба, и сразу как-то посветлело, река стала уже не черной, а голубоватой. Переправа резко и четко обозначилась на воде. Хорошо было видно, как на паром взошел танк. Первый паром двинулся.

- Товарищ капитан, танки, танки к нам идут! Ну теперь фриц, держись!

Мы выскочили из блиндажа. Я бросил взгляд на Вислу. К урезу воды подходила другая тридцатьчетверка, за ней виднелась третья боевая машина. Вот она, помощь! Но что это? Я невольно обернулся и взглянул в небо, откуда доносился гул немецких самолетов.

- Жалуют, стервятники! - недовольно произнес капитан Пресняков. Сейчас начнется свистопляска.

По самолетам противника ударили полковые зенитно-пулеметные установки. Но их строй не шелохнулся. Продолжая идти углом, с ходу срывались в пике на переправу. Водяные столбы вставали слева и справа от паромов. Но вот попадание. Видно было, как накренился и соскользнул в воду танк.

В эти минуты в небе на нашем участке не оказалось ни одного нашего самолета. Зенитное прикрытие переправы тоже было явно недостаточным. Возможно, кто удивится, мол, сорок четвертый год, а фашистские стервятники уходят безнаказанно. Дело в том, что многим передовым частям дивизии нашего фронта в эти дни была поставлена задача выйти к Висле и захватить плацдармы на ее противоположном берегу. Естественно, обеспечить батальоны и полки всеми средствами усиления, особенно авиационным прикрытием, было трудно, зенитные же подразделения и части были на марше.