Юрий Жуков - Первое поражение Сталина

Принятое на основе классической демократической процедуры решение было тут же опротестовано Наримановым. «Ввиду той важности, – заявил он, – которую имеет карабахский вопрос для Азербайджана, считаю необходимым перенести его окончательное решение в ЦК РКП».84

Но до апелляции к Москве дело так и не дошло. Как можно предположить, тут же последовало личное вмешательство Сталина. Он (собственно, как и Орджоникидзе, и Киров) не мог допустить всплеска национализма и связанного с ним неизбежного раскола ещё и в Азербайджанской Компартии. Только потому и предложил удовлетворить необоснованные требования Нариманова, стоявших за ним других членов ЦК Азербайджана. Можно понять и мотивы, которыми руководствовались Сталин. Орджоникидзе и Киров. Скорее всего, они решили руководствоваться тем, что, по их мнению, очень скоро произойдёт объединение закавказских республик. А раз так, то не всё ли будет равно, каким окажется административное положение Нагорного Карабаха, ставшего вместе с Азербайджаном и Арменией частями грядущего целого – то ли союза, то ли федерации.

Во всяком случае, 5 июля Кавбюро при участии Сталина неожиданно вернулось к рассмотрению уже решённого карабахского вопроса и приняло постановление, отменившее принятое накануне:

«а) Исходя из необходимости национального мира между мусульманами и армянами и экономической связи Верхнего и Нижнего Карабаха, его постоянной связи с Азербайджаном.

Нагорный Карабах оставить в пределах АССР, предоставив ему широкую областную автономию, с административным центром в городе Шуше, входящем в состав автономной области; б) Поручить ЦК Азербайджанской Компартии определить границы автономной области и представить на утверждение Кавбюро; в) Поручить Президиуму Кавбюро переговорить с ЦК Армении и ЦК Азербайджана о кандидате на чрезвычайкома /чрезвычайного комиссара – Ю.Ж./ Нагорного Карабаха; г) Объём автономии Нагорного Карабаха определить ЦК Азербайджана и представить на утверждение Кавбюро».85

Гарантией того, что права армян Нагорного Карабаха не будут ущемлены ни в малейшей степени, служило положение Кирова. Как руководитель Компартии Азербайджана, он мог и должен был добиться соответствующих решений «своего» ЦК.

Два дня спустя Кавбюро приняло ещё одно постановление по столь же острому территориальному спору. Как бы компенсировало Армению за понесённую ею потерю. Большинством в шесть голосов при одном воздержавшемся (Махарадзе) установило: «Вся нейтральная зона /Лори, оспариваемая Тифлисом и Эриванем – Ю.Ж./ входит в состав ССР Армении». Правда. Ахалкалакский и Храмский районы, примыкавшие к Армении с северо-запада, на которые Эривань также претендовала, оставили в составе Грузии. 86 Кроме того, Тифлису посулили (но весьма неопределённо) и бывший Сухумский округ. Кавбюро, выслушав доклад председателя ревкома Абхазии Е. Эшбы, постановило: «Партийную работу вести в направлении объединения Абхазии с Грузией в форме автономной республики, входящей в состав ССР Грузии».87

Обещание территориального расширения Грузии сопровождалось намёками на крупные кадровые перестановки в партийном руководстве республики, которые, скорее всего, могли последовать очень скоро. Произойти, но в том случае, если бы оппозиция продолжала противиться объединению. Для того Кавбюро, с одной стороны, отклонило заявления о выходе из состава ЦК Грузии шестерых из десяти его членов. И тех, кто счёл «Дополнение к резолюции» слишком мягким, потворствующим националистам – М. Назаретяна, Ш. Элиавы, С. Кавтарацзе. И тех, кто посчитал её неоправданной, излишней – Б. Мдивани, М. Торошелидзе, П. Цинцадзе. Но, с другой стороны, было объявлено о том, что Орджоникидзе, Кирову и Нариманову поручено сформировать новый состав ЦК.88

Тем временем Сталин взял на себя малоприятную обязанность разъяснить суть как постановлений только что прошедшего совещания, так и резолюций краевого партийного органа рядовым членам Компартии Грузии. Выступил 6 июля на тифлисском городском партсобрании. Сначала обрисовал общую экономическую ситуацию. Объяснил причины, вынудившие советские республики налаживать торговые отношения со вчерашними врагами – развитыми странами Запада. Лишь затем перешёл к сути доклада. И опять же, начал с самого простого, понятного каждому:

«Совершенно изолированное существование Советской Грузии, как и всякой другой советской страны, немыслимо как с точки зрения военной, так и сточки зрения хозяйственного развития». Ведь она «нуждается, не может обойтись без русского хлеба, нуждается для поддержания транспорта и промышленности в нефтяных продуктах Азербайджана, нуждается в помощи России золотом для покрытия дефицита в товарном бюджете».

Но далее, сознательно нарушив логику изложения, затронул самое неприятное, болезненное для слушателей. «Нельзя, – сказал Сталин, пытаясь воззвать к разуму участников собрания. – не считаться со своеобразными условиями национального состава населения Грузии, в силу которых значительный процент этого населения составляют армяне, а в Тифлисе – в столице Грузии – даже около половины всего населения, что, несомненно, обязывает Грузию, при любой форме управления вообще, при советском же режиме в особенности, сохранить как с армянами в Грузии, так и с Арменией безусловный мир и братское сотрудничество».

После того вернулся к экономическим проблемам. «Конкретные условия, – продолжал Сталин, – обязывают Грузию так же, как советские Армению и Азербайджан, установить между собой некое единство хозяйственной деятельности, некое объединение хозяйственных усилий по линии, скажем, усиления транспорта, совместного выступления на внешних рынках, постановки мелиоративных работ (орошение, дренаж) и тому подобное». Словом, повторил уже изложенное и в подписанных (но так и не действующих) постановлениях, и в резолюции Кавбюро. Но тут же вернулся к национальным отношениям:

«Существуют некоторые условия, созданные за последние два-три года, мешающие такому объединению. Я говорю о национализме – грузинском, армянском, азербайджанском, страшно усилившемся за последние годы в Закавказье и тормозящем дело объединения… Среди рабочих и крестьян развился национализм, усилилось чувство недоверия к своим интернациональным товарищам. Антиармянского, антитатарского, антигрузинского, антирусского и всякого другого национализма теперь хоть отбавляй».

Напомнил Сталин о кровопролитных междоусобных войнах последних трёх лет, о разрыве исторически сложившихся экономических связей, что привело к нищете, а то и к голоду. И снова вернулся к проблемам той самой республики, перед гражданами которой он выступал.