Иван Осадчий - Как это было… К истории Компартии РСФСР – КПРФ

Селезнев (Курский обком КПСС): «Некоторые партийные организации… требуют создания РКП. Нам непонятно, что это? Политический маневр или авантюризм?!»

Тюлькин (Ленинград): «Аргументация на местах разная. Раскол? Да, опасность есть. Но нельзя уйти от идейного размежевания. Оно проявляется в партии все больше. Да, возможно сплочение рядов и вокруг ЦК КПСС, и вокруг РКП. Но авторитет ЦК падает. Экономические проблемы ведут к социальному расслоению общества. Идет выход из партии. Я за проведение съезда РКП…»

Миндолин (секретарь райкома, Новосибирск): «Необходимо объединить настроение и здравый рассудок. РКП – это символ, надежда. Надо исходить из того, что если будет сильной Россия, – то будет и сильный Союз».

Большинство выступивших – за создание РКП.

Затем слово взял В. И. Воротников: «Понятен накал политических страстей… Моя позиция известна. Я всегда был ярым противником создания РКП. Как бывший секретарь обкома знаю, что работа напрямую с ЦК КПСС для местных парторганизаций РСФСР эффективнее. Но сейчас идет процесс усиления роли республик. Центр утрачивает свои функции в экономике, да и в политике. Что делать? В республиканских парторганизациях союзных республик больше поддержки и внимания местным организациям. А РСФСР без руля и ветрил. ЦК КПСС от нас отходит, а своей опоры нет. Но опять-таки, думаю, надо все основательно взвесить, прежде чем решать».

Подвел итоги обсуждения Горбачев: «Идет процесс осмысления. Сегодня, так сказать, «русский вопрос» становится главным. Сейчас хотят разыграть «российскую карту». Многие на эту удочку попались. Что же делать? Сегодняшние обсуждения дают еще один повод для серьезного осмысления вопроса: быть или не быть РКП». Было решено собраться через неделю еще раз и начать подготовку Российской партийной конференции. (В. И. Воротников. «А было это так…» Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС. М. 2003, с. 414–416).

Но как всегда, в горбачевское время, ни одно решение оперативно и ответственно не выполнялось. Так получилось и на этот раз. Ни через неделю, ни через месяц Подготовительный комитет не собрался. Не сформировались и рабочие группы.

Практически подготовка к Российской партконференции развернулась только в середине мая.

Второе и последнее заседание ПК состоялось только 9 июня. Но об этом речь впереди. До него, как принято говорить в таких случаях, «воды немало утекло»…

Подробности о заседании 3 апреля 1990 года я узнал впоследствии из уст его участников. Тон на нем задавал Виктор Аркадьевич Тюлькин – представитель Ленинградской партийной организации в составе ПК, секретарь парткома научно-производственного объединения «Авангард». Именно он возглавлял движение «Коммунистическая инициатива», главной задачей которого была борьба за создание Российской компартии. От имени многих тысяч коммунистов, охваченных этим движением, В. А. Тюлькин решительно высказался за образование Компартии РСФСР в составе КПСС. Он весьма аргументировано отстаивал свою позицию в остро разгоревшемся споре с генсеком по этому вопросу.

Суть его выступления в том, чтобы отстоять позиции абсолютного большинства российских коммунистов, настойчиво требовавших в создавшейся сложнейшей политической обстановке в СССР и в РСФСР безотлагательного образования Российской компартии. Его выступление на заседании 3 апреля 1990 года было первым проявлением характера и силы убежденности этой, безусловно, неординарной личности. Всем присутствующим на том заседании было очевидно, что Горбачев обнаружил слабость и уязвимость своей позиции в вопросе создания Компартии РСФСР. Большую часть заседания он посвятил подавлению инициативы ленинградского коммуниста и безуспешному поиску контраргументов для обоснования своей линии. Но этим «старанием» Горбачев вызвал разочарование большинства присутствовавших на заседании, даже у тех, кто еще продолжал верить в его вредную и опасную демагогию.

Я был огорчен, что мне не удалось участвовать в том заседании 3 апреля. Слишком затянулся созыв пленума крайкома КПСС, на котором я был избран в состав ПК.

В последующие дни я много раз напоминал крайкому партии о себе, просил прояснить мою судьбу: когда будет очередное заседание ПК, и чем я должен заниматься. Но не упускал ни одной возможности, чтобы встретиться с коммунистами края, руководителями городских, районных и первичных парторганизаций, слушателями курсов и семинаров партийных и советских работников при крайкоме, горкомах и райкомах КПСС. Изучал их настроения, выслушивал «наказы», понимая, что все это мне пригодится в предстоящей ответственной работе в Подготовительном комитете.

На всех встречах я хорошо прочувствовал настроения абсолютного большинства людей, их откровенное разочарование преступной политикой Горбачева. Впрочем, такие настроения начали появляться еще в 1987 году, после Октябрьского Пленума ЦК КПСС, на котором с докладом о 70-летии Великой Октябрьской социалистической революции выступал Горбачев. В его докладе была подвергнута ревизии вся предшествующая история советской эпохи, деятельность КПСС, сделана попытка переоценки важнейших этапов развития советского государства в послеоктябрьский период…

…Вызов из ЦК КПСС был получен мною 20 апреля 1990 года. Краевой комитет партии выдал мне командировку на неделю – с 22 по 30 апреля.

Вечером 21 апреля я выехал в Москву. Перед самым отъездом узнал о состоявшемся в Ленинграде первом съезде движения «Коммунистическая инициатива». Его решение о безотлагательном образовании Компартии РСФСР в полной мере отвечало настроениям почти всех коммунистов Кубани, с кем сводила меня судьба в апрельские дни.

Сразу по приезде в Москву, утром 22 апреля, я отправился в ЦК КПСС. До этого был в ЦК КПСС трижды. Первый раз, когда после семилетней работы в Приморском крае получал здесь направление в Краснодарский край; второй раз – в связи с моей научной деятельностью, многолетней травлей и обвинениями в протаскивании в «историко-партийную науку эсеро-меньшевистской контрабанды» (на рубеже 70-х годов); в третий раз – 23 сентября 1989 года. По собственной инициативе добился встречи с работниками идеологического отдела ЦК КПСС и высказал им свое несогласие с беспечным отношением ЦК КПСС к откровенным опошлениям и фальсификациям истории, потоку антисоциалистических публикаций.

И вот – четвертое посещение ЦК. Теперь я прибыл сюда уже не частным лицом, а представителем одной из самых крупных коммунистических организаций РСФСР и СССР – выразителем воли абсолютного большинства коммунистов Кубани.

В Орготделе ЦК КПСС мне буквально с порога был задан вопрос: «Как вы относитесь к движению «Коммунистическая инициатива», требующему безотлагательного создания Компартии РСФСР?»