Фридрих Кирхейзен - Наполеон Первый. Его жизнь и его время
И действительно, латинский язык доставлял ему большие трудности. Вообще он не считался способным учеником. По литературе и по языкам он отставал от других и только в абстрактных науках выказывал большие способности.
В языке своего нового отечества он все же сделал довольно значительные шаги. Его обороты речи и выговор, правда, выдавали еще иностранца. Синтаксис и орфография были для него камнями преткновения, тем не менее все, что он говорил, было полно жизни и огня. Казалось даже, что этот новый для Наполеона язык не обладал достаточным темпераментом, чтобы выразить все его ощущения.
Его инстинкт и его любовь к военным делам влекли его бессознательно к тем наукам, которые были полезнее для его исключительной карьеры, чем вся латынь, вместе взятая. Стратегия, тактика, математика и особенно древняя и новая история были любимыми предметами Наполеона. Он превосходно знал жизнь древних греческих и римских героев. Все свободное время он посвящал чтению жизнеописаний, которые он читал, однако, не в оригинале, а в переводе. Больше всего любил он Плутарха; охотно читал Полибия и Арриана, но Квинт Курций не был в числе его любимцев. Его характер развивался по образцу этих героев: он старался уподобиться им.
Помимо биографий, Наполеона живо интересовала история его родины. Он с раннего детства приучался делать выдержки из прочитанного, и к моменту поступления в военное училище в Париже у него уже была довольно объемистая груда таких рукописных заметок. При его ненасытной жажде чтения это не неудивительно: в Бриенне он больше всех других своих товарищей брал из школьной библиотеки книг. Но в противоположность другим детям его возраста у Наполеона была способность повторять тут же перед учителем все, только что им сказанное. Его интеллигентность и тонкость понимания математики привлекла внимание учителей и товарищей. Патер Патро называл его своим лучшим математиком, и все были твердо убеждены, что мальчик добьется когда-нибудь выдающегося успеха на этом поприще. Только один из его товарищей не отставал от него в этом отношении: Фовеле де Бурьен. Он был также единственным, с которым Наполеона связывала в Бриенне тесная дружба. Помимо этого у Наполеона была превосходная память на хронологические даты, имена, названия местностей и тонкое понимание топографии, пришедшееся ему весьма кстати, особенно для географии.
Физически он в это время был все еще довольно слаб. Его маленькое худощавое тело состояло, казалось, только из костей, кожи и нервов. На синевато-желтом лице в глубоких впадинах виднелись серые глаза, оттененные густыми темными бровями. У него были впалые щеки и выдающиеся скулы. Тем не менее весь он дышал решимостью и энергией. Доминировавшее в нем чувство честолюбия отражалось во всем его существе.
Утверждают, что Наполеон ребенком, особенно же в Бриенне, всегда отдалялся от игр товарищей. Он никогда не был якобы настоящим ребенком. Утверждение это правильно лишь отчасти. В те дни, когда он, чужестранец, поступил в училище, когда еще он находился под впечатлением нестерпимых издевательств отенских школьников, он, правда, редко вмешивался в крикливую, шумную толпу товарищей. Часто, целыми днями он не произносил ни одного слова, а когда с ним заговаривали, он поднимал голову, пристально смотрел на вопрошавшего и отвечал односложно и коротко. Он недоверчиво относился к французам, которых считал выше себя, хотя бы в языке. Его заставляла замыкаться боязнь быть посмешищем. Из-за своего робкого характера мальчик казался недовольным и задумчивым. Вместо того чтобы приспосабливаться, он отдалял от себя всех тех ребят, которые могли бы стать его близкими друзьями. Он называл себя корсиканцем, а не французом и пробуждал, благодаря этому, антипатию в окружающих. Он постоянно искал одиночества, где бы ему не мешали учиться, где бы он мог всецело отдаться чтению и где мог бы остаться наедине со своими героями.
Первое время своего пребывания в Бриенне он весь свой досуг посвящал обработке крохотного садика, который был у каждого ученика. Из досок и сучьев он решил построить себе маленькое, уютное гнездышко. Так как ему показалось мало его части, то он уговорил своего соседа уступить ему его участок. Добившись этого, он тотчас же принялся окружать свой садик стеною. Горе тому, кто посмел бы непрошено проникнуть в его святыню или перелезть через стену! Наполеон весь бледный, со сверкающими глазами, бросился бы на него и начал бы драться чем попало, не обращая внимания на то, со сколькими ему пришлось бы воевать.
Такой отличный ото всех характер должен был, естественно, обратить на себя внимание как учителей, так и воспитанников. Первые старались всеми способами сблизить этого замкнутого юношу с его товарищами, но Наполеону нужно было немало времени, чтобы переломить себя и приспособиться к ним. Он, легко свыкавшийся впоследствии со всеми ситуациями в жизни и говоривший: “Там, где развевается французское знамя, я дома”, он ребенком очень трудно мирился с новым положением. Он был чрезвычайно чувствителен и невыразимо страдал от насмешек или иронии. Самолюбивый и гордый, он не позволяли никому насмешливых замечаний ни над ним самим, ни над близкими, ни над Корсикой и его городом. Он в высшей степени хладнокровно сносил все физические наказания, никогда не показывал, что ему больно: он должен был доказать этим заносчивым французам, что корсиканец не ведает страха. Но сносил он только наказания, не оскорблявшие его чести. Однажды за какой-то проступок он должен был надеть покаянную рясу и босиком, стоя на коленях, обедать, между тем как все его товарищи сидели тут же за столом. С ним сделался такой сильный нервный припадок и рвота, что учителя были принуждены освободить его от наказания. Впечатление, которое произвело его безграничное волнение на всех, было одновременно и благоприятным, и сомнительным. Как-никак, но решено было не применять таких порочащих наказаний к легко раздражающемуся мальчику.
С другой стороны, он терпеливо сносил даже такие наказания, когда знал, что действительно заслужил их. Так, однажды его лишили звания начальника школьного отряда, заявив ему, что он недостоин его, так как относится недружелюбно к товарищам. Из учителей и старших воспитанников был избран военный суд, который присудил Наполеона к разжалованию. Приговор был прочтен перед всеми товарищами, и с мальчика сняли знаки отличия. Он не показал и тени волнения, хотя, наверное, несказанно страдал от этого оскорбления его самолюбия. Но наказание дало превосходные результаты: товарищи преклонились перед его стойкостью и начали присматриваться ближе к этому странному мальчику, который так их чуждался.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});