Юрий Лобанов - Гражданская Оборона (Омск) (1982-1990)

Именно события двадцатого века заставили думающую часть человечества разувериться или, по крайней мере, усомниться в состоятельности каких бы то ни было идеалов. Первая мировая война, к примеру, была поначалу воспринята многими представителями богемы да и просто обычными людьми как подвернувшаяся наконец возможность разрушить надоевший, загнивающий (уже тогда) буржуазный мир и построить свой, основанный на совершенно других принципах. Опьяненные восторгом, шли они добровольцами на фронт, чтобы в конце концов вернуться домой калеками и постичь горькую истину, что именно те «акулы капитализма», против которых они рвались в бой, разыграли их как пешки в этой войне при дележе мира на империалистические сферы влияния. Так же плачевно и безрезультатно кончились и попытки добиться светлого будущего путем революции 1917 года.

Христианская вера тоже исчерпала лимит доверия: что это за Бог, который видит все приключающиеся с миром военные и экологические катастрофы, давно уже превзошедшие самые смелые фантазии библейских пророков, и все еще не спешит вершить свой долгожданный Суд? Полное отсутсвие каких бы то ни было четких координат, за которые можно было бы ухватиться как за спасательный круг, когда наша цивилизация полностью уйдет на дно, — особенность современной эпохи. Первые христиане знали, кто их угнетает и за что, и какие идеалы можно противопоставить насилию. Мы же, ощущая насилие, не всегда даже можем установить, откуда оно исходит. Таковы особенности современного «смутного времени», на фоне которого Егор сообщает нам свое Откровение в песне «Армагеддон-Попс».

А злая собачкаУмерла восвоясиБезусловно являясьТринадцатым апостоломА народ расходилсяУкоризненно цокаяСправа налевоСлева наоборотИ никто не боялсяДо дрожи до сумерекТолько злая собачкаИ дырявая форточкаЧерно-белая карточкаИ финальная точка.

Монетка упала третьей стороной.Армагеддон-попс

А хозяева жизниУбежденные жителиПо ночам помогалиВоровать друг у друга сонО бумажных цветочкахИ проколотых мячикахНовогодних открыткахИ прочем одиночестве

Монетка упала третьей стороной.Армагеддон-попс

Невоенная тайнаСкрупулезная лирикаУдаленная опухольУтоленная похотьПартизанская завистьПриродная ненавистьВоспаленная логикаМускулистая сказка

Монетка упала третьей стороной.Армагеддон-попс

Уже в своем названии песня содержит прямую ссылку на «Апокалипсис Иоанна Богослова». Армагеддон, как известно, — место, определенное Богом для последней битвы со злыми духами и для окончательного их поражения. Битва эта описывается Иоанном в самых кровавых и, в то же время, эстетически эффектных картинах, достойных голливудского фильма ужасов. Все эти монстры и змеи-горынычи способны не столько напугать современного читателя, сколько, в лучшем случае, доставить ему несколько захватыващих, щекочущих нервы минут.

Летов же, напротив, не пытается поразить нас красочными сценами голливудского масштаба. Его Армагеддон — не фантастическое поле боя драконов и ангелов, а повседневная, размеренная жизнь. Однако, как движущиеся в едином ритме колеса поезда способны уничтожить то, что случайно окажется у них на пути, так и налаженная повседневность таит в себе разрушительную силу, которая вполне может составить конкуренцию всем библейским монстрам вместе взятым.

Вот и «злая собачка», которая «умерла восвояси», узнала эту силу на собственной шкуре. Кто эта собачка? Неудачник, исключенный обществом из своих рядов, или бунтарь, чей протест не захотели слушать? Быть может, он и вправду «являлся тринадцатым апостолом», но это уже все равно невозможно установить. По крайней мере «народ», который предстает в песне как собирательный антагонист романтического героя-одиночки «собачки», не намерен из-за такого пустяка нарушать привычный ход своей жизни:

А народ расходилсяУкоризненно цокаяСправа налевоСлева наоборот

«Армагеддон» — символ конца света — не случайно соседствует в названии песни с веселеньким словечком «Попс». Попс становится метафорой, иллюстрирующей благополучное внешне, но разлагающееся изнутри общество. Люди и не заметили, как равнодушие пропитало их насквозь, лишило их человечности. Повседневность плавно перешла в светопреставление, а они и не обратили на это внимания:

И никто не боялсяДо дрожи до сумерек

«Только злая собачка/ И дырявая форточка» — то есть элементы реальности, нарушающие спокойное течение жизни и потому усиленно вытесняемые из общественного сознания — свидетельствуют о приближении конца.

Как футболист, который видит перед собой красную карточку судьи, но, увлеченный игрой, игнорирует ее, продолжая нарушать правила и отказываясь покинуть поле, так и изображенные Летовым люди не хотят осознавать, что правила игры под названием жизнь, которые заключаются в гуманности и сострадании к ближнему, давно нарушены, и «черно-белая карточка» Страшного Суда уже показывает им близость «финальной точки». Впрочем, стоит ли бояться этой «финальной точки», если она сигнализирует конец эпохи греха и страдания? Но в этом-то и особенность летовского Апокалипсиса, что за финальной точкой не следует ни начало нового мира, ни даже окончательное крушение старого. Как заезженная пластинка, застряв на одном месте, не может без посторонней помощи ни замолчать, ни продвинуться дальше, так и человечество, перестав уже фактически быть человечным, продолжает влачить, как бы по инерции, свое лишенное смысла существование.

В изображенном Летовым мире ничто не свидетельствует о наличии Бога, по крайней мере он не выполняет свою главную функцию руководства всем происходящим на земле, поэтому люди сами вынуждены брать на себя роль «хозяев жизни». «Убежденные жители» — это мы все, ведь нам ничего не остается, как заменить уклоняющегося от своих обязанностей Бога, нашими идеалами и убеждениями, которые — увы — как не раз уже показала история, слишком часто заводят нас в тупик, вместо того, чтобы показать выход из лабиринта мучающих нас вопросов.

Убеждения — это ложные знаки дорожного движения, гостеприимно расставленные на нашем пути: если мы не поверим им, то будем вечно блуждать в поисках тех благ, которые они нам обещают, но если пойдем в указанном ими направлении, то окажемся перед обрывом. И тогда мы сможем выбирать только из двух зол: прыгнуть вниз или остаться стоять на месте.