Наталья Павлищева - Незнакомая Шанель. «В постели с врагом»

Как же удалось спастись самим великим князьям Марии и Дмитрию Павловичам, ведь Дмитрия даже считали наследником престола после цесаревича Алексея?

Мария вышла замуж за шведского крон-принца Вильгельма и уехала, а Дмитрий, к двадцати годам ставший настоящим красавцем – высоким, стройным зеленоглазым шатеном, – служил в лейб-гвардии конном полку, страстно увлекался гонками на автомобилях и мотоциклах, превращая в груду покореженного металла один за другим, участвовал, правда, не слишком удачно, в Олимпийских играх, а с началом Первой мировой войны отправился на фронт.

Его судьба миловала, хотя воевал весьма приметно, за два месяца успел получить орден Святого Георгия 4-й степени. Потом появилось негласное распоряжение – держать молодых Романовых подальше от передовой, и Дмитрия отозвали в ставку Главкома. Когда Николай II решил принять командование Русской армией на себя, Дмитрий Павлович не побоялся изложить императору свои соображения по этому поводу, считая, что тот совершит непоправимую ошибку. Император поблагодарил, совет не принял, ошибку совершил.

Возможно, это толкнуло Дмитрия в стан великокняжеской оппозиции императору. Но еще больше он ненавидел Григория Распутина. Причин несколько.

Прежде всего, конечно, старшая дочь императорской четы Ольга. Она была страстно влюблена в красавца-кузена, и молодые люди были даже помолвлены. Тут вмешались и династические интересы, ведь в случае смерти цесаревича, страдавшего гемофилией, именно Ольге и Дмитрию предстояло стать наследниками престола. Красивая пара, взаимная любовь... Что же помешало браку?

Григорий Распутин. Неизвестно, кому именно помогал Старец в тот раз, возможно, как писал Валентин Пикуль, великим князьям Владимировичам, рвавшимся к престолу, но Старец, имевший колоссальное влияние на всю императорскую семью, сначала помог Дмитрию поучаствовать в нескольких грязных кутежах с известной куртизанкой Петербурга, а потом заявил Ольге, что «Митька болен такой скверной, что и руки подать страшно!». Это была откровенная ложь, но великий князь оправдываться не счел нужным, а Ольга и не собиралась выслушивать его оправдания. Помолвка была расторгнута.

Второй причиной ненависти к Старцу со стороны Дмитрия, конечно, было возвращение Ольги Валериановны, о чем уже рассказывалось.

Расстроить его собственную свадьбу, обвинив в распутстве, и одновременно привести ко двору ту, что лишила его отца, – разве не причина для ненависти? Но судьба словно вела Дмитрия, спасая ему жизнь.

17 декабря 1916 года Петербург был не на шутку встревожен. Тревога исходила из дворца и была совсем разной, в Зимнем императрица Александра Федоровна не находила себе места от волнения, а остальной Петербург почти радостно потирал руки. Пропал Старец – Григорий Распутин! Святой черт, как его называли священники, ненавистный большинству, грубый, заросший неопрятными волосами мужик, давным-давно правивший страной вместо императора. Императорская семья слушала разглагольствования Друга, раскрыв рты, все рекомендации Друга выполнялись неукоснительно, независимо, был ли это совет, что съесть на завтрак или кого назначить министром, с Другом советовались по любому поводу...

Конечно, нашлось немало тех, кто заискивал перед Старцем и даже посещал его спальню, как Ольга Палей, но подавляющее большинство ненавидело безграмотного грязного развратника, диктовавшего волю огромной стране, только потому что он умел облегчать страдания больного наследника, за что царица обожала Старца, а царь обожал царицу и выполнял любую ее прихоть.

Поэтому, когда Старец пропал, мало кто пожалел об этом, скорее, обрадовались.

Его труп обнаружили через три дня всплывшим под одним из мостов на Малой Невке. Официально считается, что фаворит императорской семьи Григорий Распутин был убит группой заговорщиков: князем Феликсом Юсуповым-младшим (женатым на сестре императора Ирине), великим князем Дмитрием Павловичем и депутатом Государственной думы Владимиром Пуришкевичем. Четвертым называли английского посланника сэра Сэмюэля Хора (запомните его, он еще пригодится). Во дворце Юсупова Старца сначала накормили отравленными птифурами и напоили отравленной мадерой, однако яд его не взял, Распутин сумел выбраться из подвала, где его оставили лежать, и попытался сбежать. Во дворе Старца догнали пули заговорщиков. Труп был брошен в прорубь.

Официально было объявлено, что Григорий Распутин брошен в воду еще живым, хотя при вскрытии воды ни в легких, ни в бронхах не обнаружено, то есть «живой» Распутин почему-то не дышал. Зачем придумывать? Чтобы лишний раз подчеркнуть необычные способности Старца, мол, его ни яд, ни пули не взяли...

Но для нас не это важно, как умер, так умер.

Императора в Петербурге не было, императрица распоряжалась сама, она приказала арестовать всех, кто был вместе с Распутиным в предыдущий вечер, резонно полагая, что это их рук дело. Вообще-то Александра Федоровна не имела права отдавать приказ об аресте боевого офицера, каким являлся великий князь Дмитрий, но когда это императрица обращала внимание на такие мелочи, она вполне чувствовала себя хозяйкой, вернее, барынькой в своем владении, называемом Россией. Хозяйкой она не была, потому что хозяева хоть как-то заботятся о своих подопечных.

Ни Юсупов, ни Дмитрий Павлович, ни Пуришкевич не скрывались, напротив, они чувствовали себя героями. Зачем они это сделали? Не только ради устранения самодура, но чтобы посредством удаления со сцены Старца отодвинуть наконец немку-императрицу, вмешательство которой в дела перешло все мыслимые границы. Надеялись, что истеричная Александра Федоровна хотя бы на время отойдет от дел и на императора можно будет влиять в пользу России, а не настроения императрицы.

Не получилось, истерики истериками, а власть Александра Федоровна выпускать не собиралась, она готова лично казнить убийц ее обожаемого Друга. Однако общественное мнение было настолько на стороне убийц, что сделать это оказалось невозможно. Император принял разумное решение (одно из очень немногих таковых): Феликс Юсупов посажен в имении под домашний арест, великий князь Дмитрий Павлович, как действующий офицер, отправлен на Персидский фронт. На большее Николай II просто не рискнул, потому что Дмитрию Павловичу даже устроили овацию в театре, как человеку, свершившему то, о чем Россия давно мечтала. Не слишком красиво, но Петербург почти праздновал убийство Распутина! И на фронт Дмитрия провожали как национального героя.

Сам он чувствовал себя, видимо, отвратительно, потому что результат достигнут не был, мечтали устранить от дел хотя бы на время императрицу и повлиять на императора, но Александра Федоровна оказалась живучей, а царь рассердился и беседовать не желал вообще.