Спартак Мишулин. Правда под запретом - Карина Спартаковна Мишулина
И допустим, узнав, что она родила, он, с ее слов, задает единственный вопрос: какой у нее резус?! Папа таких слов-то не знал, а учитывая, что и у него, и у мамы положительный резус, то смысла в этом вопросе вообще нет.
Потом, с ее слов, в течение пяти лет он не видит ребенка, не ищет встреч, не встречает из роддома, не покупает все необходимое, а главное, позволяет якобы любимой женщине жить в бараке, без воды и удобств! То есть кем они выставляют папу? Это что ж такая за любовь? Мужчина, мечтающий о сыне Спартаке, позволяет назвать его иным именем и не дает свою фамилию и отчество? А позволяет вписать в документ другого мужчину? Да, у парня в свидетельстве о рождении вписан отец, и совсем не Мишулин! И даже не Спартак!
То есть вместо того, чтобы обеспечить ей достойную выписку из роддома, Мишулин спрашивает о ее резус-факторе и пропадает на пять лет?
Этот парень пишет, что не было возможности купить ему сменную обувь в школу, то есть народный артист даже не заботился, во что одет его сын? Чужим детям помогал всем и всегда. А тут якобы родной ребенок – и живет в бараке, в голоде и нищете?
Дальше эти рассказы про якобы папины подарки, телевизор и так далее, все это я рассказывала в своих интервью, и дарил он это мне. А фраза, что на весь зал он захотел крикнуть, что это его папа, просто дословно слизана с моих слов! Более того, есть интервью папы, видеоинтервью, где он рассказывает сам эту историю! Как ему было приятно до слез, что я как-то сказала, что хотела крикнуть на весь зал, во время спектакля «Карлсон», что это мой папа! Это мой рассказ, моя история, и папа это подтверждает в интервью!
Он пишет, что якобы папа у них никогда не был, при этом иногда привозил им колбасу. Вопрос: куда привозил, если у них не был? В пункт сдачи колбас? Или на Красную площадь?
А уж их рассказы о якобы папиных пристрастиях в еде полностью не соответствуют действительности! Ливерную колбасу папа не ел никогда, зато в спектакле «Самоубийца», где он играл, на ней строится драматургия и история, может, мать парня слишком часто смотрела этот спектакль?
Рыбу он не ел, кроме селедки и тюльки. А она говорит, что его любимое блюдо – жареный минтай. Он его не ел никогда. Папа, как и я, мясоед. С рыбой мы никогда не дружили.
Крайне редко, чтобы сделать маме приятное, так как мама обожает рыбу, они покупали карпа, и мама его запекала. Дальше было очень смешно: папа надевал очки, чтобы видеть кости, и начинал расковыривать рыбу, выбирая чуть ли не руками маленькие кусочки без костей. В итоге на тарелке оставалось куча рыбного мяса, не съеденного папой, мама не выдерживала, улыбалась и шла готовить ему его любимого цыпленка-табака в чесночном соусе.
Недавно мы были в гостях, и там подавали рыбу. Я вынуждена была есть, чтобы не обидеть хозяев, и, вот так же промучив рыбу, оставила половину на тарелке, мама засмеялась:
– Надо же, ты ешь просто, как Спартачок! Один в один, бывает же такое!
При этом папа сам очень вкусно засаливал тюльку или кильку, в ванне. Как-то мы были с ним на съемках в Риге, он снимался во французской картине, и вот на рынке родители купили много прибалтийской кильки, и папа прям в номере гостиницы ее засолил в ванне. Вечером к нам заходит французский артист, снимающийся тоже в этой картине, папа начинает его угощать, а французы не особо жалуют такие соленья. Он начинает морщиться и умолять не предлагать ему ее. Но папа настойчиво убеждает парня попробовать хотя бы одну рыбку, парень сдается, кривясь, ее берет, ест и резко меняется в лице, он в восторге от того, как это вкусно! В итоге за вечер они с папой умяли всю рыбу. И дальше все время, пока шли съемки, француз просил папу снова засолить килечку.
Также парень пишет о том, что учился в Театральном училище им М. С. Щепкина, но там училась я. И, по идее, должна тогда его помнить. Да и папа, что, псих, отправлять якобы сына, которого скрывает, туда, где учится дочь? Да и Римма Гавриловна Солнцева там преподавала, то есть это надо быть просто самоубийцей, чтобы позволить якобы сыну там учиться! Да и во время этой истории я спрашивала педагогов, ребят, кто, по идее, учился с ним параллельно или даже на том курсе, где он должен был учиться, но все в один голос мне отвечали, что такого не помнят. А как ответил педагог нашего училища, что такого парня он точно не помнит среди студентов, а уж тем более, если бы ходили какие-то слухи, что это «сын» Мишулина, они бы точно это знали! Вы должны понимать, что театральное училище – это небольшое заведение, где все друг друга знают. На вахте тогда сидели бабулечки-вахтеры, мимо которых комар бы не пролетел, они все и про всех знали. На курсах учились максимум человек 25, никаких потоков в театральном нет, есть курс. Также внутри здания училища есть чудесный дворик, в который доступ есть только у студентов и работников училища, и в этом дворике постоянно собираются все ребята, с разных курсов, общаются, репетируют, поют под гитару. Так что остаться незамеченным в таком небольшом пространстве невозможно.
Вступительные экзамены, в театральные вузы начинаются весной, когда у четвертого курса еще идут дипломные спектакли. Так вот я тогда училась на четвертом курсе, и на мои спектакли постоянно приходили папа с мамой. И снова, каким-то чудесным образом, все не пересеклись?
Конечно, можно предположить, что он там учился, но тогда почему его никто не помнит?
Чтоб было понятнее, каким был папа, приведу несколько примеров, его характеризующих.
Однажды, работая председателем нашего жилищного кооператива в доме, где мы жили, папа шел домой и увидел лежащего на земле бомжа. Папа подошел, предложил помощь, поднял его, привел домой, отмыл и устроил на работу дворником в наш дом. То есть протянул руку помощи, дал постороннему человеку шанс начать жизнь заново!
Потом на папины похороны этот человек пришел с огромным венком, было очень трогательно.
Он говорил,
