Элина Масимова - Николай Жуковский
Обложка работы Н. Е. Жуковского «Вихревая теория гребного винта».
Галерея для создания искусственного потока воздуха. Н. Е. Жуковский, 1902 г.
«Вихревая теория гребного винта», титульный лист работы Н. Е. Жуковского.
Работа в лабораториях позволила Жуковскому создать стройную теорию, которую он сразу же оформил в курс «Теория воздухоплавания» и стал читать его в МВТУ. После первой же лекции, состоявшейся осенью 1909 года, воодушевленные студенты решили создать Воздухоплавательный кружок. Председателем, конечно, был почетно избран Николай Егорович. Закипела работа. Кружок стал кладезью будущих ученых России мирового масштаба. Вместе с профессором студенты приступили к проектированию и строительству аэродинамических труб, собственных планеров и моделей самолетов, которые сами же и испытывали. Больше всех в этих занятиях планерами и самолетами отличался, например, студент А. Н. Туполев, ставший в будущем гениальным авиаконструктором. В то время не было оформленной теории, практики не хватало, всё делали вручную, возникавшие вопросы решали на ходу, а тем временем последних становилось все больше. Таким образом, каждый студент находил себе свое поле деятельности и двигался по нему вперед. И так создавалась первая русская аэродинамическая школа, школа Николая Егоровича Жуковского.
Сам Николай Егорович продолжал делать большие открытия на основе знаний, полученных в лабораториях. В 1906 году публикуется его работа «О присоединенных вихрях», в которой представляется теорема действительного возникновения подъемной силы. Снова Жуковскому удалось решить то, над чем много лет ломали головы ученые до него, – теоретически объяснить практически наблюдаемое явление в аэро– и гидромеханике. После теорема вместе с выведенной в ней формулой вычисления силы будут названы его именем. Спустя 2 года появляется работа Николая Егоровича «Теория гребного винта с большим числом лопастей», в которой были выведены формулы для определения тяги и мощности пропеллера и геликоптерного винта. Она дополнила ранние работы Жуковского по этой области – «О парадоксе Дюбуа» (1891 г.), «О крылатых пропеллерах» (1898 г.), а также идею об оптимальных профилях для крыльев и лопастей винта, предложенных профессором исходя из его расчетов подъемной силы крыла и названных также «профилями Жуковского». Все это стало прочной базой для создания целой вихревой теории гребного винта, над разработкой которой Жуковский проработал примерно с 1912 по 1918 г. Теперь Россия получила возможность создать винты – пропеллеры, ветряные двигатели, судовые винты и т. д. («винты НЕЖ» – названы по инициалам ученого), превосходящие по своим характеристикам европейские аналоги. А они, мы помним, были важной частью для того, чтобы наука смело зашагала вперед в этой области. Сама же вихревая теория Жуковского была продолжена в работах его ученика В. Ветчинкина, который разработал инженерные методы создания винтов. И таких продолжателей великих начинаний в науке у профессора было много. Его деятельность бурлила и кольцами расходилась на много лет вперед.
Пришло время огромных изменений в России и мире. Жуковский принял революцию, всем сердцем поддержал ее. Он и его научное окружение видели в ней открытую дорогу для новых начинаний, для всего того, что было нельзя при царской власти. Оковы сброшены. Наука полетит вперед! Первая мировая война показала, что развитие авиации – большой козырь в руках нашей страны. С этого момента Жуковский – необходимый участник всех съездов и собраний по делам военной авиации в том числе. И Николай Егорович, несмотря на свой пожилой возраст, по-прежнему отдает всего себя на благо будущего родины. Он находит долгожданную поддержку у советской власти и в деле создания новых научно-исследовательских центров. Ровно через год после революции в квартире Жуковского состоялось совещание, разработавшее проект Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ). Создание этого института было поддержано В. И. Лениным и стало достойным куполом, возведенным над трудами Жуковского. Институт и по сей день является крупнейшим научным авиационным центром в России. Кроме того, из руководимых профессором теоретических курсов авиации в 1919 году вырос Московский авиатехникум, позже преобразованный в Военно-воздушную академию.
Приблизился 50-летний юбилей научно-преподавательской деятельности Николая Егоровича Жуковского. В. И. Ленин подписал постановление Совнаркома, в котором почетному профессору была назначена персональная пенсия, а также установлена годичная премия имени Н. Е. Жуковского за лучшие труды по математике и механике. Было также решено издать труды ученого. И в этом постановлении Жуковский был назван отцом русской авиации. Это был декабрь 1920 года.
Обложка лекций Н. Е. Жуковского «Теоретические основы воздухоплавания» изд. М. 1925 г.; издание М. 1911 г. и издание М. 1912 г.
Любовь всей жизни
…Занятий у меня пропасть: лекции, печатание статей, зачеты полугодовые, диссертация Белопольского; последняя будет, вероятно, очень оживленная, так как Церасский решился его съесть. Недавно у нас был факультетский обед. Пили тост за невесту Орлова, который весьма умилился и выставил две бутылки шампанского. Слудский в конце обеда натравил компанию на меня, чтобы пить за мою будущую жену, но я говорил, что математикам не подобает пить за мнимую величину…
Так писал Николай Жуковский в одном из своих писем родителям. Мнимой величиной были для него все девушки, кроме одной. Уже состарившись, Николай Егорович проронил один раз: «Если бы были дозволены браки между кузенами, я давно женился на Сашеньке…» Нельзя было ему и подумать об этом в молодости. Анна Николаевна, верная старым традициям, воспитала в каждом в семье такую же строгую приверженность им. Однако Сашенька Заболоцкая была единственной любовью, поселившейся в сердце Жуковского, и он преданно пронес в нем ее через всю жизнь. Учась в университете, Николай часто бывал в гостях у своей тети Сони (младшая сестра Анны Николаевны, в замужестве Заболоцкая), и открыто признавался родным, что ходил туда, чтобы повидаться с Сашенькой, ее дочкой. Но в семье видели это как обычную привязанность брата к двоюродной сестре. Однако Сашенька, недавно окончившая гимназию, была очень красива, на ее плечах лежали тяжелые светлые косы. Вскоре же Заболоцкая серьезно увлеклась театром, часто ходила на спектакли. Там ее заинтересовала восходящая тогда звезда Гликерия Николаевна Федотова-Познякова. Сашенька стала часто бывать у нее в гостях, очень привязалась к актрисе и так и прожила с ней всю жизнь, не выйдя замуж и занимаясь литературной деятельностью.
Жуковский тоже так и не женился. Однажды только Иван Егорович привел домой девушку. Он увидел ее на мосту, когда она плакала и смотрела на воду… Девушка рассказала расспросившему ее Ивану, что звали ее Надя и была она из монастырской семьи деревни Важная. История, произошедшая с ней, была обычна для того времени. В монастыре было много приезжих. Один из них обольстил девушку, привез в Москву и здесь оставил. Девушка ждала ребенка, вернуться в деревню теперь она не могла. Иван привел Надю к Жуковским как раз тогда, когда была больна Мария Егоровна. Добросердечная Машенька, растрогавшись историей девушки, уговорила строгую Анну Николаевну оставить Надю своей сиделкой, гостья очень хорошо ухаживала за ней и вообще умела всем быть полезной. Мария Егоровна после продолжительной болезни все же вскоре умерла, попросив Николая оставить Надю в семье и позаботиться о ней. Надя действительно полюбилась Жуковским и крестьянам, вскоре нашлась ей и пара в Орехове. Брат Прохора Гавриловича Антипова Алексей как раз вернулся со службы и посватался к Наде. Девушка согласилась. Теперь она, выйдя замуж, могла забрать дочку Машу из воспитательного дома и отвезти к родителям в деревню. Сама же Надя недолго побыла в деревне. В ее отсутствие заболели Николай Егорович и Анна Николаевна, и девушка вернулась в Москву. С браком ей не повезло: Алексей был хорошим человеком, но сильно пил. Надя уговорила его получить отдельный паспорт и осталась у Жуковских. Николай Егорович был очень рад этому.
Н. С. Сергеева (Антипова) – мать детей Н. Е. Жуковского.
Скоро Надежда Сергеевна стала для Николая Егоровича, как отмечает в своих воспоминаниях его племянница Елена Домбровская, самым близким человеком, подругой его жизни. В 1894 году случилась большая радость: у Николая и Надежды родилась дочка Леночка. Однако оформить брак с Надей Жуковский не мог… Этому мешала строгая преданность его матери старым традициям, для нее такая женитьба сына стала бы ударом. Поэтому всю жизнь Леночка юридически считалось дочкой Антипова, и это мучило Николая Егоровича, но он вынужден был смириться. Однако всем стало заметно, что с этих пор он замкнулся в себе, стал более рассеянным, да и сам Жуковский жаловался, что забывал имена и фамилии знакомых, а во время преподавания в университете и в училище вновь, как в школе, стал делать простейшие арифметические ошибки, что вызывало удивление у всех и от чего его стал спасать арифмометр… Но Николая Егоровича, как и раньше, все равно не переставали любить и уважать как прекрасного преподавателя, блестящего ученого и замечательного человека. И привязанность Жуковского к дочке также была безмерной, он очень сильно ее любил, она же всегда была рядом с ним и тоже очень его любила. В 1900 году Надежда Сергеевна подарила Николаю Егоровичу сына Сережу, который с детства устремился пойти по стопам своего отца и, повзрослев, стал слушателем Военной воздушной академии РККА им. Н. Е. Жуковского.
