“…я прожил жизнь”. Письма. 1920–1950 гг. - Андрей Платонович Платонов
В памяти Марии Александровны остался другой эпизод – уже из лагерной жизни Платона. В Норильске слабого юношу определили в шахту, выполнять норму не удавалось, хотя какой-то паек ему полагался. Но и тот отнимали уголовники. Мария Александровна запомнила рассказ Платона о драке с уголовником из-за пайка. “Доходяга” Платон, доведенный до истощения постоянным недоеданием, из последних сил одолел того, кто напал на него, окровавил этому человеку лицо. Кучка уголовников наблюдала за дракой, не вмешиваясь. После этого случая Платона оставили в покое, и никто не покушался на его скудное пропитание (информация дается по наброскам воспоминаний М. А. Платоновой; хранятся в фонде А. П. Платонова ОР ИМЛИ).
827
Сохранилось несколько квитанций Бутырской тюрьмы о принятии денег для Платона Платонова (ИМЛИ. Ф. 629. Оп. 4. Ед. хр. 112).
828
Имеется в виду Архипов Игорь Николаевич (1920–1938), сын писателя Н. А. Архипова, студент IV курса Московского института инженеров коммунального строительства. Арестован 4 мая 1938 г., расстрелян 15 сентября 1938 г.
829
Далее следует письмо Марии Александровны:
“Мой любимый, далекий мальчик!
Что с тобой, почему ты ничего не пишешь? Два месяца, как ничего нет от тебя, я так боюсь за твое здоровье, за твою жизнь. Ты еще не успел стать взрослым, вырасти, как жизнь начала хлестать тебя. Как я хочу тебя увидеть! Ты устал, наверное, бедняжка?
Папа тебе написал все верно – дело твое очень подвинулось, и скоро ты поедешь в лес, увидишь друзей и снова будешь жить с нами. По последнему письму я поняла, что ты скучаешь, томишься, – бодрись, мой бедный сын, собери свои силы, скоро, скоро мы увидимся. Все свои силы я кладу теперь на одно – это оправдать тебя; освободить скорее. Об одном прошу – не отчаивайся, иначе это может тяжело отразиться на твоем здоровье; а здоровье, ты ведь это знаешь, очень трудно восстановить. О друге твоем я знаю и о его родителях. Раньше я жалела его мать – теперь просто не хочу их видеть. Видимо, Яня большой негодяй. Тоже не лучше Игоря.
Но все страшное и тяжелое пройдет, мое солнышко, ты найдешь хороших, настоящих друзей, забудешь горе – ведь вся жизнь у тебя еще впереди. Не правда ли?
Смотри же, держись. Ты всегда говорил, что ты крепкий, каленый, – ну вот, так держись, занимайся, читай больше, не падай духом. Ты ведь знаешь, что твоя жизнь нужна родителям, что без тебя они не живут, а двигаются только. У нас сейчас сидит Верочка. Она так ждет тебя к себе, на Истру. У них там хорошо, и я надеюсь, что мы с тобой туда поедем скоро.
Ну, прощай, мое солнышко. Целую тебя крепко, крепко. Если бы наше письмо могло вдохнуть в тебя бодрость и надежду!
Будь здоров! Твоя мать М. Платонова” (Архив. С. 646).
830
См. п. 232. Фадеев упоминается в донесении в НКВД от 5 октября: “ПЛАТОНОВ находится в депрессивном состоянии вследствие ареста его сына, содержащегося в Соловках. От сына нет писем. За сына хлопотали ФАДЕЕВ и ШКЛОВСКИЙ, причем первый хлопотал лишь формально…” (Андрей Платонов в документах ОГПУ. С. 867).
831
То есть в приемной А. Фадеева в Союзе писателей.
832
Из двух писем выявлено только одно – от 24 августа 1939 г:
“Привет вам, мои хорошие!
Как вы поживаете? Письма от вас нет. Был ли у вас Бублик? Звонила она мне сюда. И не порадовала. Сообщила, что неожиданно умер муж моей сестры. <…> Сижу за «Проточным переулком» (рассказ Вьюркова. – Н. К.). Сделал из написанного материала пока что на 12 стр., а всего их около полсотни. И погулять хочется, и почитать, а я сижу.
Кстати. Андрей Платоныч, дорогой. Не в службу, а в дружбу: встретишь Митрофанова – спроси, как у них мой «Жила»? Если они отклонили, то сообщи мне сюда открыткой. Я тогда попрошу Анну Вас<ильевну> переслать рассказ в «Новый мир». Телефон Митрофанова в редакции такой: К0-37-09 и КS-13-90.
Как дела на М<алой> Дмитровке и с ремонтом квартиры?
Завтра сюда приезжает председатель Литфонда Новиков Ив<ан> Алексеевич и я буду говорить с ним, по-серьезному.
Ну, желаю вам добра, здоровья и успехов. Бублика моего повидайте.
Привет Марии Александровне.
Ваш Ал. Ив. Вьюрков” (ИРЛИ. Ф. 780. Ед. хр. 45. Л. 2–3 об.).
Письмо Платонова с припиской Марии Александровны является ответом на вопросы Вьюркова.
833
Вьюрков в это время отдыхал в Доме творчества в Малеевке.
834
Прозвище жены Вьюркова Анны Васильевны.
835
Речь идет о новой службе Анны Васильевны в управлении Главлесохраны.
836
Имеется в виду прокуратура СССР (М. Дмитровка, д. 15а); см. п. 232. Подпись Вьюркова стоит под письмом групкома на имя прокурора СССР от 27 июля 1939 г. с просьбой обратить особое внимание на “дело” находящегося в заключении сына Платонова: “Мы, общественная организация, наблюдаем в течение последнего года крайне тяжелое душевное состояние Андрея Платонова, отца арестованного. Такое состояние писателя Платонова чрезвычайно отрицательно отражается на его творчестве, между тем как писатель Платонов представляет из себя крупнейшего и талантливого советского писателя. Мы убедительно просим Вас принять во внимание это обстоятельство, т<ак> к<ак> здоровая и плодотворная работа тов. Платонова находится в зависимости от судьбы его сына” (Архив. С. 647). Судя по стилистике обращения, скорее всего, письмо написано Вьюрковым.
837
Все лето Платоновы хлопотали о судьбе сына Платона,
