Я — Тимур властитель вселенной - Марсель Брион
Ночью, после намаза палец разболелся так сильно, что я не мог уснуть. Утром, захотев обуться и выйдя из шатра, чтобы совершить омовение и намаз, я обнаружил, что правая нога распухла, в большом пальце ее ощущалась острая боль. С трудом совершив омовение и намаз, я прилег, чтобы отдохнуть прежде, чем настанет время двигаться дальше. Я подумал, что кость большого пальца получила некое повреждение, однако каких-либо ран и ушибов она до того не претерпевала. В тот день, садясь на коня, я надел легкие и просторные кауши (род обуви, подобной туфлям), однако боль донимала меня до самого захода солнца, когда дозорные, идущие впереди доложили что нашли место, подходящее для устройства лагеря. Разбили лагерь, боль не отпускала, она настолько усилилась, что я с трудом совершил намаз, сделав его по возможности коротким.
После намаза я вызвал войскового лекаря Абу Муса Бухарайи, которому сказал: «Что что-то неладно с костью большого пальца моей правой ноги, похоже, что она каким-то образом повреждена». Осмотрев и пощупав то место, лекарь сказал: «О эмир, кость твоя не повреждена, не ушиблена, просто ты заболел болезнью «мафасиль» (т. е. боль в суставах, ревматизм, артрит), которая и порождает те болезненные ощущения». Я сказал: «Следовательно я вступил в старческий возраст, ибо это болезнь стариков». Лекарь ответил: «Нет, о эмир, молодые также подвержены той болезни, у тебя в войске есть один, которому нет еще и сорока, и который болен той болезнью». Я спросил, как лечат эту болезнь. Он ответил: «Для этого принимают экстракт ивы, и сейчас я схожу, чтобы принести для тебя то снадобье, достаточно будет принять его несколько раз, чтобы боль утихла и постепенно исчезла совсем, однако через несколько месяцев она возникнет вновь и ты почувствуешь боль на том же самом месте. Снова вернется ощущение будто палец получил какое-то повреждение. Возможно боль перекинется и на левую ногу, для болезни «мафасиль» свойственно поражать попеременно то правую, то левую ногу».
Я сказал: «Следовательно, всю оставшуюся жизнь эта болезнь будет донимать меня?» Лекарь ответил: «Нет, о эмир, боль в твоей ноге пройдет через несколько дней, ты не будешь чувствовать ее и в малейшей степени, она возвратится лишь через несколько месяцев».
Хотя Абу Муса Бухарайи утверждал, что «мафасиль» поражает так же и молодых, я все же почувствовал, что старею, ибо та болезнь является редким исключением среди молодых и свойственна почти всем людям преклонного возраста, редко встретишь молодого человека, страдающего воспалением суставов.
Когда волосы у меня на голове побелели, я еще не считал себя старым, ибо белизна волос еще не означает старость, среди молодых так же встречается немало седоволосых. Тогда как болезнь «мафасиль» давала понять, что я вступил в преклонный возраст, поэтому я сказал себе: «Будь чуток, ибо оставшийся тебе срок ограничен, и ты должен использовать его с наибольшей пользой». Лекарь отправился за ивовым экстрактом, сказав, что воспаление суставов, поразившее мою ногу, называется «нэкрэс» (подагра).
С той поры раз, а то и дважды в год приступы той болезни донимают меня, Абу Муса Бухарайи говорит, что болезнь «нэкрэс» передается по наследству и мои сыновья, возможно, также будут поражены ею в своё время, она не появится в их молодые годы, периодом ее начала является наступление старости.
Всякий раз, когда та болезнь выводит меня их строя на несколько дней, я употребляю ивовый экстракт, после чего боль постепенно стихает, опухоль спадает и я чувствую себя так, словно никогда и не болел и в промежутке между приступами не ощущаю и малейших ее признаков.
Пройдя край, где жили «алавиюн», мы шли в сторону большого города Халеб. О том городе я слышал много удивительного, в частности, что его население составляет два курура, и что там изготавливают особый вид стали, называемый «мукаллэъ» («мукаллэъ» — сталь, которую позже стали называть халебской. Кроме того, в древности не вели переписи населения, численность которого определяли приблизительно, однако несомненно то, что Халеб был большим городом и его население возможно превышало пятьсот тысяч человек, и сегодня также численность населения в Халебе больше, чем в Дамаске, столице Сирии — Переводчик).
Халебский шелк славится повсюду и я слышал, что его ткут девушки, и он настолько тонок, что даже сквозь десять слоев той ткани можно ясно видеть солнечный свет. Мне посоветовали не вводить войско в Халеб, ибо его женщины настолько прекрасны, что могут свести с ума всех моих солдат. Как я рассказывал, мне довелось увидеть в Гиляне женщин необычной красоты, и чтобы сохранить дисциплину в войске, я был вынужден в спешном порядке увести его оттуда.
Еще я услышал, что Халеб построили дивы, и что султан Халеба, по имени Тогрул Булак, сам также является дивом, он настолько огромен и высок, что якобы может одной рукой поднять меня в воздух, как ребенка. Мне сказали: «Если хочешь развлечься, переоденься в обычную одежду, отправляйся в Халеб, утешь там свою плоть с тамошними красотками и возвращайся назад. Но если вступишь в Халеб со всем своим войском, Тогрул Булак тебя съест». Так много подобных слов наговорили мне, что я с нетерпением помчался в сторону Халеба, чтобы воочию увидеть крупнейший город страны Шам и его правителя Тогрул Булака, который, как говорили, является дивом.
Однажды с вершины холма я увидел наконец предместия того города, ничего особенного я в нем не узрел, и стена его не казалась такой уж прочной и высокой.
Я ожидал, что Тогрул Булак, который, как говорили, может одной рукой, словно ребенка, оторвать меня от земли, выйдет навстречу со своим войском и преградит мне путь, однако никто не стоял на моем пути, и я добрался до Халеба беспрепятственно. Я увидел большой город, прикинув в уме длину окружающей его городской стены, я нашел, что она составляет три фарсанга. Подойдя к Халебу, я увидел, что городские ворота заперты, а на стене выставлены сторожевые, из этого я заключил, что Тогрул Булак трус, боявшийся умереть.
Из жизненного опыта я знаю, что воитель, не страшащийся смерти, не прячется в крепости, сам же я с первого дня участия в сражениях и до сих пор, никогда не отсиживался за стенами крепости.
И сыновей своих я учил, чтобы не прятались за кирпич и камни ради спасения тела и души, а полагались на твердость в сердце и силу собственных рук, потому что прячущийся в крепости обретает бесславный конец и в конце концов сдается, не выдержав голода.
Поняв, что Тогрул
