Неизвестен Автор - От Советского Информбюро - 1941-1945 (Сборник)

Не знаю, то ли вражеский летчик просчитался, то ли в его самолет попал снаряд зенитки - все произошло в какое-то мгновение, - "мессершмитт" врезался перед нами в реку, обдав всех масляными брызгами. Его тотчас поглотила холодная вода.

Долго блуждали мы в темноте за Вислой, перебирались через противотанковые рвы и проволочные заборы в поисках Ф.Барбасова, чье подразделение первым с боя форсировало реку. Искали его и не находили, натыкались на артиллерийские и минометные батареи и, наконец, решили идти-на звук пулеметных и автоматных очередей, туда, где закипал бой и наши минометы чертили огненные трассы, как бы указывая путь вперед.

Встретили Барбасова в канаве, поросшей крапивой, во время отражения седьмой в этот день контратаки. Гитлеровцы бросили против наших воинов крупные силы и ценою любых потерь пытались сбросить в воду или задержать переправившиеся части, ибо Висла была барьером, на который враг возлагал так много надежд.

Среди копен ржи черным огнем горели четыре только что подожженных бронетранспортера и один танк. Бой понемногу затихал, и только долго еще с опушки леса бил "максим".

- Никак не может остановиться Авдошкин, - сказал Виктор Якушев.

- Ненависть не остановишь, - ответил ему Гайнулин.

Капитаны Якушев и Гайнулин - командиры батальонов, форсировавшие реку и обеспечивавшие захват плацдарма.

Разгоряченный боем Барбасов сел на землю. Срывая стебли жгучей крапивы и не замечая этого, он начал рассказ. Его дивизия, сделав за сутки пятидесятикилометровый марш по непролазной грязи, с ходу устремилась через реку, опередив отступающего противника, не успевшего занять подготовленную оборону. Гитлеровцы переправлялись через Вислу одновременно с нашими справа и слева, и на реке разгорелось жаркое сражение. Авиация противника бесилась над ней, не в силах разобраться, где свои, где чужие.

С сыновней любовью говорил Барбасов о своем генерале:

- Он меня еще на Сане благословил, сказал: "Можешь, бери Вислу с ходу".

Невдалеке светились жаркие угли догорающего села. В зареве кружились черные тени аистов. Польские крестьяне, потерявшие все добро, смотрели на птиц: они жалели не только сгоревших лошадей и коров, но и аистов, которые всю жизнь жили у них на соломенных крышах.

На рассвете мы пошли на переправу. Навстречу спешили польские крестьяне с серпами в руках.

- Куда вы? Там убьют!

- Что делать, хлеб осыпается!

Поднялись на паром. На нем были четыре гитлеровца, взятых в плен бойцом Шморгуном. Находилась тут и молоденькая санитарка. Она везла с собой в госпиталь польку, у которой преждевременно, от страха, родился ребенок, он лежал сейчас на руках санитарки, завернутый в вату.

Когда паром достиг середины реки, снова налетели самолеты. Крупнокалиберная пуля ранила одного нашего бойца. Кровь из его головы пролилась в реку. Молодая полька поглядела на алые капли, сказала:

- Русская кровь, пролитая в польскую реку, снова породнила нас!

Над Вислой рассеивался густой туман, над дымящейся Польшей всходило радостное солнце нового дня.

7 августа 1944 года

Андрей Малышко, Александр Верхолетов

Хозяин неба Александр Покрышкин

Воздух имеет свои законы борьбы. Орел делает крутые повороты правого и левого крыла, когда нападает. Он безукоризненно режет крыльями воздух на вертикалях и делает полет по кругу, защищая себя спереди и сзади. Александр Покрышкин до мельчайших подробностей изучил законы воздуха. Он работает в небе почти инстинктивно. Этот человек - орел, не в пышном, аллегорическом значении этого слова, а в обыкновенном, будничном, деловом.

Сейчас мы все знаем: Александр Покрышкин сбил 59 самолетов, не считая групповых. Это значит, человек 59 раз встречался с врагом лицом к лицу и побеждал его. Враг был вооружен крупнокалиберными пулеметами, пушкой, покрыт броней. Но советский летчик искал слабые места у врага и находил их, и пятьдесят девять раз расстреливал его. В таких поединках рождается бессмертие. Александр Покрышкин многое видел и пережил. Посмотрите на его лицо - суровое, мало когда улыбающееся, даже жесткое, - и вы скажете то же самое.

Признание Александра Покрышкина началось на Кубани и выросло в яркую славу на Висле. Где-то в полынных кубанских степях, с запахом чебреца и сожженной травы, над обуглившимися белыми хатами и вишнями станиц Крымской, Ниберджаевской, Адагума, над "голубой линией" немецкой обороны звенело имя молодого летчика. А над польскими фольварками и замками, над тихими берегами Вислы оно засветилось грозное, как молния.

... Кубань, луга, сады, лиманы, вся земля в предрассветной дымке. Солнце едва поднимается над степью, а самолет Покрышкина уже на старте.

Еще мощнее заревел мотор, и под винтами волнами заметалась трава. Старт дан. Вихрем взмыл вверх Покрышкин. За ним 8 "ястребков", курс на Крымскую, за наш передний край.

А навстречу ему уже шла группа немецких истребителей. Тяжелые были тогда дни на Кубани, большие воздушные бои. Против наших летчиков брошены отборные немецкие эскадрильи - "Удет", "Мельдерс", "Бриллиантовая".

Покрышкина тогда часто забавляли спесь и гонор, с каким они вели себя в воздухе.

Вот и на этот раз ведущий немец бросился на него в атаку.

С первых же минут боя Покрышкин понял, что перед ним опытный фашистский ас.

После серии бешеных атак, которые спокойно и уверенно отразил Покрышкин, немец почувствовал, что не на такого напал. Перед ним был виртуоз воздуха, прирожденный талант - советский ас Александр Покрышкин.

Куда девалась немецкая наглость и уверенность. Немец перешел к обороне. Но Покрышкин тоже не спешил. Его товарищи недоумевали: что Александр надумал?

Немец сделает маневр. Покрышкин его повторит. Немец попытается вести бой на горизонталях. Покрышкин тоже ведет бой на горизонталях. Немец снова сделает маневр. Покрышкин его повторит. Уже более десяти минут прошло, а Покрышкин все продолжал дразнить немца. Фашистский ас начал нервничать. Он, очевидно, понял, что советский летчик изматывает и его самого, и мотор немецкой машины.

Александр Покрышкин до мельчайших подробностей знает недостатки не только в тактике воздушного противника, но и в конструкциях немецких самолетов.

Мотор машины, на которой дрался немец, обычно на высотах перегревается и начинает плохо тянуть.

Немец пошел вверх. Пошел быстро, а потом все медленнее и медленнее. Со страшной силой Покрышкин бросил вдогонку своего истребителя. Взмыл вверх.

Немецкий ас пытался было отвалить, но поздно...

Пехота с земли слышала, как гукнула где-то высоко пушка, а потом мелькнул пылающий факел. Это рухнул вниз немецкий ас.

Немцы не раз меняли свою тактику. Ходили парами, а потом четверками; бомбардировщики, например, применяют оборонительный круг, прикрываясь истребителями. Попробуй, подступись к такому огненному ежу! А вот летчики Покрышкина знают подступы, умеют найти слабое место. Они прорываются внутрь и раздирают на части этот круг, ломают оборону и бьют немцев поодиночке.