Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 2. 1895–1897
95
Весьма справедливо Ингрем сближает Сисмонди с «катедер-социалистами» (с. 212 «Истории политической экономии». М. 1891), заявляя наивно: «Мы уже (!!) примкнули к воззрению Сисмонди на государство, как на такую силу, которая должна заботиться… о распространении благ общественного соединения и новейшего прогресса, по возможности, на все классы общества» (215). Какой глубиной отличаются эти «воззрения» Сисмонди, мы уже видели на примере протекционизма.
96
См., напр., статью «Доход» Р. Мейера в «Handw. der St.» (русский перевод в сборнике «Промышленность»), излагающую всю беспомощную путаницу в рассуждениях «новейших» немецких профессоров об этом предмете. Оригинально, что Р. Мейер, опираясь прямо на Ад. Смита и приводя в указании литературы ссылку на те самые главы II тома «Капитала», в которых содержится полное опровержение Смита, не упоминает об этом в тексте.
97
Эфруси, напр., с важным видом повторяет сентиментальные фразы Сисмонди о том, что увеличение чистого дохода предпринимателя не есть выигрыш для народного хозяйства, и т. п., упрекая его лишь в том, что он «сознавал» это «еще не вполне ясно» (с. 43, № 8).
Не угодно ли сравнить с этим результаты научного анализа капитализма:
Валовой доход (Roheinkommen) общества состоит из заработной платы + прибыль + рента. Чистый доход (Reineinkommen) это – сверхстоимость.
«Если рассматривать доход всего общества, то национальный доход состоит из заработной платы плюс прибыль, плюс рента, т. е. из валового дохода. Однако такое воззрение является лишь абстракцией в том отношении, что все общество, на основе капиталистического производства, становится на капиталистическую точку зрения и считает чистым доходом лишь доход, состоящий из прибыли и ренты» (III, 2, 375–376) {151}.
Таким образом, автор вполне примыкает к Рикардо и его определению «чистого дохода» «общества», к тому самому определению, которое вызвало «знаменитое возражение» Сисмонди («Р. Б.» № 8, с. 44): «Как? Богатство – все, а люди – ничто?» (II, 331). В современном обществе – конечно, да.
98
«Политическая экономия – наука не простого расчета (n'est pas une science de calcul), a наука моральная… Она ведет к цели лишь тогда, когда приняты во внимание чувства, потребности и страсти людей» (I, 313). Эти чувствительные фразы, в которых Сисмонди точно так же, как русские социологи субъективной школы в своих совершенно аналогичных восклицаниях, видит новые понятия о социальной науке, показывают на самом деле, в каком еще детски примитивном состоянии находилась критика буржуазии. Разве научный анализ противоречий, оставаясь строго объективным «расчетом», не дает именно твердой основы для понимания «чувств, потребностей и страстей» и притом страстей не «людей» вообще, – этой абстракции, которую и романтик, и народник наполняет специфически мелкобуржуазным содержанием, – а. людей определенных классов? Но дело в том, что Сисмонди не мог теоретически опровергнуть экономистов и потому ограничивался сентиментальными фразами. «Утопический дилетантизм вынужден делать теоретические уступки всякому более или менее ученому защитнику буржуазного порядка. Чтобы загладить возникающее у него сознание своего бессилия, утопист утешает себя, упрекая своих противников в объективности: положим, дескать, вы ученее меня, но зато я добрее» (Бельтов, с. 43).
99
Точно «проблемы», вытекающие из естественных наук, не обращаются тоже к «сердцу»?!
100
Постскриптум написан к изданию 1908 г. Ред.
101
«Теории прибавочной стоимости», т. II, ч. 1, стр. 304 и следующие. «Замечания относительно истории открытия так называемого Рикардовского закона» {152}. Ред.
102
Всегда и везде при капиталистическом развитии земледелие остается позади торговли и промышленности, всегда оно подчинено им и эксплуатируется ими, всегда оно лишь позднее втягивается ими на стезю капиталистического производства.
103
Заметьте, что Сисмонди – точь-в-точь, как наши народники, – превращает сразу самостоятельное хозяйство крестьян в «социальную организацию». Явная передержка. Что же связывает вместе этих крестьян разных местностей? Именно разделение общественною труда и товарное хозяйство, заменившее связи феодальные. Сразу сказывается возведение в утопию одного члена в строе товарного хозяйства и непонимание остальных членов. Сравните у г. Н. —она, с. 322: «Форма промышленности, основанная на владении крестьянством орудиями производства». О том, что это владение крестьянством орудиями производства является – и исторически, и логически – исходным пунктом именно капиталистического производства, г. Н. —он и не подозревает!
104
Сравните, читатель, с этими сладенькими рассказами бабушки того «передового» публициста конца XIX века, которого цитирует г. Струве в своих «Критических заметках», с. 17. {153}
105
Г-н Н. – он и по данному вопросу наговорил такую кучу противоречий, что из нее можно выбрать какие угодно положения, ничем между собой не связанные. Не подлежит, однако, сомнению идеализация крестьянского хозяйства посредством туманного термина: «народное производство». Туман – особенно удобная атмосфера для всяких переряживаний.
106
Ср. Η. – он, с. 321 in f. (in fine – в конце. Ред.) и др.
107
Ibid., с. 335. Стр. 184: капитализм «лишает устойчивости». И мн. др.
108
«На самом деле выражения: общество, ассоциация это такие наименования, которые можно дать всяческим обществам, как феодальному обществу, так и буржуазному, которое есть ассоциация, основанная на конкуренции. Каким же образом могут существовать писатели, которые считают возможным опровергать конкуренцию одним словом: ассоциация?» (Marx. «Das Elend der Philosophie» (Маркс. «Нищета философии» {154}. Ред.)). Критикуя со всей резкостью сентиментальное осуждение конкуренции, автор выдвигает прямо ее прогрессивную сторону, ее движущую силу, толкающую вперед «прогресс технический и прогресс социальный».
109
Писано в 1847 г.
110
У. Аткинсон. «Основы политической экономии», Лондон, 1840, стр. 170 и 195. Ред.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});