Роман Добрый - Шеф сыскной полиции Санкт-Петербурга И.Д.Путилин. В 2-х тт. [Т. 2]

¾ Ну, например, в настоящую минуту, сколько их увас дома?

¾ Около миллиона.

¾ Порядочно, — усмехнулся Путилин. — И где они на­ходятся?

¾ В... в несгораемом шкафу.

Все больший и больший страх проступал на лице дельца.

¾ Вы предполагаете, чтоменя хотят ограбить? Голос З. задрожал.

¾ Когда вы получили эту записку?

¾ Сегодня в десять часов утра по почте.

¾ Вы показывали ее кому-нибудь до меня?

¾ Своих домашних я не хотел тревожить, поэтому скрыл от них получение ее, но я показал ее своему личному секретарю.

¾ Ему известно, что вы поехали ко мне?

¾ Да.

¾ Это отвратительно! — холодно проговорил Путилин.

¾ Что вы хотите этим сказать? — привскочил со стула З. — Уж не подозреваете ли вы моего секретаря? Я мо­гу поручиться за него головой.

¾ Кто вам сказал, что я подозреваю вашего секре­таря, любезный господин З.?

Путилин посмотрел на часы и дал звонок.

¾Х., скорее сюда! — отдал он приказание поспешно вошедшему дежурному агенту.

Потом он обратился к миллионеру-дельцу.

¾ Поезжайте домой, господин З. На всякий случай, я отправлю с вами моего агента.

Вошел X.

¾ Вот что, голубчик: вы будете охранять господин З. до его дома, но, разумеется, невидимкой.

Расстроенный З. стал прощаться.

¾ Я страшно взволнован, ваше превосходительство. Я боюсь. Ради Бога, защитите меня от неведомой опасности! Я буду, как вам угодно, благодарен вам.

¾ Я попросил бы вас выражение «как вам угодно, благодарен» не произносить в моем кабинете, monsieur З. Я подрядами на себя не торгую, а несу государственную службу.

З. побагровел.

¾ Все, что смогу, сделаю. Особенно не тревожьтесь. А теперь слушайте меня внимательно. У вас револьвер есть?

¾ Есть… — совсем уже упавшим голосом пробормотал испуганный делец.

¾ Отлично. Держите его наготове. Затем поджидайте меня. Я сегодня приеду к вам, скоро, может быть.

¾ Благодарю вас, ваше превосходительство! — радостно бросил З.

¾ Но слушайте, повторяю, внимательно мои инструкции. Я к вам приеду, конечно, по парадному ходу. Вы отдайте приказание, чтобы лишь только я войду в переднюю, лакей... у вас, конечно, лакей?

¾ О, да!

¾ Так вот, чтобы лакей, лишь только я приеду и войду, незаметно запер дверь на ключ и ключ вынул бы из двери.

Сильнейшее изумление выразилось на лице З. Признаюсь откровенно, я был не менее изумлен, да и любимый агент X. тоже.

¾ Ну-с, одновременно с этим отдайте приказание, чтобы дверь черного хода, кухни, была не заперта. Поняли?

¾ Понял.

¾ Когда я войду к вам в кабинет и начну с вами беседовать, вы ничему, абсолютно ничему не должны уди­вляться, чтобы я ни говорил и ни приказывал вам. Вы должны беспрекословно подчиняться мне. Вы согласны?

¾ По... пожалуйста! — пробормотал З.

¾ Но в случае, если бы я вдруг сошел с ума и, выхватив револьвер, бросился бы на вас, тогда... тогда я вас прошу оказать мне жестокое сопротивление. Нажимайте тогда кнопку звонка, зовите на помощь, а главное, первым делом — пускайте мне пулю.

¾ Стрелять?! В вас?! — попятился З., бледный как полотно.

¾ В меня, — невозмутимо ответил Путилин. — Или вы плохо стреляете? Вы боитесь промахнуться?

¾ Вы... вы, простите, кажется, смеетесь надо мною? — пролепетал З.

¾ Нисколько. Ну, а теперь прошу вас поторопиться домой.

Путилин наскоро шепнул несколько слов агенту X.

Они уехали.

Мы остались одни.

Я был поражен в этот вечер, как никогда.

¾ Скажи, Иван Дмитриевич, неужели из этой записки, ровно ни­чего не говорящей, ты ухитрился вывести хоть намек на свою кривую?

Путилин переодевался в сюртук (до этого он был в вице-мундире).

¾ Знаешь, что я тебе скажу, доктор?

¾ Что, Иван Дмитриевич?

¾ Никогда моя кривая не была так безумно смела, как эта. Ты понимаешь, что я подразумеваю под определением «безумно смела»?

¾ Кажется. Ты хочешь сказать, что личное вдохновение, нюх, смелость гипотезы преобладают в огромной сте­пени над данными?

¾ Браво! На этот раз — ты прав. Данных здесь очень мало. Надо дерзать на верхнее чутье. Мне надоело ждать погоды, сидя у моря. Идем.

Был десятый час вечера.

Отвратительная погода, какая может быть только в Петербурге, несмотря на лето, разыгралась во всю. В темноте еле мерцали тусклым светом уличные фонари. Дождь лил, как из ведра. Порывы холодного ветра били прямо в лицо.

Мы шли, закутавшись в плащи, шлепая по лужам.

Улицы были пустынны. В то время уличная жизнь замирала куда раньше, чем теперь.

¾ Могу я спросить тебя, Иван Дмитриевич, куда влечет нас жал­кий жребий? — шутливо, хотя мне было не до шуток, спросил я.

¾ Можешь, доктор. Мы направляемся к дому З.

¾ И добираться до него надо пешком?

¾ Да. Так будет незаметнее. Предоставим почтенному железнодорожному тузу подкатить к своему дому в карете.

¾ А далеко еще?

¾ Нет. Минут двадцать ходьбы.

Путилин замолчал, а потом вдруг задал мне неожиданный и довольно странный вопрос.

¾ Скажи, доктор, медицина признает такие факты — случаи, когда человек может увидеть самого себя не в зеркале, конечно, или в каком-либо ином отражении, а, так сказать, вполне реально? Ну, вот, например, я иду и вижу, что навстречу мне идет некто, который есть никто иной, как я сам?

Я с тревогой поглядел на моего славного друга. «Он, кажется, переутомился не на шутку», — подумал я.

¾ Да, Иван Дмитриевич, медицина знает такие казусы.

¾ И как она их объясняет?

¾ Галлюцинацией зрения, обусловливаемой мозговым заболеванием.

¾ Так. А вот в оккультных науках доказывается, что подобные явления есть не что иное, как раздвоение астрального тела. Одновременно я могу показаться самому себе, тебе, другим в двух, так сказать, экземплярах, — что ты скажешь на это?

¾ Скажу, что поражаюсь. С чего тебе, не признаю­щему никаких оккультических «чертовщин», явилась фантазия затронуть подобный вопрос?

¾ Теперь говорить об этом некогда. Мы подходим к дому З.

Быстро осмотревшись по сторонам, Путилин поспешно вошел в ворота дома.

¾ Иди скорей, доктор!

Лишь только мы вошли туда, перед нами — в полутьме — выросла высокая фигура.

¾ Вы, Х.? — спросил Путилин.

¾ Я, Иван Дмитриевич.

¾ Ну, что и как?

¾ З. благополучно прибыл домой.

¾ Вы исполнили все, о чем я вас просил, голубчик.

¾ Все. Я осмотрел черный ход. Вон он. Дверь в кухню будет открыта.