Игорь Зимин - Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги

Парад на Дворцовой площади. Март 1917 г.

А. Ф. Керенский приветствует войска на Дворцовой площади. 1917 г. (Пациенты дворцового лазарета видны в открытых окнах Белого зала Зимнего дворца)

О темпах, какими новые демократические власти прибирали к рукам собственность прежних хозяев жизни, наглядно свидетельствует хронология событий: 2 марта 1917 г. Николай II подписал отречение, превратившись в гражданина Романова; 4 марта 1917 г. Временное правительство впервые обратилось к вопросу об имуществе Романовых. На заседании принимается решение о переподчинении «Кабинета Его Величества» Министерству финансов; 5 марта 1917 г. распоряжением Временного правительства образован Комиссариат для охраны художественных ценностей во главе с членом Государственной думы П. А. Неклюдовым и авторитетными деятелями культуры: Ф. И. Шаляпиным, A. M. Горьким, А. Н. Бенуа, К. С. Петровым-Водкиным, М. В. Добужинским, Н. К. Рерихом и И. А. Фоминым[1083].

В тот же день, 5 марта 1917 г., министр юстиции А. Ф. Керенский посетил Зимний дворец и объявил всем служащим «о переходе последнего в национальную собственность»[1084]. Предполагалось также, что и все остальные резиденции Николая II разделят судьбу Зимнего дворца. 26 апреля 1917 г. Комиссариат для охраны художественных ценностей принял решение «О передаче правительственными учреждениями на хранение в Зимний дворец всех имеющих художественное значение портретов особ царствовавшего дома»[1085]. Это решение положило начало правительственной конфискационной практике произведений искусства, принадлежавших как царской семье, так и семьям великих князей.

Подобная конфискационная практика в полной мере войдет в повседневную жизнь революционной России уже при большевиках, а тогда, весной 1917 г., Временное правительство пыталось решить сложный вопрос, определяя, где проходят границы личного имущества Романовых, а где начинается государственная собственность[1086].

К концу мая 1917 г. юристы Временного правительства решили сложнейший вопрос «по разграничению личного имущества Николая II и членов его семьи от имущества Государственного»[1087]. Согласно тексту этого документа, признавалось, что личные драгоценности семьи Николая II остаются их безусловной собственностью. Реализовалось это решение в том, что личные комнаты Николая II и Александры Федоровны тщательно «почистили», изъяв из них все мало-мальски ценное. Все ценности отправлялись на хранение в кладовые Камерального отделения, чтобы при стабилизации политической ситуации вернуть все изъятое царской семье. Часть ценностей хранили в комнатах на третьем этаже Зимнего дворца.

В числе прочего из Углового кабинета императрицы Александры Федоровны в Зимнем дворце, из угловой витрины, стоявшей между дверью, ведущей в спальню, и окном, изъяли коллекцию уникальных ювелирных изделий. Ныне самыми известными из них стали знаменитые пасхальные яйца «императорской серии», изготовленные мастерами фирмы К. Фаберже.

Непосредственным поводом к перемещению царских драгоценностей стало нарастание политической нестабильности в Петрограде. Инициатором этой акции выступил начальник Петроградского Дворцового управления генерал-лейтенант В. А. Комаров. Именно он 10 мая 1917 г. направил комиссару Временного правительства «над бывшим Министерством Императорского Двора» Ф. А. Головину записку, в которой испрашивал разрешение «передать на хранение в Камеральную часть б. Кабинета Е. В. находящиеся в помещениях Зимнего Дворца большой ценности вещи, составляющие собственность б. Императора и Императрицы, согласно прилагаемому списку»[1088]. Ф. А. Головин после соответствующих консультаций разрешил передать императорские ценности на хранение в Камеральное отделение Кабинета.

Процесс перемещения ценностей, хранившихся на половине Александры Федоровны в Зимнем дворце, начался 17 мая 1917 г. Изымала драгоценности Комиссия, в состав которой входил сам Карл Густавович Фаберже. Он же составлял описания изымавшихся драгоценностей, в том числе и ныне столь известных пасхальных яиц. Ювелир подписал составленную опись как «бывший придворный поставщик г. Фаберже». Всего с полок угловой витрины изъяли порядка 300 ювелирных изделий, из них 10 знаменитых яиц мастеров фирмы К. Фаберже[1089]. Изъятые драгоценности упаковали в один ящик и опечатали сургучными печатями. В сейфах Камерального отделения этот ящик хранился вплоть до середины сентября 1917 г., пока Временное правительство не приняло решение об эвакуации ценностей из Петербурга в Москву[1090].

Решение о начале эвакуации ценностей из Зимнего дворца связано как с резким ухудшением ситуации на русско-германском фронте (немцы взяли Ригу), так и с очередным политическим кризисом в России, который принято называть «корниловщиной». После подавления в конце августа 1917 г. попытки государственного переворота, совершенной генералами во главе с Верховным главнокомандующим Л. Г. Корниловым, и начала «большевизации» Советов, руководство Кабинета поставило перед Временным правительством вопрос о необходимости срочной эвакуации всех ценностей, хранимых в Камеральном отделении, из Петрограда в Москву. Временное правительство согласилось с аргументами руководства Камерального отделения, после чего началась практическая подготовка к эвакуации ценностей императорской резиденции и Эрмитажа.

Поскольку в Зимнем дворце и Эрмитаже хранились колоссальные ценности, которые полностью вывезти было невозможно, для отбора наиболее ценных произведений искусства в июне 1917 г. образовали Художественно-историческую комиссию[1091].

По свидетельству директора Эрмитажа Д. И. Толстого, «после долгого и всестороннего обсуждения всех вопросов, связанных с эвакуацией, было решено распределить все собрания Эрмитажа на очереди с тем, чтоб поторопиться с вывозкой наиболее драгоценных и пустить их в первую голову»[1092].

15 сентября 1917 г. спецпоезд «для нагрузки эвакуируемого из Петрограда в Москву ценного имущества б. Дворцового ведомства» подали к 8 часам утра на товарную станцию Николаевской железной дороги. Эвакуируемые ценности погрузили, и в ночь с 15 на 16 сентября 1917 г. из Петрограда в Москву отправился железнодорожный состав с вагонами, наполненными императорскими сокровищами[1093]. В ночь с 16 на 17 сентября 1917 г. «золотой поезд» прибыл в Москву, и драгоценности сдали на хранение в кладовые Оружейной палаты Московского Кремля[1094].