Николай Черкашин - Тайны погибших кораблей (От Императрицы Марии до Курска)

Течения безусловно были. Это открытое море, точнее часть Северного Ледовитого океана. Два раза в сутки приливно-отливные течения весьма заметны над водой (у берега) и весьма ощутимы под водой. Просто первые спуски проводились экстренно - дорог был каждый час. Потом стали учитывать график приливов и отливов, поэтому водолазы смогли спокойно стоять на корпусе и пошли доклады, что "никаких течений" нет.

Читатели газет и телезрители были очень недовольны действиями наших спасателей. Даже некоторые специалисты считали, что попытки стыковок, большей частью неудачных, были сколь трагичны, столь и банальны:

"Видимо, экипажи спасательных аппаратов давно не выходили в море, не тренировались. Нет нормальных батарей, на аппаратах - под видом экономии старые стоят, и прочее. И того навыка, который был у старых членов экипажей - там работали мастера высочайшего класса, - попросту нет. Спасательная служба флота в очень плохом состоянии..."

Все это так. Но даже несмотря на это, на старые батареи и потерю, быть может, былых навыков, пилоты "бестеров" и "призов" все же сделали то, что от них требовалось - состыковались с аварийно-спасательным люком атомарины. Они бы безусловно его открыли и спустились в отсек до прибытия норвежских водолазов, если бы шлюзовая камера этого люка не была затоплена...

Поверим рассказу одного из опытнейших подводных спасателей капитану 3-го ранга Андрею Шолохову. Его "Приз" опустился на "Курск" 17 августа.

-...При первом погружении мы работали чуть больше четырех часов. Восемь раз садились на комингс лодки и последний раз "сидели" на нем больше двадцати минут - четко на посадочной площадке.

Как это происходит? Зависаем и, со всей дури работая винтами, придавливаем аппарат к посадочной площадке.

...У нас есть устройство, захватывающее обух на крышке люка. Обух обычный металлический выступ. Захватив его, мы стали подтягивать аппарат. Но так называемого присоса не произошло. И обух мы согнули, потом пришлось его переваривать.

Почему не произошло "присоса"? Либо негерметичность стального стакана, в котором находится люк, либо негерметичность присасываемой камеры.

Открывать входной люк при таких обстоятельствах было бессмысленно. Командир "Приза" поясняет это так:

- Наша задача - пристыковаться к комингс-площадке (и они ее выполнили! - Н.Ч.). Дальнейшие действия за двумя подводниками (с однотипной "Курску" лодки. - Н.Ч.), которые должны были спуститься в камеру присоса и в стакане комингс-площадки открыть специальный клапан. Открыть и посмотреть: если давление начнет повышаться, значит, в лодке вода.

А поднимать люк было бессмысленно. Если бы в лодке были живые люди, они открыли бы люк сами и вышли на поверхность с индивидуальными спасательными аппаратами. Открыв люк, мы бы их просто утопили.

Заметим - 17 августа российские акванавты установили, что обеспечить герметичный стык между тубусом спасательного аппарата и стаканом аварийного люка - невозможно. Невозможно по причине того, что стакан "не держит вакуум" - где-то трещина, до которой не добраться. С этого момента отпала необходимость в иностранной помощи, поскольку и пилоты английской мини-субмарины столкнулись бы с той же самой безысходной проблемой трещина, которая возникла при взрыве ли, при ударе о грунт - не давала возможности осушить переходную камеру. Все. Это был приговор тем, кто еще мог жить в девятом. Специалистам это было ясно, как дважды два. Но высокое начальство, но родственники погибших, но читающая и припавшая к телеэкранам публика не хотели верить в такой исход.

Отовсюду понеслись гневные крики: "Вы ничего не можете, у вас допотопная техника, вы растеряли все навыки! Надо было сразу просить иностранной помощи!"

И тем не менее 17 августа полуживая, полуразграбленная, кем только не клятая спасательная служба российского военно-морского флота в виде обшарпанного и немолодого судна "Михаил Рудницкий" доказала, что она могла без посторонней помощи извлечь подводников из кормового отсека! Восемь раз за одно погружение садился "Приз" на комингс-площадку! Это что - утраченные навыки? Этого мало для того, чтобы убедиться - в невозможности присоса к комингс-площадки?

Представим на минуту - роковая трещина не повредила стакан аварийного люка - уже тогда, в то первое погружение "Приза", на его борт смогли бы перейти первые три подводника, если бы они были еще живы, если бы их отсек был сухим и "держал" давление. Но не было ни того, ни другого, ни третьего...

Право открыть входной люк, когда уже не было никакой опасности затопить уцелевших, предоставили норвежским водолазам, они-то и снискали себе ореол настоящих "проффи", истинных спасателей, которых позвали слишком поздно из-за "морских амбиций" и "преступной медлительности" негодяев-адмиралов.

Одни комментаторы громко гневались и клеймили всех направо и налево, другие бесстрастно "информировали": "Рудницкий" продолжает тщетные попытки закрепления спасательного снаряжения на корпусе подводной лодки... Спасатели применяют более совершенный аппарат "Бестер". Но он также оказывается неэффективным".

Да не "Бестер" оказывается неэффективным, а неэффективна шахта выходного люка с трещиной от взрыва. И вовсе не тщетными были попытки "Рудницкого" закрепить спасательное снаряжение, то бишь автономные аппараты на корпусе лодки. Восемь раз только за одно погружение садился "Приз" Андрея Шолохова на комингс-площадку и закреплялся на ней. Смысл был не в "закреплении спасательного снаряжения", а в невозможности осушить доступ к лодочному люку. И нет в том никакой вины тех, кто это героически пытался осуществить.

Эх, если бы дали капитану 3-го ранга Шолохову сказать об этом перед телекамерой. Но мы узнали его правду только в сентябре, когда уже все вдоволь накричались и наплакались...

Глава восемнадцатая

А БЫЛИ ЛИ СТУКИ?

Итак, 12 августа в 23 часа 30 минут "Курск" не вышел на очередной сеанс связи. Такое иногда случается, и это еще не давало повод к самым худшим предположениям.

Спасательная операция началась сразу же, как только по флоту был объявлен поиск не вышедшего на контрольный сеанс связи "Курска". Поиск пропавшей субмарины, ее обследование - это все спасательная операция, это ее начальный этап. Невозможно спасать подводную лодку без информации о ее реальном положение на грунте и техническом состоянии. Все это было проделано в рекордно короткие для таких аварий и таких гидрометеоусловий сроки.

Для сравнения: "Курск" лег на грунт неподалеку от того места, где в 1961 году так же неожиданно и безвестно затонула со всем экипажем дизельная подводная лодка С-80. Ее нашли и подняли лишь спустя семь лет. "Курск" успели найти менее чем за сутки. Он лежал в 48 милях от берега с большим креном и поднятым командирским перископом. Это важная подробность может сказать о многом. Несчастье произошло на перископной глубине, видимо, при подвсплытии на сеанс связи. Эта глубина для подводников опаснее предельной, так как субмарины всех флотов мира не раз и не два попадали под форштевни надводных судов именно на перископной глубине. Трудно представить, чтобы акустики "Курска" не услышали перед подвсплытием шумы надводного корабля. Трудно надводному кораблю скрыть факт столкновения с подводным объектом.