Чарльз Горен - Бридж – моя игра

Существуют и другие подходы, позволяющие разрешить мисфитовые проблемы. Возьмем стандартную ситуацию, когда одни игрок безупречно рекламирует трефу, а другой с не меньшим упорством настаивает на пиковой масти, в результате чего он влезает на головокружительную высоту четвертого уровня. Кто должен был уступить? Однажды, пребывая в легкомысленном и добродушном расположении духа я записал такую фразу: «Уступить должен младший по возрасту». Но вскоре я поспешил всенародно отказаться от этого заявления, оказавшись под давлением неутешительных вестей, поступавших из женских бриджевых клубов, где имели место серьезные и далекие от бриджа баталии. На мой взгляд, наиболее приемлемо следующее положение:

Игрок, обладающий более сильной рукой, должен постараться стать болваном, а игрок с длинной мастью и слабой рукой – разыгрывающим.

Логика здесь очевидна. Большая часть очков слабой руки сконцентрирована в длинной масти. Если эта масть не становится козырной, очки превращаются в дым. Нет ничего сложнее, чем связаться с хорошей шестеркой пик, устроившейся на столе, когда козырной мастью является, к примеру, черва. У такого стола редко найдется достаточное число боковых приходов, по которым можно было бы спуститься на этот стол. Взгляните на следующий расклад:

♠КВ107653

♥4

♦53

♣862

♠Д42 ♠Т9

♥92 ♥К10876

♦ДВ94 ♦87

♣ТВ94 ♣КД107

♠8

♥ТДВ53

♦ТК1062

♣53

Юг открыл торговлю одной червой, Север ответил одной пикой, Юг потребовал две бубны и Север повторил свою пику. Наконец, Юг запасовал. Более слабый игрок с 17 очками Юга и десятью картами в красных мастях закончил бы-таки свой путь в геймовой зоне. Но Юг рассудил здраво, что: а) назревает мисфит и, б) что рука Севера ничем более не примечательна, кроме как наличия пиковой масти. Его пас позволил играющим стать Северу и – спокойно реализовать свои безопасные две пики. Любой гейм был бы здесь обречен. Чем выше вы забираетесь в своем отчаянном поиске масти, тем тяжелее вам придется. В тот благословенный момент, когда вы почуяли опасность мисфита, стопорите торговлю и попытайтесь сделать болваном игрока с более сильной рукой. Вас будут критиковать за известный консерватизм, не обращайте внимание. Цель бриджа: не заказать гейм, чего бы это не стоило, а заказать то, что есть и реализовать это. Если второе получится, то о первом можете не беспокоиться.

7. КОНВЕНЦИОННАЯ ПОЛОСА ПРЕПЯТСТВИЙ

«Понимаете ли вы их сами!?»

У некоторых бриджистов такой же подход к конвенциям, как у некоторых дам к блинам. Одной из них семья посоветовала обратиться к психиатру, и на вопрос доктора, в чем же все-таки дело, ответила:

«Они утверждают, что я очень люблю блины…»

«В этом нет ничего дурного, я сам их люблю».

«О, в самом деле?» – вскричала дама. «Так пойдемте ко мне. У меня их полный шкаф!»

Я знаю игроков, имеющих полный шкаф конвенций и тяжелую голову от их бурлящего потока. В турнирном бридже я постоянно встречаюсь с игроками, список конвенций которых достигает противоположного берега и прячется в близлежащих деревьях. Это одна из причин, почему я так резко сократил число своих спортивных выступлений. Уж слишком утомительно «сражаться» с «экспертом», который не в состоянии назвать вам сегодняшний день недели, и, тем не менее, рекламирующий все причудливые заявки, которые он собирается сегодня торговать. Я, буквально, чудом успевал остановить этот бесконечный словесный поток: «Не утруждайте себя объяснением этих конвенций. Главное, чтобы вы понимали их сами».

Вы бы удивились, узнав, сколько команд испытывают чувство гордости, выписывая шесть или восемь конвенций, способных, по их мнению, потрясти противника еще до игры. Пик триумфа и наслаждения для них наступает в тот момент, когда они достают и демонстрируют свой мощный список; с этого-то момента все и идет наперекосяк; они переходят от одной заявки к другой, пока, наконец, их взгляд не останавливается на записанных результатах. Увы, зачастую они совсем безрадостны.

Конечно, вы вправе возразить, что это их сугубо личное дело – таскать многотонные рюкзаки. Но не все так просто, ведь они играют с нами. Если они желают пользоваться этими дикими конвенциями – пусть их, это, в конце концов, их привилегия. Но мы – их противники и в целях самообороны нам также приходиться их заучивать. Лично для меня – это нож в сердце. К тому же, если бы все эти «штучки» имели продолжительность жизни чуть больше срока существования бабочки-однодневки, тогда возможно их и стоило изучать. Но почти все они, без исключения, лишь на короткий отрезок времени сбивают с толку противника – в этом все их достоинство.

Мой вам совет – наплюйте на всю эту чушь. Не позволяйте конвенциям занимать слишком много места в вашей игре. Вы не сможете пробежать и сотни ярдов, если в вашем ботинке торчит гвоздь, и вы не сможете достичь оптимального контракта, если на пути к нему вам придется оперировать полудюжиной ненатуральных заявок. И, основное – вы не получите никакого удовольствия. А я все-таки верен этой старомодной идее, что удовольствие – это единственная причина, по которой мы находимся за столом.

А говорим ли мы на одном языке?

Если судьба свела меня за столом с незнакомыми игроками, то я ограничусь использованием лишь одной конвенции: Блэквудом. Но даже Блэквуд может привести к катастрофе. Как частенько говаривал сам Исли Блэквуд, его конвенция используется, по меньшей мере, раза в три чаще, чем требуется. Кажется, большинство игроков вообще считают аморальным шлем без предварительного использования Блэквуда с его запросами о тузах и королях. Одна женщина оставила меня на пяти пиках, когда у нас был безоговорочный шлем. «Вы не спросили о тузах», – объяснила она позже. Горький опыт позволил мне разработать свою теорию по поводу столь частого употребления этой конвенции. В основном, Блэквуд – любимец расстроенных замужних женщин. Всегда и везде она слушается мужа, а тут вдруг в ее руках появляется средство отмщения. Она ставит четыре бескозыря, и этот большой всезнающий тип обязан, хочет он того или нет, подчиниться и отвечать по заранее обусловленной схеме. Она делает с ним все, что хочет. И даже, если в этом нет ни малейшей необходимости, она все равно заявит 5 БК не потому, что так уж сильно интересуется числом королей в его руках, а для того чтобы показать свою, пусть секундную, власть над ним. (Чаще всего у него один король, и он заявит шесть бубен, в то время как сфитованной мастью является трефа и ей придется ставить «семь треф» и садиться без разу. Но свое она все-таки получила).