Белла Ахмадулина - Поэзия народов Кавказа в переводах Беллы Ахмадулиной

1945

«Ты такое глубокое, небо грузинское…»

Ты такое глубокое,небо грузинское,ты такое глубокое и голубое.Никто из тех, кто тебе грозился,приюта не обрёл под тобою.Ни турки, ни персыи ни монголыне отдохнули под тобой на траве,не заслонили цветов магнолий,нарисованных на твоей синеве.Ошки [110]и Зарзма [111],и древний Тао [112]поют о величье твоем,о небо!Птицы в тебе летаюти теряются в тебе,голубом…

1945

«Вот солнце на носки привстало…»

Вот солнцена носки привстало,и город потянулся сонно.Ему быть темнымне пристало.Входило солнцев город солнца.И воздух был прозрачный,ранний,просвечивающий изнутри.Стоял Тбилиси, как Ираклий[113]у древней крепости Нари.Такая ли была погода,когда в Тифлис вступали персыи не сдавались им подолгуего воинственные песни?

1945

ВХОДИЛА В ГУРИЮ[114] КАЛАНДА[115]

Я помню изгородь под инеем.Снег падал тихо и светло.Кричит петух — и вспоминаю ямое гурийское село.Проламывалась наледь тонкаяпод грузом шага моего,и лаяла устало Толия,сама не зная, на кого.Похожий на большую букву,один на вековом постудуб укрывался, словно в бурку,в свою дырявую листву.Глубокий снег следы марали,тропинка далеко вела,и возле вещего маранибыл ветер пьяным от вина.Всё это — где-то и когда-то,но позабыть о том нельзя…Входила в Гурию каландаи чичилаки[116] нам несла.

1945

«Охотники легко и дерзко раскладывают западни…»

Охотники легко и дерзкораскладывают западни.Здесь ходит горная индейка —ее подстерегут они.О, по опасной той аллеемы пробегаем много дней.Как годовалые олени,пугаемся своих теней.О, будь, индейка, осторожна,не проходи по той тропе.Ты слышишь? —Горестно,тревожнотвой милыйплачет о тебе.

1945

«Громче шелести, осина…»

Громче шелести,осина,громче, мать-земля, гуди.Живы мы!И зло и сильносердце прыгает в груди.Лес!У нас есть листья,губы —целоваться,говорить.О, гуди — пусть эти гудыбудут в воздухе бродить!

1945

«Когда прохожу по долине росистой…»

Когда прохожупо долине росистой,меня,как ребенка,смешит роса.Цветы       приоткрывают                          ресницы,к моим глазамобращают глаза.Я вижудвижение каждого пестика,различаю границуутра и дня.Ветер,подай мне цветок персика,травой и листьямиобсыпь меня!Я,эти цветы нашедшая,хочу,чтоб они из земли вылезали.И как сумасшедшая —о, сумасшедшая! —хохочет травас растрепанными волосами.Деревья снялисвои драгоценностии левой пригоршнейменя забросали.Вот драгоценности —все они в целости,Деревья,вы понимаете сами.Я тоже,я тоже сошла с ума.Всего мне мало,и всё мне мало!Хохочет,хохочет —не я сама! —хохочет,хохочет сердце мое!И тына исходе этого днялистьями и травою прогоркшейобсыпь меня,да, обсыпь меня,но только правой пригоршней!

1945

«О бабочек взлеты и слеты…»

О бабочек взлеты и слеты!Может быть, я ошибаюсь.То слезы,то добрые слезы.Я плачуи улыбаюсь.

Я выросла в поле,где на травинкахкапли росы навешены.Я веточка,полная зеленых кровинок,срезанная невеждами.

Я стану свирелью,свирелью зеленой!Нагряну к вам трелью,трелью залетной!Я —этого воздуха обитательница,не страшащаяся ничего,Я —плачущая обладательницасердца твоего.С горных пастбищ,для любви навеяна,медленноя поднимаюсь кверху.

О земля,если б ты мне не верила, —я бы обратиласьк ветру:— О ветер,докажем,докажем скорей,докажем каждому,что я —свирель.

Дохни —и медленно и жалобнопольется песняиз зеленого желобаИ прислушаются люди чутко,и уловятмое дыхание,и поймут онисилу чувства,обращенного в это звучание,

1945

«Он безмолвствует…»

Он безмолвствует,спит на крышах,но вот он гудеть начинает,и тогдана зеленых крыльяхподнимаютсяк солнцучинары.Страх перед ним осилив,плача от тяжкой печали,взмывают мои осины,шевелябольшими плечами.

1945

«Перекликаются куропатки…»

Перекликаются куропатки…И, рассеивая аромат,в том паркеи в этом паркецветы танцуют и говорят.Опьяненные ими долиныв пятнах света и темноты,и опять,опять неделимыбабочкии цветы.Ветры землю проветривают,начинаясь там,у реки.Пчелы волшебниц проведывают.Сплетничают мотыльки.Который год,о, который годповторяются эти порядки.Сумерки опускаются с гор…Исступленно перекликаются куропатки.

1945