Георгий Зайченко - Джон Локк

Несмотря на восхищение научными концепциями Ньютона, Локк проявляет осторожность в признании его идеи абсолютного пустого пространства, распространенного бесконечно во всех направлениях. Локк, как и Ньютон, допускает существование пустого, не заполненного материей пространства, но Локк не считает пространство обязательно бесконечным, да и саму идею пустого пространства он рассматривает как один из возможных, но не достоверных вариантов: «…в этом каждый сохраняет свободу выбора» (6, т. I, стр. 196).

Рефлексивная форма движения мысли — «соединение идей» — при обосновании качественной специфики категории «время» приводит Локка к результатам, которые могут быть поняты как переход на позиции: внутренний опыт — самостоятельный и независимый от ощущений источник знаний: «Не движение, следовательно, а постоянная цепь идей в нашем уме во время нашего бодрствования доставляет нам идею продолжительности» (6, т. I, стр. 202–203).

Характер манипуляции, которую производит Локк, очень прост: если признать, что движение тел однозначно с движением идей, то придется признать, что поток идей должен в качестве отражения движения вещей дать идею движения и только… А как же получить идею времени, продолжительности? Чтобы решить эту трудность, Локк поток идей рассматривает в качестве чего-то неадекватного реальному движению. Поскольку этот поток идей становится предметом рефлексии, то особое значение потока идей раскрывается в результате рефлексии. Мы получаем из рефлексии потока идей идею времени. Локку удается получить идею времени, он «решил» трудность. Но какой ценой? Он время выводит в познании не из действительности, а из потока идей человеческого сознания. Рефлексия в данном случае оказывается источником идей, которым Локк — в ходе выведения этих идей — не видит прообраза в действительности не потому, что он сомневается в объективности времени, а потому, что не может объяснить возникновение этой идеи материалистически, ибо этому мешает метафизический подход к оценке познания.

Изолируя содержание, которое дает рефлексивная познавательная способность соединения идей, от содержания чувственного, опытного, он приходит к таким результатам, согласно которым рефлексия, мышление, таит в себе нечто большее, чем саму себя: она таит в себе действительность времени независимо от действительного объективного времени.

Сочетание материалистического и идеалистического понимания внутреннего опыта — одна из характерных особенностей теоретико-познавательной концепции Локка. Но само по себе признание внутреннего опыта еще не признак принятия идеалистического тезиса о внутреннем опыте как о независимом от ощущений источнике знаний. Ф. Энгельс, указывая на законность различения внутреннего и внешнего опыта, писал: «Все идеи извлечены из опыта, они — отражения действительности, верные или искаженные… Два рода опыта: внешний, материальный, и внутренний — законы мышления и формы мышления» (1, т. 20, стр. 629). Следовательно, вопрос о сущности рефлексии в «Опыте» решается конкретно, на основе выявления как основной материалистической тенденции в его взглядах, так и тех действительных отступлений к идеализму, когда внутренний опыт превращается в самостоятельный и независимый от ощущений источник знания.

Глава V. Теория первичных и вторичных качеств

В сенсуалистической и эмпирической программе «Опыта» теория первичных и вторичных качеств занимает особое место. Исходные идеи этой теории сводятся к тому, что ряд качеств, и прежде всего механико-математические качества природы, существуют объективно в то время, как таким качествам, как цвет, запах, теплота, должно быть отказано в праве считаться объективными. В этой теории наиболее тесно переплетаются и замыслы в отношении эмпирического обоснования человеческих знаний о природе, и конкретные разъяснения о характере связи между ощущениями как источником знания природы и рефлексивными познавательными способностями, при помощи которых формируется теоретическое понимание материи. В этой же теории наиболее отчетливо обнаруживается влияние современного Локку механикоматематического естествознания на формирование сенсуализма и эмпиризма «Опыта». Но вместе с тем теория первичных и вторичных качеств Локка — исторически исходный пункт, отталкиваясь от которого британский эмпиризм, в особенности начиная с Беркли, впервые попытался обратить принципы сенсуализма и эмпиризма против материализма. Эта берклианская традиция жива и поныне и в лице различных, в том числе и британских, форм неопозитивизма пытается отстоять субъективно-идеалистическую, феноменалистическую версию сенсуализма и эмпиризма как якобы единственно научную.

Вопрос о действительном отношении локковской теории первичных и вторичных качеств к последующему развитию материализма и идеализма в этой связи выходит за рамки отдельной, хотя и важной, историко-философской проблемы «Локк и Беркли» и становится принципиальным общемировоззренческим вопросом. На локковскую теорию первичных и вторичных качеств как на естественную предпосылку агностицизма Канта указывал неокантианец Виндельбанд. По поводу учения Локка о вторичных качествах Виндельбанд пишет, что Кант «в своих гносеологических исследованиях уже не рассматривал специально этого вопроса», что «он молча предполагал его заранее, как основу своих собственных теорий» (15, стр. 205).

Правда, когда мы обращаемся к мнению самого Канта, то видим, что генетическая связь между его и локковскими взглядами не утверждается столь категорично: «Что о множестве предикатов внешних вещей, не отрицая действительного их существования, можно сказать: они не принадлежат к этим вещам самим по себе, а только к их явлениям и вне нашего представления не имеют собственного существования, — это еще задолго до Локка, но в особенности после него считается общепринятым и признанным. Сюда относится теплота, цвет, вкус и пр… Я по важным причинам причислил к явлениям кроме этих [предикатов] остальные качества тел, называемые primarias[18]» (22, т. 4(1), стр. 106). Заслуживает внимания не только признание Канта, что он переработал теорию Локка, но и его стремление отмежеваться от идеализма Беркли, считавшего субъективными, чисто чувственными и вторичные, и первичные качества: «…мое учение не может называться идеалистическим только за то, что я считаю принадлежащими только к явлению тела не одни эти[19], а даже все свойства, составляющие созерцание этого тела; ведь существование являющейся вещи этим не отрицается в отличие от настоящего идеализма, а показывается только, что посредством чувств мы никак не можем познать эту вещь, какая она есть сама по себе» (22, т. 4(1), стр. 106).