Николай Зенькович - Агония СССР. Я был свидетелем убийства Сверхдержавы

Публика попроще обойдется без интеллигентских всхлипов. Она любит лобовые ходы. Вот образчик публицистики для простонародья: «О личной жизни и карьере маршала Ахромеева известно мало. Звезд с неба он не хватал, войну с Германией закончил 23-летним комбатом. Таких в нашей стране — тысячи. Но из всех из них одному Ахромееву словно бабка наколдовала: именно в годы пресловутого «застоя» он делается первым заместителем начальника Генштаба и на этой не «маршальской» должности получает высшее в советской армии воинское звание. И вскоре становится начальником Генштаба.

В декабре 1988 года Ахромеев уходит в отставку с этого поста, и «президент» тотчас приглашает его на ответственный пост своего военного советника. Почему именно Ахромеева? Чем отставной вояка так понравился «президенту»? И какую роль Ахромеев играет в этом высоком качестве?»

Удивительная синхронность в постановке вопроса, не правда ли? С одной стороны, их поднимает респектабельное издание, любимая газета московских либералов. С другой — мало кому известный листок, только-только начавший выходить в свет и, кажется, уж несколько лет как благополучно почивший в бозе. И тем не менее странное, чуть ли не дословное совпадение аргументов, как будто они сочинялись в одном координирующем центре.

Это впечатление усиливается по мере углубления в текст другой публикации. «Будучи заместителем, а затем начальником Генштаба Советской Армии, Сергей Ахромеев, к счастью, ни одной войны не выиграл. Все «малые» войны, которыми ему пришлось по должности руководить через военных советников (а войн было много: в Анголе, Мозамбике, Эфиопии, Никарагуа, Сальвадоре и пр. и пр.), Ахромеев «блистательно» проиграл, слава богу! Но самые тяжкие испытания выпали на долю Ахромеева как стратега в Афганистане и в Ираке. Такого позора, такого потрясающего крушения не испытывал даже герой известной песенки, помните — «Мальбрук в поход собрался, наелся кислых щей…» и т. д.

Вот я и думаю: чего хорошего и дельного может посоветовать «президенту» Мальбрук нашего, советского, происхождения? Впрочем, маршал не скрывает своих взглядов, он выступает с ними в прессе, с трибуны сессий Верховного Совета СССР как «народный» депутат и пр.».

Вот что раздражало оппонентов — взгляды Ахромеева! А что касается советского военного присутствия в ряде стран, то это, наверное, все же лучше, чем объявлять Московский военный округ прифронтовым: ведь за Смоленском уже иностранная держава — Беларусь. Да, ничем не восполнимы жертвы войны в Афганистане — знали газетеры, на чьи раны сыпать соль (вот он, человек, погубивший ваших сыновей в Афгане, ату его!), но число погибших за все годы пребывания Ограниченного советского военного контингента в Афганистане не идет ни в какое сравнение с потерями, которые понесли российские вооруженные силы в Чечне. Сколько убито, еще больше ранено и изувечено. И это — на своей территории!

Злобой и ненавистью к Ахромееву дышит каждая строка. «Отвечая на вопрос журналистов, как «президент» относится к военным вопросам, Ахромеев сказал: «Президент понимает, что такой организм, как вооруженные силы, является одним из важнейших в системе государства. Последние годы на многих конкретных примерах президент убеждался, что на наши вооруженные силы высшие органы государственной власти могут действительно положиться».

Процитировав этот фрагмент, автор публикации задается вопросом: какие же это конкретные примеры? И глубокомысленно просвещает нас, темных и неразумных: «Ну, тут гадать не приходится: все кровавые преступления наших вояк против мирных людей — в Тбилиси, Баку, Вильнюсе, Азербайджане и пр. и пр.». Как будто Баку — это не Азербайджан! Ахромееву приписывается, что он якобы посоветовал Горбачеву «вывести 28 марта войска против митинговавших москвичей». Ну и, разумеется, к «подвигам» маршала относится разгром авторов первого тома многотомного труда «Великая Отечественная война советского народа». Как будто авторы разоблачительных публикаций читали этот самый пресловутый том. С чьего голоса они писали, ясно без комментариев.

Попытка вбить клин между президентом и его военным советником приобретала далеко не цивилизованные формы. Утверждалось, что полковник Горбачев «тянется во фрунт» перед маршалом Ахромеевым». «А что — вместе шкодили, вместе придется и отвечать, — прогнозировал очередной спаситель Отечества. — Только вот какая штука: румынский коллега «наших» — вор и палач своего народа Чаушеску — тоже возлагал все надежды на армию, на танки и автоматы одураченных вояк. Но — крепко ошибся».

Такие вот публикации вынужден был читать Сергей Федорович. Кто расскажет, что он при этом чувствовал?

Как ни глубока была обида, внешне маршал не показывал, что он уязвлен. Личное прятал от постороннего взгляда. Конечно же, сильно переживал. Но на первое место ставил государственные интересы. Он защищал не себя — армию, генералитет, которые подвергались шельмованию с невероятной жестокостью.

Мудрый от природы, обладающий острым, аналитическим складом ума, прошедший прекрасную школу концептуального мышления в Генштабе, Ахромеев в начале 1991 года выступил со статьей, в которой в свойственной ему манере бескомпромиссно изложил свое видение причин оголтелой травли генералитета Советской Армии. «Теперь стало понятно, — рассуждал маршал, — почему Б.Н. Ельцин и его команда так настойчиво выступают вот уже в течение трех лет против генералов и адмиралов». Замысел был хитроумный: если бы генералов удалось «опорочить в глазах народа» и отстранить от руководства армией, то Ельцину было бы легче «путем массовых демонстраций, бойкотов и забастовок свалить верховные органы власти нашей страны, осуществить свои долгосрочные цели».

Маршал — в который раз! — снова выше личных обид, снова радел за страну и ее вооруженные силы.

По его мысли, в период, когда общество стало многопартийным, армия не имела права вмешиваться в межпартийные споры. Армией это понято и усвоено. В стане противников — неописуемый восторг по поводу, прямо скажем, неожиданной сговорчивости маршала. Уж не осознал ли?

Однако следующий тезис не оставлял сомнений в истинности намерений твердокаменного коммуниста, лишал демократов надежд, что Ахромеев переметнется в их лагерь. «Но, — тут же предупреждал маршал, — вооруженные силы защищают ценности, закрепленные нашей Конституцией».

Стало быть, армия против массовых демонстраций, забастовок, бойкотов? Этого демократы снести не могли. Армия должна защищать ценности, закрепленные конституцией? Знаем-знаем, какие «ценности» закрепила сталинско-брежневская «конституция», — обрушился на упрямого военачальника новый шквал памфлетов и фельетонов. От этих «ценностей» наш многострадальный народ не может оклематься до сих пор…