Владислав Дорофеев - Принцип Дерипаски: железное дело ОЛЕГарха

Дерипаска вызвался и ГЭС достроить, и возвести рядом алюминиевое производство, способное потреблять не менее 85 % вырабатываемой энергии. Оставалось договориться о деталях с главой РАО «ЕЭС России» – Чубайсом. Сумма необходимых инвестиций в проект колебалась от $1,3 до $1,9 млрд, в зависимости от финишной мощности Богучанской ГЭС и еще множества факторов.

В апреле 2004 года на ежегодном экономическом форуме в Красноярске громко, как о свершившемся факте, было заявлено о намерении «Базэла» инвестировать в два взаимосвязанных проекта на территории Красноярского края $1,2 млрд. $700 млн из них предполагалось вложить в достройку Богучанской ГЭС, остальные полмиллиарда – в строительство маленького алюминиевого заводика рядом. Если взяться всерьез и пригласить качественных подрядчиков, то, по словам Дерипаски, ввести первый комплекс ГЭС можно было бы уже к 2008 году.

Строительство планировалось вести параллельно и поэтапно, завод предполагалось начать строить вместе с ГЭС, а затем одновременно запустить первую очередь гидростанции и алюминиевого производства. По мнению Дерипаски, его планы дали бы дополнительные рабочие места в Красноярском крае и новые стимулы к экономическому росту, в частности, позволили бы увеличить загрузку БАМа на 5 млн тонн груза в год.

Интересно, что на той конференции у внимательного наблюдателя должно было сложиться новое представление о Дерипаске, который впервые публично давал понять, что Красноярскому краю нужны в Москве хорошие лоббисты, и, похоже, в качестве такового предлагал себя.

Но и через год после той знаковой речи Дерипаски практических планов достройки Богучанской ГЭС не появилось. Однако как же можно было приступать к целенаправленным и конкретным переговорам, когда предложения сторон были зачастую взаимоисключающими?

Например, «Русал» не горел желанием инвестировать огромные деньги в достройку ГЭС, не имея контрольного пакета. Ведь неизвестно, какой пакет у них останется в результате, если энергетики начнут их теснить, а алюминщикам нужен был контроль за тарифами на энергию.

За контрольный пакет акций Богучанской ГЭС Дерипаска предлагал Чубайсу всего $40 млн, разумеется, с условием, что «Русал» вложит в достройку необходимый $1 млрд. В ответ один из членов совета директоров РАО заявил: «Мы не хотим, чтобы РАО сейчас просто проело деньги, вырученные от продажи станции. Впрочем, в этом случае даже проесть будет нечего».

Но владеть Богучанской ГЭС без алюминиевого завода, даже на паритетных началах, упорно не желал Чубайс. Эксперты высказывали мнение, что он понимал: как только дело дойдет до вложения денег, у РАО их не окажется, и тогда алюминщикам достанется контроль над ГЭС. Обсуждалась и другая схема – раздел продукции ГЭС между акционерами пропорционально долям владения, но и она не прижилась.

Да и контроль над Богучанской ГЭС Чубайс не собирался отдавать: энергия гидроэлектростанций одна из самых дешевых, да и вложено в ее строительство еще во времена СССР государственных денег было немало, чтобы теперь отдавать по дешевке.

Затянувшая разборка между Анатолием Чубайсом и Олегом Дерипаской, компании которых владели 64 % и 30 % акций электростанции соответственно, а также споры о том, кто, что, как и зачем контролирует, стали вызывать раздражение властей как на федеральном, так и региональном уровне.

Губернатор Красноярского края Александр Хлопонин полагал, что контроль над Богучанской ГЭС после завершения ее строительства должен оставаться за государством: «Я не понимаю проекта, где ни одна из сторон не получает контроля. Считаю, что такая сфера, как гидроэнергетика, должна находиться под чутким контролем со стороны государства».

Главным разногласием между партнерами, желающими достроить Богучанскую ГЭС, была потенциальная цена на энергию для алюминиевого завода. Не исключено, что, согласившись разделить будущий алюминиевый проект пополам с Чубайсом, Дерипаска рассчитывал выбить из него низкие энерготарифы, чтобы его алюминий имел конкурентную цену на мировом рынке. Представители же РАО, наоборот, не скрывали, что в ходе их реформ цены на гидроэнергию, в тот момент дешевую, неизбежно должны вырасти, в том числе и для алюминиевых компаний. «А этим компаниям, в свою очередь, можно посоветовать работать над сокращением собственных издержек», – предлагал Дерипаске господин Пер-Кристиан Эндше, экс-президент Hydro Energy.

После длительных споров и переговоров, когда конфликтующие стороны уже начали проявлять раздражение, компромисс состоялся, и было заявлено о готовности вместе строить и электростанцию, и алюминиевый завод и владеть впоследствии равными долями этого комплекса.

Почему Дерипаска решился разделить проект еще с кем-либо, когда была проделана уже такая тщательная работа по выдворению всех «лишних», – загадка. То ли совсем не оказалось другого выхода, а бизнес расширить было необходимо, то ли у Дерипаски с самого начала имелись планы, как впоследствии потеснить Чубайса. «Когда казалось, что ситуация безнадежная, и переговоры зашли в тупик, я сказал нашим уважаемым партнерам: если хотите всерьез действовать 50 % на 50 %, по-настоящему, тогда мое встречное предложение простое: завод, который вы будете строить, тоже поделим 50 % на 50 %. Это предложение я делал несколько раз, и оно на всех этапах отвергалось. Неожиданно для меня на последнем этапе переговоров оно было принято», – рассказывает Чубайс.

Любопытный момент заключался еще в том, что руководство РАО до этого не раз провозглашало тезис об избавлении от непрофильных активов, так как компании предстояла реформа. От тех же «Силовых машин» они избавились, как только реформа энергетики развернулась на полную мощь. Поэтому не очень ясно, что двигало Чубайсом в его намерении получить половину алюминиевого завода. Может, желание насолить, а может, поделить высокие прибыли, возможные из-за льготных цен на электричество с возводимой ГЭС.

Итак, договоренность была достигнута, «ВЭБ-инвест Банку» поручено детально проработать варианты реализации Богучанского проекта и из различных вариантов найти оптимальный.

По предварительным планам зона затопления ГЭС должна находиться на отметке 185 м, хотя изначально предполагался уровень 208 м, а это хоть и снизит мощность станции до 1,6 тысячи МВт, чего вполне достаточно для северного края, но одновременно сократит издержки на строительство.

Летом 2006 года работа над проектом наконец закипела, станцию с нетерпением ожидали все жители близлежащих поселений и городков, ведь в районе строительства ГЭС к тому времени уже возникла тяжелая социально-экономическая обстановка. Начали с сооружения инфраструктуры, на это были выделены государственные деньги. На них предполагалось построить участок автодороги Канск-Абан-Богучаны-Карабула-Кодинск, мост через Ангару, железную дорогу и пр.