Эрнст Вист - Фридрих II Гогенштауфен

При вторжении Оттона IV в пределы сицилийского королевства папа Иннокентий III объявил об уже наложенном на Вельфа отлучении от церкви. О сильной уязвленности Иннокентия III свидетельствует его готовность пойти на отказ от рекуперации, дабы спасти Сицилию. Но Оттон IV оставил это без внимания: в свое время он наблюдал бессилие папского проклятия против располагающего достаточными военными средствами Филиппа Швабского. На протяжении истории германской империи роль папы часто недооценивалась.

Ведь речь шла не только об анафеме папы, но и о противостоянии курии, все время обдумывавшей и составлявшей планы, ничего не оставляя без внимания. Папская дипломатия развернула кипучую деятельность. 1 февраля 1210 года папа направил послание королю Филиппу Французскому, противнику английской короны и ее ставленника, короля Оттона IV. Король Филипп, старинный враг Вельфов, постарался организовать в Германии сопротивление императору среди князей. Деньги являлись здесь испытанным средством, и летописец Цезарий Гейстербахский осуждает германских князей: «Они стали непостоянными: за деньги, за любовь, из-за страха они сегодня клялись одному, а завтра — другому».

Негодование папы выразилось в словах, сказанных об Отто IV: «Меч, выкованный нами, наносит нам же тяжкие раны». Он прокричал на весь католический мир: «Мы сожалеем о том, что создали такого человека».

31 марта папа подтвердил отлучение императора от церкви. Одновременно он в качестве назидательного примера предал анафеме и каноника из Капуи, отважившегося читать мессу в присутствии отлученного императора.

В Германии тоже стали заметны результаты папской дипломатии, как среди духовных, так и среди светских князей. Штауфеновское сопротивление сконцентрировалось в Германии в архиепископатах Майнца и Магдебурга. В качестве легата папы архиепископ Майнцский сместил сторонника Вельфов кёльнского архиепископа Дитриха и опять посадил на престол смещенного в 1205 году Адольфа фон Альтену. К коалиции духовных князей в сентябре 1211 года присоединились король Оттокар Богемский, герцог Оттон VI Меранский и епископ Экберт Бамбергский.

Они не выбирали Фридриха королем. Ведь они сделали это еще в 1196 году по желанию императора Генриха VI. Но «по совету короля Филиппа Французского», как пишет его биограф, и по воле папы выбрали Фридриха императором.

Отныне Фридрих носил титул «in imperatorem electus».[8] Чтобы сладить с императором Оттоном IV (дьяволом во плоти), папа призвал на правление империей Фридриха Гогенштауфена (Вельзевула).

Двое мужчин на испытательном полигоне истории

Положение дел являлось таковым: император Оттон IV поздней осенью 1211 года с сильным войском появился на южной оконечности Калабрии. Здесь он ожидал пизанский флот для наступления на остров, главную часть королевства. Крупнейшие бароны Апулии и материковой части Королевства обеих Сицилии были на его стороне. Правда, папа отлучил его от церкви, но в своем высокомерии, с мышлением, не склонным к анализу, Оттон IV считал себя способным противостоять отлучению, как некогда Филипп Швабский. Однако Филипп Швабский не был, подобно ему, королем папской милостью. Оттона сотворил папа. Папа его вознес, папа мог его и сбросить. Как только сторонники императора из Вельфов появились в Южной Калабрии и сообщили об избрании Фридриха сицилийского императором, у Оттона остались две возможности. Первая — забыть о событиях в Германии, дождаться прибытия пизанского флота, переправиться на Сицилию, взять в плен Фридриха, затем убить его или изгнать. С выводом из игры претендента на трон выборы в Нюрнберге становились фарсом.

Но этого-то и не сделал высокий, крепкий телом и мужественный Вельф: он не обладал качествами полководца, способного с предвидением ориентироваться в пространстве, на местности и в развитии событий.

Охваченный паникой, Оттон IV с войском двинулся на юг. В Лоди, на итальянской земле, он собрал еще один придворный совет. Затем зимой он совершил поход через Альпы. В феврале прибыл в Германию, а в Вербное воскресенье 1212 года с оставшимися верными ему сторонниками — во Франкфурт. По причине его отлучения от церкви никто из германских князей церкви при этом не присутствовал.

После ухода императора и его войска из Южной Калабрии сюда прибыл шваб и верный Штауфенам посол от германских князей Ансельм фон Юстинген. Он принес королю, не достигшему еще и семнадцати лет, сообщение о том, что германские князья выбрали его германским императором.

До сих пор с Фридрихом обходились как с вещью, вероятно, как с дорогой вещью, такой, например, как королевская печать, но все-таки не как с личностью, обладающей собственной волей. Он, долгие годы находившийся под опекой, всеми отталкиваемый, теперь стоял перед императорским наследием своего отца. Какое решение он примет?

Судьба подарила юному королю перед возвращением Вельфов в Италию передышку в два, может быть, в три года. Он мог бы использовать их, чтобы покорить баронов с континентальной части королевства, наверняка с тяжелыми, чреватыми большими потерями боями. Он мог бы ограничиться только Сицилией, все еще остающейся житницей всего Средиземноморья. А мог бы использовать богатство острова для усиления обороноспособности, сделав его недоступным для нападения. Именно так рекомендовали поступить семейный совет и его супруга, королева, в 1211 году родившая ему сына и наследника.

Юноша сделал другой выбор.

Он стремился в Германию. Если там решение будет принято в его пользу и против Оттона, тогда Сицилия, усиленная мощью империи, будет в безопасности.

Решение Фридриха обусловлено не только разумом, выборы он воспринял как миссию и призвание, заявив впоследствии: «Поскольку никто другой не захотел бы принять вопреки Нам и Нашим правам предложенный Нам империей сан… когда князья призвали Нас, их выбор удостоил Нас короны».

Папе также пришлось преодолеть большие сомнения, оказывая молодому Штауфену покровительство при получении короны германских императоров. У него в ушах звучало его собственное пророчество, когда он давал согласие королевству и империи Штауфенов: «Этот мальчик с годами поймет, что Римская церковь лишила его чести императорского титула, тогда он откажет ей не только в благоговении, но и будет бороться с ней любым возможным образом, разорвет ленные узы сицилийского королевства и откажет ей в привычном послушании».

Поэтому папе тяжело далась поддержка кандидатуры Фридриха. Но он, великий и сильный духом человек, находился в безвыходной ситуации. Лишь одного политика папа мог противопоставить императору Оттону IV — Фридриха Гогенштауфена.