Элизабет Хереш - Генерал Лебедь

Лебедь реагирует немедленно и, как выясняется, эффективно. Из своих лучших людей он создает комиссии для решения соответствующих проблем. Тут появляется комиссия по продовольствию, там — медицинская, комиссия по ремонтным работам. Так он, по мере надобности, оказывает давление на местные азербайджанские власти. Не обходится и без смешных случаев. Однажды, например, к Лебедю обратился азербайджанец с жалобой на партийного секретаря жилищного управления: «Не могли бы вы позвонить секретарю, — серьезно просит он Лебедя, — и сказать ему, что он должен довольствоваться двадцатью рублями? Каждый раз, когда я что-нибудь от него хочу, он вышвыривает меня со словами: «Чиновник берет не меньше сотни, убирайся!».

Однако большая часть проблем, которые сваливаются на Лебедя, очень серьезны и заставляют его поручать своим офицерам исполнение тех обязанностей, которые не выполняются местными политиками и их силами порядка. Лебедь расставляет собственные патрули для охраны армянских фабрик; они охраняют в вечерние часы и улицы.

Лебедь создает комиссию по эвакуации армян. Она организует выезд группами и предотвращает разбойные нападения на них. Когда участились случаи арестов и избиения армян азербайджанской милицией, Лебедь вызывает шефа местного КГБ. Тот спокойно и с пониманием слушает Лебедя, торжественно обещает сотрудничество и улучшение обстановки и — исчезает навсегда. По крайней мере, пока Лебедь находится в Баку.

Между тем напряженность в центре города растет. События достигают точки кипения, когда появляются азербайджанцы, которых недавно изгнали из Армении. Ожесточенные и жаждущие мести, эти беженцы совершают дикие, гнусные преступления. Они врываются в жилища армянского квартала, выгоняют жителей: «Вы забрали у нас все — теперь и у вас нет ничего! Око за око…».

Лебедь сам становится свидетелем акта насилия во время обхода своего района. Когда он заглядывает во двор одного дома, он обнаруживает там труп мужчины, который, очевидно, только что был убит. Рядом лежит тяжелая доска, вероятно, послужившая орудием убийства. Лебедь входит в дом как раз в тот момент, когда милиционер, глядя на присутствующего врача, диктует протокол: «Остановка сердца…».

«Не имеете ли вы в виду мужчину во дворе?» — вмешивается Лебедь. Присутствующие кивают. «А как быть с орудием убийства рядом с ним?» — продолжает Лебедь. «Правильно, — соглашается врач, чтобы продолжить без помех, — и в результате стычки мужчина получает инфаркт…».

Вечером около 21 часа в меньшем из двух кварталов, который находится на окраине города, вдруг выключают электричество. В комендатуре Лебедя «раскаляются» телефоны. Жители в тревоге: так начиналось в Сумгаите — это был сигнал к началу погромов год назад!

Лебедь отправляется с патрулем по кварталу. Там царит нервозная обстановка. Из каждого дома доносятся до Лебедя мольбы о помощи, просьбы о защите со стороны военных, а лучше всего сразу танков. Лебедь приводит батальон в состояние боевой готовности и приказывает укрепиться в квартале. Затем едет к первому секретарю райкома партии Джалилову. Тот явно не ограничен в правах над своим районом — а значит, ответствен за все, что там происходит. Посетители подобострастно сгибаются еще до того, как коснутся ручки его двери. И тем откровеннее показывает ему Лебедь, что он о нем думает в связи со сложившейся ситуацией. Демонстративно толкает он дверь в кабинет ногой, входит и садится без приглашения.

Он говорит: «Армянский пригород без света. Царит паника. Мы должны что-то предпринять».

Разъяренный партийный секретарь отвечает: «Мы же должны экономить электроэнергию».

Лебедь кипит от гнева, но держит себя в руках. Он кладет пистолет перед собой на стол и спрашивает сидящего напротив ледяным тоном:

«Ты можешь летать?»

«Что это значит?»

«Ну, если ты, например, полетишь с балкона — то полетишь вверх или вниз?»

«Хозяин» района побледнел. Вызывающее поведение этого офицера, неуважительное «ты», угроза в голосе — все это не предвещает ничего хорошего.

Лебедь снова берет инициативу в свои руки: «Ну, если ты не умеешь летать, хватайся за телефон.

Через час свет должен снова гореть. Ни слова по-азербайджански. Первое предупреждение — удар в зубы, второго не будет».

Так Лебедь сам описывает памятную сцену. Его выступление возымело действие. На его глазах около сорока пяти минут даются во все стороны указания и распоряжения. После этого телефонный марафон закончился. Армянский пригород снова освещен. Лебедь может спокойно уйти.

Запуганное население постепенно успокаивается. И с главной площади осаждающие начинают уходить.

Дни в Баку дают Лебедю повод для размышлений, но вечер 7 декабря 1988 года он не забудет: вечерние новости сообщают о катастрофе. В Соседней Армении произошло землетрясение. Говорят о бесчисленных жертвах. Позже сообщается число жертв — от сорока до восьмидесяти тысяч. Большой город Ленинакан, еще два города и несколько деревень лежат в руинах. Но еще в то время, как Лебедь следит за событиями, видит картины разрушения, его внимание привлекают громкие голоса, доносящиеся из дома напротив. Обеспокоенный Лебедь подходит к окну и не верит своим глазам: все балконы девятиэтажного здания заполнены ликующими людьми! Трагедия в Армении привела здешний народ в состояние восторга. Казалось, люди, которые буйствовали как сумасшедшие и на улице, собрались на праздник. Это была какая-то дьявольская вакханалия.

Лебедь растерянно качает головой. Снова он приводит свои части в состояние боевой готовности. Однако этой ночью не происходит никаких эксцессов. Создается впечатление, будто осознание того, что какая-то непреодолимая сила нанесла ненавистному противнику более тяжелый удар, чем могли сделать азербайджанцы, утолила на время жажду убивать.

В последующие дни Лебедь приказывает солдатам сопровождать выезжающих армян на вокзал. Многие едут обходным путем через север Дагестана, чтобы избежать азербайджанской территории. Но на некоторых уезжающих нападают уже в поезде, грабят их или убивают.

Лебедь сам получает возможность во время патрулирования убедиться в том, насколько важно обеспечить беженцам защиту от нападений, мотивом которых являются националистические настроения. На привокзальной площади он видит, как останавливается такси. Сначала из него выходит молодой человек, за ним молодая женщина с ребенком, и после того, как багаж выгружен и отставлен в сторону, мужчина помогает выйти из такси старику, который, вероятно, не может ходить. В то время, как женщина и ребенок остаются с багажом, он хочет доставить к поезду старика и несет его по направлению к вокзалу. Вдруг на него набрасывается орава парней. Прохожие отводят глаза, водитель такси тоже ничего не видит. Через несколько секунд появляется военный патруль и вмешивается.