Константин Романов - Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора (сборник)

Когда встали из-за стола, Его Высочество приказал, чтобы фельдфебеля 1-го батальона ежедневно являлись к Нему в Аничков дворец[20] с утренними рапортами, а один из унт[ер]-офицеров или ефрейторов по очереди приносил приказы по полку. В заключение, утвердив все распоряжения на другой день почетному караулу по случаю крещения новорожденного сына ком-го полком князя Олега Константиновича[21], Цесаревич пожаловал нижним чинам Своего батальона по чарке водки и отбыл из офицерского собрания в 4 часа пополудни.

В тот же день было отдано в приказ по полку: «Прибывшего в полк и вступившего в командование 1-м батальоном флигель-адъютанта полковника Его Императорское Высочество Государя Наследника Цесаревича и великого князя Николая Александровича числить на лицо с сего числа. Предписываю полковнику Огареву исполнять должность младшего штаб офицера 1-го батальона».

Начав службу в полку, Цесаревич с искренней любовью к военному делу и с полным усердием отдался командованию батальоном; Он не желал, чтобы для Него делались какие-либо исключения и строго исполнял все обязанности наравне с прочими батальонными командирами. Почтительный со старшими по служебному положению, безукоризненно учтивый, приветливый и обходительный с младшими, Он всех очаровывал простотой, искренностью и ровностью Своего обхождения. В расположении полка, даже и не при исполнении служебных обязанностей, Он первый отдавал высшим начальникам и ком[андующе]му полком подобающую им честь, вставал при их появлении, раньше их не закуривал, пропускал их вперед, в их присутствии рапорта дежурного не принимал и, вообще, оказывал полное уважение. С равными же в чине и младшими держал Себя всегда непринужденно, но со скромным достоинством, исключавшим и возможность какого-либо неуместного или слишком смелого по отношению к Нему поступка.

Когда до Цесаревича доходила очередь наряда на службу, полковой адъютант докладывал о том Его Высочеству, испрашивая, не встретится ли к тому каких-нибудь препятствий вследствие лежавших на Нем многочисленных обязанностей, и в случае утвердительного ответа доводил до сведения ком-го полком для отдания в приказе по полку.

3 января Наследник Цесаревич был восприемником от купели князя Олега Константиновича.

5 января Государь Наследник в первый раз прибыл в 1-й батальон на утренние строевые занятия и пожаловал людям на шапки мерлушку, поднесенную Его Высочеству бухарским эмиром. По окончании занятий Цесаревич завтракал в офицерском собрании.

Носил Он сюртук, непременно темно-зеленого сукна. С Владимирским крестом[22] в петлице, с аксельбантом и двумя вензелями на погонах (флигель-адъютантским Александра III и шефским Александра II), бывал всегда в высоких сапогах шагреневой кожи с пристегнутыми шпорами; коротких сапог и брюк на выпуск Он не любил, и никто Его в них не видал.

7 января праздновалась серебряная свадьба бывшего командира полка принца Александра Петровича Ольденбургского[23] и принцессы Евгении Максимилиановны[24]; Цесаревич заезжал за команд[ующим] полком и вместе с ним прибыл в Ольденбургский дворец[25], где присоединился к офицерам полка, подносившим принцу и принцессе икону.

В приказе по полку от 11 января значится: «Отбывшего согласно Высочайшему повелению в Берлин флигель-адъютанта полковника Е.И.В.Г.Н.Ц. и в[еликого] к[нязя] Н[иколая] А[лександровича] полагать в командировке с сего числа; впредь же до возвращения Е.И.В. 1-м батальоном командовать полковнику Огареву».

Цесаревич уезжал за границу на свадьбу младшей сестры императора Вильгельма[26]. Офицеры провожали Его Высочество на Варшавском вокзале[27]. Через неделю Цесаревич вернулся и вновь вступил в командование батальоном.

Спустя несколько дней ком[андующее]му полком надо было отлучиться на короткое время в Москву по делам; рождался вопрос: кому в его отсутствие временно командовать полком? Из полковников старшим по службе был Огарев, который, несмотря на свое старшинство, уступил командование батальоном Наследнику Цесаревичу. Не следовало ли Его Высочеству на этом основании заменить ком-го полком во время его отсутствия? Разрешить этот вопрос путем рапорта по команде представлялось затруднительным и потребовало бы долгого ожидания, ввиду чего ком-ий полком на балу в Аничковом дворце обратился за разъяснениями непосредственно к Е.И.В., главнокомандующему войсками гвардии и Петербургского военного округа. В[еликий] к[нязь] Владимир Александрович[28] решил, что Наследник Цесаревич служит в полку для ознакомления с обязанностями командира батальона и командование полком временно должно быть передано Огареву, как старшему полковнику. Такое решение вполне согласовалось и с взглядами самого Цесаревича.

Для отдания воинских почестей телу скончавшегося генерал-адъютанта Тимашева[29] 23 января от полка было наряжено два сводных батальона, из которых первым был назначен командовать Наследник Цесаревич. По случаю сильного мороза наряд был отменен.

26 января полк заступал в караулы по 1 отд. и дежурным по караулам впервые был Наследник. Он распускал караулы во дворе казарм на Миллионной и раздавал караульным начальникам лично Им подписанные пароли. В Собственный Его Величества (Аничков) дворец шла 14 рота при караульном начальнике поручике принце Петре Александровиче Ольденбургском[30]. Во время пребывания Их Величеств в Аничковом дворце при тамошнем карауле полагалось присутствовать дежурным по караулам, что и было исполнено Цесаревичем. На этом дежурстве Он зашел в караульный дом, поместился там на лавке с караульным начальником, позволил людям сесть вокруг стола, а караульному унтер-офицеру Варламову[31] велел читать вслух про походы Суворова из журнала «Чтение для солдат». Потом Он выслал караульным целый ящик папирос.

Его Высочество почти ежедневно бывал на утренних занятиях в ротах батальона, а по понедельникам, вторникам и средам (дням заседаний Государственного Совета[32], Комитета министров и Сибирского комитета[33]) обыкновенно завтракал в офицерском собрании. В столовой не было стенных часов, и в понедельник 25 января, засидевшись за завтраком, Его Высочество немного опоздал в Государственный Совет к 1 ч. дня. На следующий день Он записал в книге заявлений офицерского собрания: «26 января. Желательно завести стенные часы в столовой. Флигель-адъютант полковник Николай». Затем, передав перо одному из бывших тут офицеров, Он предложил им тоже подписаться, т. к. они сочувствовали такому заявлению; но они отвечали, что подписи Его Высочества совершенно достаточно и что заявление, разумеется, будет принято к сведению. Он засмеялся и сказал: «Нехорошо так подводить».