На манжетах мелом. О дипломатических буднях без прикрас - Юрий Михайлович Котов
Так все и случилось, к тому же я попал «в струю» – на повестке дня стоял вопрос о ротации сотрудников, работавших в странах с тяжелыми климатическими и бытовыми условиями, в благополучные государства в Европе и прочих достойных местах. Под эту удачную «гребенку» попал и мой коллега по отделу, 1-й секретарь Лева Сухарев. Мы с ним даже были приглашены на заседание коллегии Министерств (там утверждают только должности послов, генконсулов, советников-посланников) в качестве наглядных экспонатов этой самой ротации. Так на какой-то период, но не окончательно, я расстался с Африкой.
Здравствуй Франция!
Написал фразу. Слово вычеркнул – сверху другое поставил. Подумал – еще раз перечеркнул. И так несколько раз.
М. Булгаков. Записки на манжетах
Не скрою, к написанию этого раздела воспоминаний я подходил со скрипом, причиной коего являлся все тот же многострадальный «Петух в вине». Ведь там, помимо всех кулинарных описаний, содержится и изложение наиболее интересных (на мой взгляд, конечно) историй, связанных с пятилетним пребыванием в упомянутой в заголовке стране.
Целые отдельные главы в нем посвящены и визиту Брежнева во Францию, и перипетиям с «куплей-продажей» посольских «дачек», общению с Надеждой Петровной Леже и Марком Шагалом, или, скажем, эпопее с приглашением на ужин в посольство президента Жоржа Помпиду – вопреки всем установленным протокольным канонам. Да и еще многое, многое другое.
Мое мнение, разделяемое далеко не всеми теми, с кем я советовался, было следующим: повторяться не буду – и точка! Они же, в том числе жена, уговаривали: это же тобой написано, так что никто в плагиате обвинять не станет. Но, конечно, ты автор – тебе и решать.
Я и решил – повторов не будет. Исходил при этом из двух соображений. Первое: если это произведение когда-то будет закончено и опубликовано, то, скорее всего, его читателями будут те, кто знаком с «Петухом». Второе: ну а другие, если им это будет интересно, могут ознакомиться с полным его текстом в Интернете – он там имеется. После этого краткого вступления перехожу к своему первому в жизни приезду в Париж.
Произошло это «историческое» событие в начале сентября 1968 года. Отправился я к месту нового назначения поездом – и с перевесом багажа проблем не было, да и сама поездка представлялась весьма интересной. Надо было проехать через несколько стран: Польшу, ГДР, ФРГ, Бельгию, и можно было хоть из окошечка посмотреть на дотоле не виданные мною места.
Пятьдесят два часа в пути пролетели незаметно. Была довольно долгая техническая остановка в Бресте – там меняли колесные пары для перехода на европейскую колею. В соответствии с рекомендациями бывалых людей сходил на местный рынок, купил великолепные яблоки (таких в Париже нет!) и изрядный шматок доброго сала. На короткой остановке в Западном Берлине посреди территории ГДР приобрел (валюта с собой была) какую-то «западную» мелочевку. Ну и, наконец, прибыл на Gare du Nord Парижа – Северный вокзал, на котором впоследствии бывал десятки, если не сотни, раз по случаю различных встреч и проводов.
Меня встречали два человека: мой предшественник на посту шефа протокола Янис Яундземс и завхоз Лев Владимирович Черников. С первым я учился в МГИМО – он был на два курса старше меня, но знаком с ним не был. Лева Черников с первых дней парижского пребывания стал моим добрым приятелем и оставался им долгие годы. Много общались с ним позже и в Москве, и немного в Мадриде, где была его следующая командировка, тоже довелось повидаться. Ну да речь сейчас не об этой паре, а о том, что отвезли они меня к месту моего проживания (на четыре года) в посольство на Rue de Grenelle. Вот это историческое здание следует описать подробнее.
Великолепный особняк был построен известным французским архитектором Робером де Котом (учеником великого Ардуэн-Мансара – личного зодчего короля-солнца Людовика XIV) в 1710 году. По имени первых владельцев он носит гордое название «дворец д'Эстре». К этому родовитому семейству принадлежали многие известные во Франции личности, в основном военачальники, но была среди них и знаменитая любовница Генриха IV – Габриэль д'Эстре. Есть легенда, что среди гостей, посещавших дворец, однажды был и сам Петр Первый.
Разумеется, само по себе богатое историческое прошлое принадлежавшего нам здания может вызывать лишь чувства почтительного уважения и даже гордости. Я, в частности, их испытывал. Но надо откровенно признать, что для нормального функционирования современного посольства оно подходило крайне мало. Исключением являлись роскошные представительские помещения: большая столовая и три зала для проведения приемов. А вот про рабочие места и жилищные условия в нем говорить не приходится.
Помимо самого посольства, во «дворце» размещались в боковых флигелях постпредство СССР при ЮНЕСКО и довольно значительный аппарат военного атташе. Весьма внушительными и просторными были лишь кабинет посла и приемная перед ним, где располагалась протокольная служба – два дипломата и секретарша. Все остальные – и дипработники, и административно-технический персонал – теснились, как сельди в бочке, в крохотных комнатушках.
В служебном здании проживали два дипломата: сам посол (его квартира состояла из четырех комнат: столовой, двух маленьких узких проходных и спальни) и шеф протокола. У того «апартаменты» были скромнее и состояли из одной комнаты где-то в двенадцать-четырнадцать метров и отделенной от нее фанерной стенкой крохотной кухоньки. Расположены они были в мансардном помещении под самой крышей. Там же находились еще около дюжины подобных квартир, где по режимным соображениям жили работники референтуры. На всех проживающих приходилось два туалета, а для того чтобы принять душ, надо было спуститься на лифте на первый этаж и через гараж, где частенько бегали крысы, пройти в соседнее флигельное крыло.
Прибыл я в Париж в пятницу, где-то в середине дня, разместился в описанном помещении. После чего сопровождавший меня Янис (сам он
