Клятва у знамени - Теодор Кириллович Гладков
…Как-то в поле, по обеим сторонам дороги, соединяющей город со станцией, шли обычные тактические учения. Стоял жаркий, по-настоящему летний день. На небе — ни облачка. Неожиданно со стороны станции показался весь окутанный клубами пыли легковой автомобиль. Подпрыгнув на ухабе, машина встала у ближней цепи бойцов. Из нее вышли Киквидзе и незнакомый красноармейцам человек лет тридцати пяти, высокий, в полувоенном костюме и фуражке. Продолговатое лицо с большим лбом, мягкие черты лица, бородка клинышком. Взгляд — внимательный… Киквидзе громко скомандовал: «Отряд, смирно!» — и, повернувшись к незнакомцу, доложил, что бойцы ведут тактические занятия на местности.
Это был прибывший из Москвы народный комиссар по военным делам и председатель Высшей военной инспекции Николай Ильич Подвойский. Три дня наркомвоен проводил, придирчиво и тщательно, инспекционные тактические занятия с выходом в поле днем и ночью при участии всех родов войск. И не сделал ни одного замечания ни по единому поводу. Боевая подготовка красноармейцев, уровень знаний командиров, их высокий моральный дух произвели на него самое хорошее впечатление. Особенно поразило Николая Ильича, что все бойцы по утрам организованно занимались физзарядкой. Этот незначительный, казалось, факт в ту пору красноречивее иных других говорил о дисциплине в соединении, серьезном отношении бойцов к своему воинскому долгу. А ведь армия еще строилась на добровольческих принципах, декрет об обязательном наборе в РККА только будет принят ВЦИК.
— Поздравляю вас, товарищ Киквидзе! — сказал в конце третьего дня Подвойский. — Ваше заявление, сделанное в Москве, Высшая военная инспекция подтверждает полностью и безоговорочно. О расформировании такого отряда не может быть и речи.
Киквидзе слушал и не верил собственным ушам. Отряд останется в прежнем составе! Боевые друзья, ставшие ему дороже братьев, те, кого сроднила пролитая за общее народное дело кровь, сохранят свой сплоченный строй и впредь! Теперь он мог признаться самому себе, что больше всего на свете опасался расформирования. Значит, его заботы, труд тысяч бойцов и командиров, их ратные заслуги признаны и оценены.
Словно не замечая глубокого волнения Киквидзе, Подвойский продолжал:
— Командование решило создать на базе вашего отряда первую дивизию внеочередного формирования Рабоче-Крестьянской Красной Армии!
Стиснув в огромной ладони серую кавказскую папаху, Киквидзе вскочил со стула и радостно гаркнул:
— Готов служить в родной дивизии на любой должности, за честь сочту встать в строй рядовым красноармейцем!
Подвойский улыбнулся:
— Почему рядовым красноармейцем? Вы назначаетесь начальником дивизии. Товарищ Медведовский будет вашим помощником, товарищ Зелинский — начальником штаба. Давайте-ка пригласим их сюда и вместе подумаем о кандидатах на другие командные должности.
16 мая день выдался словно по заказу: солнечный, теплый, безоблачный. Нежно-зеленая листва, еще не обожженная летним зноем, чуть слышно шелестела под легкими порывами ласкового ветерка.
Полковой городок ожил уже ранним утром. Давно отвыкшие от столь мирных занятий, бойцы дежурного взвода старательно подметали лужайки и дорожки, не пропуская ни одного окурка или клочка бумажки, драили с песком (мыла не было и в помине) дощатые полы в казармах, протирали влажной ветошью стекла окон. Даже вплели в зеленые кроны деревьев кумачовые ленты и флажки.
Привели в порядок и полковой манеж — здесь после завершения официального церемониала должны были показать свое мастерство вольтижировки и рубки лучшие кавалеристы отряда. Не забыли подновить и сцену для выступления приглашенных и самодеятельных артистов. Посреди плаца установили длинный стол, в обычное время предназначенный для чистки оружия. В половине десятого в парк пришел Киквидзе, все осмотрел, остался всем доволен и приказал трубачу играть сигнал общего построения.
Бойцы — тщательно выбритые, в починенном и выглаженном обмундировании — выстроились на плацу по частям и подразделениям. Замерли на флангах знаменосцы и ассистенты с шашками наголо.
Киквидзе обошел полки, поздоровался с красноармейцами. В воротах показался Подвойский. Прозвучала команда «Смирно!». Киквидзе строевым шагом вышел навстречу народному комиссару, отдал рапорт. Подвойский поздоровался с бойцами. В ответ разнеслось дружное «Ура!». Оркестр грянул «Интернационал». Поздравив бойцов с образованием дивизии, нарком обратился к ним с речью.
— Если раньше, — сказал он, — принимали присягу царю, на угнетение рабочего класса, то красная присяга принимается на верность рабочему классу, на верность его правительству для защиты пролетарской революции, для раскрепощения рабочего класса, на уничтожение врагов революции.
Снова прозвучала команда «Смирно!». Знаменосцы вынесли перед строем дивизии знамя. Бойцы, нарком, начдив обнажили головы.
Торжественно и сурово зазвучали слова присяги. Вслед за наркомом великую клятву верности народу повторяли тысячи бойцов и их боевые командиры: Киквидзе, Медведевский, Чайковский, Эрбо, Карпухин.
«Я, сын трудового народа, гражданин Советской Республики, принимаю на себя звание воина Рабочей и Крестьянской Армии.
Перед лицом трудящихся классов России и всего мира я обязуюсь носить это звание с честью…
Я обязуюсь строго и неуклонно соблюдать революционную дисциплину и беспрекословно выполнять все приказы командиров, поставленных властью Рабочего и Крестьянского правительства…
Я обязуюсь по первому зову Рабочего и Крестьянского правительства выступить на защиту Советской Республики от всяких опасностей и покушений со стороны ее врагов, и в борьбе за Российскую Советскую Республику, за дело социализма и братства народов не щадить ни своих сил, ни самой жизни.
Если по злому умыслу отступлю от этого моего торжественного обещания, то да будет моим уделом всеобщее презрение и да покарает меня суровая рука революционного закона».
И снова раскатилось по лесу тысячеголосое «Ура-а-а!».
Через четыре года С. Медведовский вспомнит этот торжественный день: «16 мая в присутствии Подвойского тогдашний состав дивизии поклялся защищать дело Октябрьской революции. Дивизия сдержала свое слово. В историю гражданской войны она вписала много славных боевых страниц.
Не все остались в живых из тех героев, которые были свидетелями этого памятного исторического дня дивизии. Многие из них геройски пали за лучшую долю трудового народа. А кого судьба помиловала и оставила в живых, те вернулись в свою деревню, на свой завод и фабрику».
Повлажневшими вдруг глазами обвел Васо Киквидзе строй. На миг встретился взглядом с Кириллом Ереминым. Никому из тысяч стоявших в этот час в этом строю людей не дано было ведать, что только он, Кирилл Еремин, единственный из всех пройдет в рядах киквидзевской дивизии ее славный боевой путь.
Формирование дивизии продолжалось усиленными темпами и после принятия присяги. К этому времени по распоряжению В. А. Антонова-Овсеенко в Тамбов с Украины прибыл большой отряд пехоты. Он влился в дивизию Киквидзе. Новая часть получила наименование 1-го Рабоче-Крестьянского полка Юго-Западного фронта. Командиром полка был назначен бывший прапорщик большевик Иосиф Чайковский, отличившийся при захвате Бердичева.
Подвойский побывал в полку, а также в других новых формированиях. По этому поводу
