Михаил Пыляев - Старая Москва. История былой жизни первопрестольной столицы

– Мы знаем тебя, – говорили они, – знаем, что ты – честный человек, и уверены, что не нарушишь тайны.

Общество, в которое введен Новиков, составляло «Великую провинциальную ложу», мастером которой был И. П. Елагин, секретарем ложи – известный стихотворец В. И. Майков19. Между московскими масонами в первое время по открытии лож находилось много людей, серьезно преданных благу человечества, желавших распространения просвещения и благотворительности.

Но позднее, в павловское и александровское время, принадлежать к масонам было лишь простою модой, завезенною из-за границы, и большинство светских людей вступало в ложу лишь ради заманчивой таинственности и тесного равенства, соединяющих между собою вообще масонов, несмотря на различие сословий и национальностей.

Избрание таких «профанов» в первую степень масона «шотландского ученика» в ложах сопровождалось разными таинственными приемами. Посвященного, с завязанными глазами, полураздетого, с оголенным плечом и рукою, водили по подземельям, заставляли клясться на Библии и мече, окружали остриями мечей, ставили на каббалистический треугольник или ковер, клали в гроб, заставляли переплывать воду или пробегать через огонь и т. д.

В конце концов испытываемому вручали передник и перчатки и давали еще небольшой ключ из слоновой кости, отпирающий дверь ложи; при этом «шотландскому ученику» сообщался пароль или слово, по которому он узнавал брата-масона; помимо этого, объяснялось также ему, как делать рукопожатие и другие знаки при встречах с незнакомыми братьями-масонами.

Масоны позднейшей уже, Александровской, эпохи любили носить различные знаки в виде булавок, брелок, перстней с «мертвой головой» и т. д. Одно время отличительным признаком всякого масона был длинный ноготь на мизинце. Такой ноготь носил и Пушкин; по этому ногтю узнал, что он масон, художник Тропинин, придя рисовать с него портрет. Тропинин передавал покойному князю М. А. Оболенскому, у которого этот портрет хранился, что когда он пришел писать и увидел на руке его ноготь, то сделал ему знак, на который Пушкин ему не ответил, а погрозил ему пальцем. Этот – бесспорно лучший портрет нашего поэта – принадлежал затем дочери князя М. А. Оболенского, княгине А. М. Хилковой.

Каждый вступающий в масоны в екатерининское время, пред введением в ложу, обязан был клятвенно обещать исполнить наистрожайше следующее:

1) Прилежное упражнение в страхе Божием и тщательное исполнение заповедей евангельских. 2) Непоколебимую верность и покорность своему государю, с особливою обязанностью охранять престол его не только по долгу общей верноподданным присяги, но и всеми силами стремясь изобретать и употреблять всякие к тому благие и разумные средства, и таким же образом стараясь отвращать и предупреждать все, оному противное тайно и явно, наипаче в настоящие времена адского буйства и волнения против властей державных. 3) Рачительное и верное исполнение уставов и обрядов своей религии и т. д. (только одни христиане могли быть выбраны в масоны).

Затем следовало «приуготовление».

В назначенной комнате приготовлялось три стола, покрытые один черным, другой белым, третий желтым; на первом лежала Библия, раскрытая на 6 и 7 главах Книги Премудрости Соломоновой, знак рыцаря, т. е. крест в сердце, обнаженный меч, погашенный светильник, кость мертвой головы, над которой зажженная лампада, небольшой сосуд с чистою водою и дощечка с надписью: «Познай себя, обрящеши блаженство внутрь тебя сущее». На втором столе полагалось изображение пламенной звезды, а на третьем – рукомойник с водою, белые перчатки и мастерская золотая лопатка.

Введение профана к приуготовлению.

Он вводился с завязанными глазами, в мантии, на которой изображено на левой стороне обвитое змеем сердце, посреди сердца – малый свет, еще помраченный тьмою. Затем следовала первая беседа – брат-вводитель обращался к вводимому с вопросами: восчувствовал ли он, что тьма его окружает, истинно ли желает искать премудрости и т. п., и потом надевал на него знак рыцаря, прикрепленный к шнурку, на котором пять узлов – в ознаменование, что он должен обуздать свои чувства. Вторая беседа – поступающий в общество должен омыть свои глаза, и тут же ему вручается меч на борьбу с царством тьмы и возженный светильник для освещения пути к храму премудрости. Третья беседа – вместо прежней надевается на него другая мантия, у которой левая сторона белая, с изображением кровоточивого сердца, окруженного лучами света; правая же сторона мантии – темная. Кандидат омывает руки, надевает белые перчатки и вводитель привешивает ему лопатку.

Принятие. Вводитель стучится в двери к председателю, и на вопрос: «Кто там?» брат-обрядоначальник отвечает: «Испытанный, омовенный, знамением избрания и ранами, на добром подвиге полученными, украшенный, желатель премудрости». – «Таковому не должно и не можно воспретить вход», – отвечает председатель. Кандидат входит и дает обещание стараться всеми силами: 1) испрашивать премудрости от Бога, служить Ему и кланяться духом и истиною; 2) хранить душу и тело от осквернения и прилежно убегать всего, что может препятствовать наитию духа премудрости, ибо в злохудожную душу не вниидет премудрость, ниже обитает в телесе, повиннем в грехе; 3) любить ближних и служить им желанием, мыслями, словами, делами, примером.

После разных обрядов и наставлений председатель дает ему золотое кольцо с вырезанным внутри крестом и словами: «Помни смерть» рыцарский знак надевается на него уже на розовой ленте, а мантия – белая; вместе с этим нарицается ему новое имя.

Выборы в степени «учеников, братьев и мастеров» и в другие высшие степени всегда зависели от собрания «Великой ложи». Все масоны, несмотря на различие национальностей и положения, были связаны между собою тесными узами.

Самые торжественные собрания у масонов происходили накануне праздника Рождества Христова.

В этот вечер все собирались во всех своих украшениях, под предводительством старшего настоятеля, читались торжественные речи, затем садились за стол, беседовали «в благоустройном веселии и пениях благочестивых», продолжая это до самой полуночи. Как же скоро пробьет 12 часов, то по знаку настоятеля все вставали и, воспев радостную песнь в прославление Спасителя мира, закрывали собрание.

В этот вечер делался главнейший сбор деньгами на какую-либо «чувствительнейшую помощь ближним, во славу рождшагося Спаса».

В масонских собраниях XVIII века пелись различные хоры и песни, многие из таких песен сопровождались постукиванием рюмок и стаканов – рюмки и стаканы, употребляемые на масонских банкетах, были особенной формы, с толстым и крепким дном. В начале шестидесятых годов были еще живы два – три старика из придворных певчих, которые певали в былые годы масонские песни в ложах. Сборник масонских песен был отпечатан тайно в какой-то типографии, с обозначением города Кронштадта.