Особенности советской власти - Сергей Юрьевич Катканов
Есть, конечно, ещё одна тема – село вымирает. Село – это ведь не только то место, откуда жратва появляется, это ещё и люди. Наши деревни обезлюдели, и это производит зловещее впечатление. Но это не сейчас началось, а ещё при социализме, причём это тот редкий случай, когда не социализм виноват. Говорят, Хрущев разорил русскую деревню. Никита, конечно, постарался, но, боюсь, и без него всё шло бы в том же направлении. Это общемировой процесс – урбанизация. И стоит за этим процессом всего лишь то, что выражает русская поговорка: «Рыба ищет, где глубже, а человек, где лучше». Жизнь на селе гораздо тяжелее, чем в городе, естественно, народ из деревень бежит в города. При этом на селе есть люди, которых в город и сдобным пряником не заманишь. Эти люди снабжают страну продовольствием в достаточном количестве.
Говорить, что деревня вымирает из-за того, что не стало советской власти, может только полный дурак. И если кому-то до сих пор не надоело петь жалобные песни про вымирающую деревню, так пусть едет на село и поживёт там несколько лет, как я в своё время пожил.
И снова про еду
Опять я отвлекся от состояния продовольственных прилавков в СССР. Что ещё сказать? Ну вот пельменей, например, ни когда не было в свободной продаже. Поскольку мы знали об их существовании, значит когда-то, где-то у кого-то они были. И казались волшебным деликатесом. Майонез тогда был очень вкусным, в 200-граммовых стеклянных баночках, но он страдал тем же недостатком – в свободной продаже его не было.
Ещё пару слов о рыбе. Свободно лежали мойва, минтай, может быть ещё пара столь же малопочтенных сортов. Сейчас и горбуша-то не радует, сейчас и форели и семги покушать не проблема, а тогда это были для нас слова из книг.
Честно говоря, я в те годы не особо любил рыбу, наверное, потому что нормальной ни когда не ел. Но вот приехали к нам в гости родственники из Мурманска и привезли копченного палтуса. И тогда я узнал, что вкус рыбы может быть волшебным. Не надо и говорить, что этот деликатес могли привезти в Вологду только из Мурманска, у нас его и по великому блату было не купить. Сейчас этот конченый палтус с прилавка не слезает, дорогой, конечно, зараза, но иногда-то можно себе позволить. Впрочем, сейчас мне его не особо и надо, сейчас я очень полюбил пироги со свежим палтусом, жена пару раз в год печёт.
Красной икры не было вообще, при советской власти я её даже не пробовал. Рыбных консервов нормальных не было, шпроты, к примеру, были жутким дефицитом. Свободно лежала только какая-нибудь ерунду вроде корюшки в томатном соусе – закусь для алкашей.
Ещё всегда свободно лежали плавленые сырки. Вкусные, кстати. И они тоже хорошо шли на дешевую закусь. Впрочем, закусь меня заинтересовала только на излете брежневской эпохи, а до этого я отдавал предпочтение лакомствам.
Мороженое у нас было в свободной продаже всегда. Но ограниченное количество сортов. «Молочное» – 9 коп., «Сливочное» – 13 коп. Сливочное с кофейным наполнителем – 15 коп. Стаканчик мог быть картонным или вафельным. Ещё было «Ленинградское» – сливочное в шоколадной глазури. «Ленинградское» было вершиной счастья. Ещё можно было пойти в какое-нибудь кафе, где продавали развесное мороженое с сиропом. Сто граммов стоили 13 копеек, а если с сиропом, то 16. Моей самой душераздирающей мечтой было придти в кафе и взять 200 граммов мороженого с двойным сиропом. Пару раз мне удалось накопить медяков на такой дикий загул.
После первого класса я впервые побывал в Москве и понял, что существует другой мир. Там было мороженое в шоколадной глазури, да ещё и с кофейным наполнителем, да ещё и глазурь с орехами. Стоило оно 28 копеек, но оно того стоило! Там был пломбир увенчанный замороженной кремовой розочкой. «Живут же люди», – мрачно думал я, уплетая московское мороженое. Тогда мне было непонятно, а почему в Вологде нельзя было наделать такого мороженого. И сейчас мне это по-прежнему непонятно.
Снабжение Москвы и Питера тогда разительно отличалось от провинции, приезжая в столицу, мы попадали в другой мир. Столичные продавцы с плохо скрываемым презрением смотрели на провинциалов, покупающих по две палки вареной колбасы за раз. Хотя эта колбаса производилась у нас, а потом отправлялась им, людям первого сорта. После крушения СССР содержимое московских и вологодских прилавков мгновенно стало одинаковым, для москвичей это было, очевидно, дополнительной психологической травмой.
Не знаю почему, но в те годы в наших магазинах свободно лежали финики, причем, довольно дешевые – 80 коп. за килограмм: (Очевидно, какая-нибудь Басурмания, вставшая на путь социализма, ни чем, кроме фиников, не могла расплатиться за поставки советских танков). Для меня это была настоящая отдушина, ведь, имея всего 8 копеек, я мог купить сто граммов этого восхитительного лакомства, что регулярно и проделывал. Недавно купил фиников, чтобы детство вспомнить. Не понравились – очень сладко, а вкуса мало.
Орехи у нас были, но только арахисовые и грецкие, причем, чищеных, ни когда не было, а с грецким крепышом немало поколупаешься, прежде чем добудешь содержимое, так что я предпочитал арахис, который сейчас и за орехи не считаю. Про кешью или бразильский орех тогда и слыхом не слыхивали, да, кажется, и фундука не было. И ни когда не было кедровых орехов. Надо быть настоящими коммунистами, чтобы, имея Сибирь, не завалить страну кедровыми орехами.
Ещё я очень любил «морские камушки», это изюм в сахарной глазури. Но ближе к концу 70-х, во времена «позднего Брежнева» продовольственная ситуация начала заметно ухудшаться, с прилавков исчезло многое, что ещё недавно лежало, эта судьба постигла и «морские камушки». Году в 80-м мы уже ностальгировали: «А помнишь раньше были «морские камушки»»?
Кстати, вспоминая про брежневскую эпоху, всегда надо учитывать этот момент: начало 70-х совсем не то же, что начало 80-х, поэтому сейчас, предаваясь воспоминаниям, люди спорят: одни говорят «это было», а другие возражают: «этого не было». Так ведь смотря в какой период. Становилось всё хуже и хуже, а при Горбачеве стало совсем плохо. Поэтому споры о том, почему рухнул СССР кажутся мне даже странными. Неужели не понятно? Мы ехали, ехали и, наконец, приехали.
Говорят ещё, что при советской власти еда была качественная, а сейчас мы едим всякую мерзость. Это правда, не спорю. Но почему? Во-первых, тут отчасти проявляет себя общемировая тенденция: еда везде становится всё более и более искусственной, ненатуральной, некачественной. Когда у
