Александр Половец - БП. Между прошлым и будущим. Книга вторая

– А аспекты его внешней политики – их вы одобряете?

– Я уверен, что Ельцин хочет хороших отношений с Америкой, с Западом, с другими странами, что у него нет никаких имперских амбиций. В остальном же, в деталях – если говорить откровенно, конечно, – он же все-таки только начинает. В разоруженческих вопросах, например… – Арбатов, не договорив фразу, задумался.

– Ельцин как бы способствовал окончательному политическому, а затем и географическому распаду СССР. Сегодня же многие регионы самой России заговорили о независимости – Дальневосточный, например… Не говоря уже о Чечне, Татарстане. И вот самой Российской Федерации грозит очевидный развал – не так ли?

– В действительности, в основе своей все это – экономические вопросы. Понимаете, когда усугубляется кризис экономический, естественно, в каждом регионе думают: а, с этой Москвой ничего нельзя сделать, вот дали бы нам свободу – мы бы в лучшем порядке себя держали! Но всегда ли это так? К тому же, экономические связи разрывать очень опасно – ведь вся страна строилась как единая большая фабрика, с едиными товарными и технологическими линиями. Но такая тяга есть – а ко всему может примешиваться еще и доля национализма, исходящая обычно из довольно узкого круга… Но в условиях экономических трудностей она ложится на плодотворную почву.

– Сегодня называют конец 1992 года как возможное время нового путча, захвата власти правыми.

– Знаете, может быть, на чем-то это и основано – все-таки все ожидают новой волны инфляции. И потом, впервые может произойти нечто новое для нас: люди столкнутся с тем, с чем не привыкли сталкиваться – с массовой безработицей. И это может быть очень болезненно воспринято. Я лично считаю, что это как раз и должно привести к смене многих людей в руководстве экономикой и к смене экономической политики. Если у кого-то еще были сомнения, то сейчас они должны окончательно развеяться: здесь нас ничего не ждет, никакие златые горы.

– Вы давно были в Москве? – неожиданно задал вопрос Арбатов. – Кто там торгует на улицах? Люди нашли дело и с удовольствием его делают, и даже что-то пока зарабатывают. Но я не верю в прочность этих предприятий. Я не вижу, чтобы росло производство – все идет в этой сфере так: один перепродает другому. И к тому же – абсолютная бездуховность. Я очень опасаюсь, что все это будет нарастать. Нельзя все же без какого-то комплекса идеалов… И не обязательно каким-то «измом» этот комплекс называть, но он должен быть.

Я вот думаю: мало просто капитализма, рынка – демократические идеалы, нравственные идеалы в какой-то форме должны присутствовать, должны фигурировать как какая-то цель всего того, что мы делаем. Без этого очень трудно обеспечить даже просто реальную поддержку переменам. За «просто рынок», особенно, когда люди увидели, в основном, самые плохие его стороны, порой самые извращенные… – кто за это будет трудиться и, тем более, страдать? Никто.

Сейчас так все устали! И партии сейчас малочисленны, оттого, что люди устали. Может, это на какое-то время… должно пройти какое-то время, чтобы они повернулись снова к идеалам: их перенашпиговали идеологией, и сейчас образовалась аллергическая реакция на партии. Вы знаете, как получилось в последнее время? Нельзя, невозможно было партийное собрание провести, взносов никто не платил. Партия покончила самоубийством на 28-м съезде и перед ним – появлением «партии Полозкова». Всякое уважение, авторитет – все пропало.

У нас вскоре после этого съезда шло партийное собрание, тоже без кворума – но какие-то вещи надо было обсудить. И я спросил – кто мне назовет трех членов Политбюро? – только кроме Горбачева и Ивашко. Никто не смог, и все начали хохотать. Действительно, такого никогда не было. Просто все это выродилось таким образом, что остался вакуум. Ведь все функции управления были навешаны на партию сверху донизу. А тут все просто рухнуло, и взамен ничего другого создавать не торопились. В общем, я вам скажу: конечно, самые большие перемены, а их процесс был неизбежным, можно было сделать с меньшими издержками, более упорядоченно.

– Сохранив дом на Старой площади, с его начинкой? – именно это обстоятельство, наличие всевластного ЦК в центре столицы, отвратило не меня одного в свое время от веры в реальность горбачевской перестройки.

– Нет! Но если бы был раскол партии, если бы разделили богово и царево… Представляете, Горбачев уходит в президенты, а тут остаются две или три партии. Это бы привело к совершенно другой обстановке.

– Это вы называете еще одной упущенной возможностью?

– Да. Между прочим, мы говорили об этом. Я давно подсказывал, в том числе Шеварднадзе…

– Вернемся, однако, к растущей тенденции распада Российской Федерации. Вы полагаете, что если Ельцину удастся справиться с экономическими проблемами, то отпадет тяга к самоизоляции внутри России?

– Внутри России, думаю, да. Во всяком случае, процесс станет вполне контролируемым. Думаю, что в условиях экономического, даже не скажу благополучия, но хотя бы подтверждения того, что тенденция упадка приостановлена и начался – пусть постепенный, медленный – но выход из кризиса, атмосфера очень оздоровится. А для этого необходимы эффективные действия.

– Сейчас вы говорите «действия». Чьи? Незадолго до этого вы заметили, что не доверяете политике Гайдара. Я это понял так: пока Гайдар и его правительство остается, ничего хорошего ждать не приходится.

О нынешнем правительстве России мы говорили с Арбатовым вне текста интервью, в небольших перерывах, когда магнитофон был выключен. Но сейчас мне показалось уместным вернуться к этой теме.

– Ну, я об этом публично заявлял, в том числе на заседании парламента. Я считаю, что экономическую политику правительства надо радикально менять! – похоже, Арбатов начинал горячиться. – Если Гайдар способен целиком пересмотреть свою политику – я лично против него ничего не имею. А теперешняя его политика, я считаю, неправильна… – подавшись всем корпусом вперед и крепко сжимая полированное дерево подлокотников, он сместился к самому краю сиденья.

– А если Гайдар не хочет этого, не считает правильным? Или просто не способен пересмотреть основы своей политики?..

– Но политика-то неправильная! – Арбатов снова откинулся на спинку глубокого кресла. – А вы знаете, многих запутывает то, что Гайдара критикуют с двух позиций. Одна позиция принадлежит тем, кто в принципе против реформ. Другая – это критика со стороны реформаторов, таких как Богомолов, Петраков, как С.Федоров. К их числу принадлежу и я – хотя, в отличие от них, я не профессиональный экономист, да и не претендую на это.

Мы считаем, что эта политика ведет нас не к рыночной экономике, а к чему-то другому… В моем представлении, это своего рода необольшевистская политика: понимаете, все наскоком сделать, попытка решить упрощенными методами очень сложные задачи. А они так не решаются! И мы уже видим результаты такого подхода. Я был с самого начала против, но сейчас, по-моему, есть доказательства ошибочности его политики.

– Ну, и что делать?

– Надо все менять! Думаю, сейчас Ельцину предстоит принять очень серьезные решения. Он их уже начал, собственно… У меня впечатление, что у него самого уже несколько месяцев присутствует ощущение необходимости корректировать экономическую политику: он добавил в руководство несколько человек другого направления, еще какие-то вещи сделал… Он уже не идет так охотно и скоро навстречу экспертам Международного валютного фонда, как раньше. Но, мне кажется, – нужны более радикальные перемены.

– Раз уж мы заговорили об этом – в какой, по-вашему, форме стране нужна международная помощь?

– Ну, Россия не та страна, которую может кто-то содержать. Она должна свои проблемы, в основном, решать сама. Но при этом, чтобы добиться настоящего экономического прогресса и войти в рыночную экономику, ей без тесного экономического сотрудничества с западными странами не обойтись. В каких-то крайних условиях, если зимой будут большие трудности, гуманитарная помощь, конечно, понадобится – но это не решение проблемы.

И кредиты тоже не решение проблемы – тем более, что их надо возвращать, да еще с процентами. Что же реально может помочь? Снять, прежде всего, препятствия в отношениях с Западом, с иностранными инвесторами, сделать привлекательным весь климат для иностранных вложений. И, конечно же, разумно пользоваться этими возможностями.

– Этот вопрос неслучаен: нам здесь приходится встречаться с людьми, готовыми вложить в российскую экономику немалые деньги, но всех их останавливает отсутствие гарантий сохранности этих вложений и права пользования полученными с них дивидендами.

– Конечно! Это серьезный вопрос, и его следует решать – но разумной политикой, шаг за шагом…

– Так чего, казалось бы, проще – защитить законом права инвесторов: аналоги подобного законодательства действуют по всему миру.