Омар Брэдли - Записки солдата

По нашей просьбе Эйзенхауэр вызвал из Версаля Беделла Смита вместе с начальником тыла штаба экспедиционных сил союзников и предложил ему разъяснить нам положение с боеприпасами. Хотя Беделл сочувствовал нашим затруднениям, тем не менее он подозревал, что наше недовольство отчасти объяснялось извечным антагонизмом между фронтовиками и снабженцами. Верховный штаб союзников, опасаясь, как бы командование зоны коммуникаций не стало для нас козлом отпущения, взял Ли под защиту и оградил его от критики со стороны фронтовиков. 1-я армия совершенно откровенно критиковала позицию, занятую командованием зоны коммуникаций, а Паттон также не скрывал своего раздражения деятельностью Ли.

Как ни скудна была норма расхода боеприпасов для армий, мы были вынуждены еще больше сократить ее, чтобы накопить достаточные резервы для ноябрьского наступления. В течение всего октября наши армии влачили жалкое существование, находясь на голодном пайке. За это время верховный штаб экспедиционных сил союзников должен был довести масштабы разгрузки транспортов с боеприпасами до 6 тыс. тонн в день и направлять излишки сверх этого в армейские полевые склады. Хотя этот способ разрешения проблемы был далеко не совершенным, он удовлетворял Беделла Смита.

- Зона коммуникаций сможет выполнить ваши требования и обеспечить вас боеприпасами к 22 октября, - заверил он.

- Мы дадим им еще десять дней, - сказал я. - Пусть они обеспечат нас запасами к 2 ноября.

Беделл был недоволен моим ответом, но когда наступило 22 октября и зона коммуникаций не смогла нас обеспечить запасами, он позвонил мне и извинился.

- Я не думал, что для этого потребуется так много времени, - пояснил он, обозленный задержкой.

- Не думайте больше об этом, Беделл, - сказал я, - мы лучше знаем этот народ, чем вы.

Пытаясь заслужить наше расположение, зона коммуникаций вновь переоценила свои возможности в области снабжения.

* * *

14 октября Ходжес завершил окружение оставшегося без крыш города Ахена. В этот день мы ждали английского короля, совершавшего поездку по фронту, и пригласили на командный пункт 1-й армии весь старший командный состав. Ходжес развернул свой командный пункт прямо на голой земле около полуразрушенного замка близ бельгийского города Вервье. В то время штаб 1-й армии был единственным из всех наших высших штабов, который все еще размещался в палатках; Паттон и Симпсон с приближением зимы перевели свои штабы в здания. Как раз в этот день оперативная группа 12-й группы армий свернула свои палатки в Вердене и перебралась в здание с паровым отоплением в Люксембурге всего лишь в 20 километрах от линии фронта немцев.

Генерал Гарт отправился на командный пункт Монти, чтобы сопровождать короля Георга во время поездки через Бельгию в американский сектор. За завтраком Гарт выпил несколько чашек чая и теперь, проезжая по выложенным кирпичом дорогам, развороченным снарядами, испытывал страшную неловкость. Он знал, что его спутники в джипе находятся в таком же состоянии и не менее его жаждут остановки. Не зная, как объяснить королю необходимость остановки, Гарт пробормотал, что он должен остановить колонну "по санитарным соображениям".

Когда машины снова тронулись в путь, король, улыбаясь, посмотрел на Гарта.

- Так Вы сказали, что остановка была вызвана санитарными соображениями?

Он повернулся к своему секретарю и засмеялся:

- Не забудьте записать это в наш дневник.

Штаб 1-й армии по случаю посещения короля вынужден был сделать уступку комфорту и перенести свою столовую из палатки в закрытое помещение. За завтраком в этой бедно обставленной столовой Паттон занимал гостей рассказами о своих похождениях в Африке. Он говорил о врожденной склонности тунисских арабов к воровству и, потягивая кофе, заявил королю:

- Я лично застрелил, наверное, не менее дюжины арабов.

Айк подмигнул мне.

- Сколько, вы сказали, Джордж? - спросил он.

Паттон затянулся сигарой.

- Ну, может быть, только полдюжины, - ответил он с лукавой усмешкой.

- Сколько? - настаивал Айк.

Джордж пожал плечами, засмеялся и повернулся к королю:

- Во всяком случае, сэр, двоим из них я дал сапогом прямо в... на улице в Гафсе.

Вечером Эйзенхауэр вернулся со мной в оперативную группу штаба 12-й группы армий в Люксембург. Мы проехали Арденны по лесным дорогам, насквозь пропитанным сыростью после затяжных осенних дождей, мимо бельгийских торфяных болот, и миновали городок Бастонь. На окраине городка расположилась полевая хлебопекарня, и в воздухе чувствовался соблазнительный запах печеного хлеба.

В Люксембурге старые каменные здания были украшены национальным флагом и полотнами, на которых был выведен гордый девиз: "Мы хотим остаться теми, кто мы есть". На празднично разукрашенных улицах в витринах магазинов были выставлены цветные литографии, с которых благожелательно взирала великая герцогиня Шарлотта. Близ отеля "Альфа", отведенного нам под квартиру, лавочник выставил в витрине своего магазина большую фотографию президента Рузвельта, но только не Франклина, а Теодора. Вечером во время обеда сержант Дадли подал к столу огромный разукрашенный торт, присланный из Парижа. Эйзенхауэру исполнилось в этот день 54 года.

Через четыре дня, 18 октября, когда Ахен содрогался под огнем артиллерии 1-й армии, Эйзенхауэр созвал в штабе 21-й группы армий в Брюсселе совещание по разработке стратегического плана ноябрьского наступления. Совещание было намеренно созвано в районе расположения командного пункта Монти, поэтому он никак не мог уклониться от встречи с нами.

* * *

С приближением зимы Эйзенхауэр мог выбрать один из двух вариантов действий:

1. Он мог окопаться со своими 54 дивизиями на 800-километровом фронте, растянувшемся от берегов Северного моря до швейцарской границы. Отказавшись от ноябрьского наступления, он мог подождать до весны, пока в Антверпен не прибудут свежие американские дивизии и не будут сосредоточены большие запасы, позволяющие нанести сокрушающий удар.

2. Он мог перейти в ноябре в наступление с теми войсками, которые у него были, рассчитывая только на запасы, которые можно было доставить по имеющимся коммуникациям.

Но Эйзенхауэр не мог ждать до весны, пока союзники, наконец, не накопят необходимые силы и средства, потому что немцы могли опередить нас в темпах наращивания сил. Они уже продемонстрировали нам, с какой поразительной быстротой они могут восстанавливать свои силы. Каждая неделя отсиживания союзных войск в окопах осенью давала немцам возможность оснастить дивизии новыми танками и навербовать больше фольксштурмистов и усовершенствовать свою оборону. И каждый месяц приносил с собой новые огорчения для Тоя Спаатса; ему внушало сильное беспокойство непрекращающееся производство реактивных истребителей и новые радиовзрыватели, изобретенные немцами. Спаатс еще задолго до этого опасался, что любая из этих новинок могла вытеснить наши бомбардировщики из воздушного пространства.