Леонид Видгоф - «Но люблю мою курву-Москву». Осип Мандельштам: поэт и город

119. В феврале – марте 1934 года Мандельштам вел переговоры с директором созданного в 1933 году Центрального музея художественной литературы, критики и публицистики (ЦМЛ) В.Д. Бонч-Бруевичем о продаже своего архива этому музею. Дело не состоялось; в связи с этой историей написана эпиграмма Мандельштама «На берегу эгейских вод…» (см. письмо Мандельштама В. Бонч-Бруевичу от 21 марта 1934 г.). Архив был представлен в отдел рукописей и фольклора музея, который находился по адресу: ул. Рождественка, д. 5. Дом сохранился.

120. Мандельштам бывал в Государственном еврейском театре (ГОСЕТ): ул. Малая Бронная, д. 4. Ныне в этом здании – Театр на Малой Бронной. Поэт высоко ценил игру ведущего артиста ГОСЕТа С. Михоэлса (см. очерк «Михоэльс» (1926)). Мандельштам мог бывать у Михоэлса и в его доме. Артист жил в Большом Чернышевском пер. (позднее – ул. Станкевича, ныне – Вознесенский пер.), д. 12, кв. 3. Дом сохранился.

121. Театр Всеволода Мейерхольда (ГосТИМ). О посещениях этого театра упоминает Н. Мандельштам. Здание сохранилось в перестроенном виде – в настоящее время Концертный зал им. П.И. Чайковского.

122. Мандельштам любил Музей нового западного искусства, где мог видеть импрессионистов, Ван Гога, Сезанна и других близких ему художников: ул. Кропоткинская (ныне Пречистенка), д. 21. В настоящее время – Академия художеств. С посещениями этого музея связаны стихотворение «Импрессионизм» («Художник нам изобразил…», 1932) и глава «Французы» из «Путешествия в Армению».

123. Музей изобразительных искусств (до 1932 года – Музей изящных искусств; с 1937 года – Музей изобразительных искусств имени А.С. Пушкина). Впечатления от живописи музея отразились в стихотворении «Еще далеко мне до патриарха…» (1931). Ул. Волхонка, 12.

124. Третьяковская галерея. О посещениях Третьяковской галереи Мандельштамом упоминают Э.Г. Герштейн и Н.Е. Штемпель. Лаврушинский пер., 10.

125. Мандельштам бывал в Московской консерватории. Л. Горнунг упоминает о том, что в консерватории он видел поэта в последний раз – это было 10 апреля 1933 года, когда А.Ф. Гедике играл Баха. В консерватории Мандельштам слушал В.В. Софроницкого, М.В. Юдину и других музыкантов. Ул. Большая Никитская, д. 13. Не исключено, что у знакомой ему пианистки М.В. Юдиной Мандельштам мог бывать и на дому. В конце 1920-х – начале 1930-х годов Юдина проживала в Сытинском тупике (д. 3, кв. 20; адрес из личного дела пианистки в архиве Московской консерватории).

126. Мандельштам не раз бывал в Марьиной Роще, где жили литературоведы В.Б. Шкловский (до 1937 года) и Н.И. Харджиев: Александровский (позднее – Октябрьский) пер., д. 43, кв. 4. Дом не сохранился. Соседом Н.И. Харджиева был также драматург Б.А. Вакс, «Вакс ремонтнодышащий…» (строка из несохранившегося шуточного стихотворения Мандельштама <нач. 1930-х годов>). Описание комнаты Н.И. Харджиева оставила Н.Е. Штемпель (цитировалось в книге).

127. Неподалеку от дома, где жили Шкловские и Харджиев, находилась и квартира поэта В.И. Нарбута, и Мандельштам бывал у него в 1920-е – начале 1930-х годов: Александровская (позднее – Октябрьская) ул., д. 8, кв. 18. Дом не сохранился. См. «Всю Москву» на 1927 год: «Нарбут Владимир Ив. Александровская ул., 8, кв. 18. Телефон: 1-26-46 (издательство “Земля и фабрика” и ЦК ВКП)». Позднее Нарбут жил по адресу: Курсовой пер., д. 15, кв. 17 [683] (где и был арестован в ночь с 26 на 27 октября 1936 года; дом сохранился) – т. е. неподалеку от Мандельштамов, у которых часто бывал.

128. По свидетельству литературоведа С.А. Макашина, Мандельштам был у него в редакции «Литературного наследства» в период воронежской ссылки. Поэт приехал в Москву нелегально, в поисках заработка. (Нелегальный приезд в Москву маловероятен; возможно, воспоминание Макашина относится к другому периоду жизни поэта.) Редакция «Литературного наследства» размещалась на Страстном бул., д. 11. Надо, однако, отметить, что о нелегальных приездах Мандельштама в Москву упоминала и В.Г. Шкловская-Корди.

129. В самое тяжелое время, в 1937–1938 годах, Мандельштамы находили приют и помощь в доме В.Б. Шкловского. С 1937 года Шкловские жили в «писательском» доме в Лаврушинском пер. (д. 17, кв. 47). После гибели поэта двери дома Шкловских всегда были открыты для Н. Мандельштам. В 1964 году Шкловским удалось прописать ее у себя в квартире. Шкловские сделали все для того, чтобы Н. Мандельштам получила свое жилье в Москве, и в 1965 году их (а также иных друзей и доброжелателей) усилия увенчались успехом (см. воспоминания В.Б. Шкловского, В.Г. Шкловской-Корди и В.В. Шкловской-Корди).

В этом же писательском доме в Лаврушинском пер. Мандельштамы бывали у В.П. Катаева и некоторых других писателей. Дом сохранился.

130. Одним из тех, кто предоставил приют не имеющему права жить в Москве после воронежской ссылки поэту, был литератор И.И. Бернштейн (литературное имя – Александр Ивич): Руновский пер., д. 4, кв. 1. Дом не сохранился. С 1946 года здесь тайно хранились рукописи, которые отдала А. Ивичу Н. Мандельштам, а с 1948 года – те рукописи, которые ему передал ее брат Е.Я. Хазин.

131. Н. Мандельштам в своих мемуарах упоминает приход к И.Э. Бабелю, который посоветовал Мандельштамам поселиться в Калинине (1937 год). Она запомнила, что в доме вроде бы жили иностранцы. Имеется в виду двухэтажный деревянный дом в Большом Николо-Воробинском пер., где Бабель проживал вместе с австрийским инженером Бруно Штейнером, представителем фирмы «Элин» [684] . Дом не сохранился – стоял на месте нынешнего д. 4.

132. По свидетельству М.Я. Шагинян, дочери Мариэтты Шагинян, она видела Мандельштама после воронежской ссылки в московской квартире В. Мейерхольда [685] . В.Э. Мейерхольд жил в Брюсовом пер., д. 12. Ныне в кв. 11 – Музей В.Э. Мейерхольда.

133. Мандельштамы могли рассчитывать на гостеприимство, а в трудное время – на помощь Льва Моисеевича Наппельбаума (архитектор, сын известного фотографа) и его жены, художницы Людмилы Константиновны: ул. Воровского (ныне снова Поварская), д. 12, кв. 1. Адрес сообщен вдовой Л.М. Наппельбаума Л.К. Наппельбаум (Корниловой). Н.Е. Штемпель вспоминала: «После концерта (В. Яхонтова, летом 1937 года. – Л.В.) мы вчетвером (Н.Е. Штемпель с мужем и Мандельштамы. – Л.В.), зайдя в гастроном и купив, кажется, ветчину и сухое вино, отправились на квартиру Наппельбаума, где остановились Мандельштамы (хозяева, очевидно, были на даче) [686] ». Дом не сохранился.

134. Последняя московская квартира Мандельштама: ул. Фурманова (до 1926 года – Нащокинский пер., старое название возвращено), д. 3–5, кв. 26. (В ряде источников дом проходит под номером 5.) Пятый этаж. Мандельштамы въехали в эту квартиру в конце 1933 года (не позднее октября). Здесь было написано стихотворение «Мы живем, под собою не чуя страны…» (1933). С этим адресом связаны стихотворение «Квартира…» («Квартира тиха, как бумага…»), стихи памяти Андрея Белого, восьмистишия, редакция «Стихов о неизвестном солдате» (после возвращения из Воронежа в 1937 году) и др. (см. воспоминания Н.Я. Мандельштам, Э.Г. Герштейн, А.А. Ахматовой и другие мемуары). Здесь Мандельштам был арестован в мае 1934 года. Дом не сохранился.