Российский либерализм: Идеи и люди. В 2-х томах. Том 1: XVIII–XIX века - Коллектив авторов
По инициативе министра финансов состоялось утверждение первых актов фабричного законодательства. В 1882 и 1885 годах были приняты законы о регламентации труда женщин, детей и подростков. Для контроля над их исполнением вводилась фабричная инспекция. В 1886 году последовал закон об урегулировании отношений рабочих и предпринимателей – порядке найма и увольнения рабочих, выдаче заработной платы, наложении штрафов и т. п. По словам видного экономиста М.И. Туган-Барановского, «Бунге явился в полном смысле слова новатором, создавшим чрезвычайно важную отрасль социальной политики, которой совершенно не знала прежняя Россия». В министерстве началась также подготовка проекта о страховании рабочих от несчастных случаев. В отличие от Министерства внутренних дел финансовое ведомство склонялось даже к разрешению экономических забастовок, если они не нарушали общественного порядка, и допускало создание организаций взаимопомощи рабочих.
Социальная политика сочеталась с антикризисными и стабилизационными мероприятиями. Одной из первоочередных задач Бунге считал увеличение налоговых поступлений и сбалансирование дефицитного бюджета. Для восполнения потерь казны после понижения выкупных платежей, отмены соляного налога и подушной подати были увеличены гербовые сборы, государственный поземельный налог и налог с городской недвижимости; введены налоги с наследства и с доходов от денежных капиталов; преобразовано торгово-промышленное обложение. Возросли и косвенные налоги – питейный сбор, акцизы с сахара и табака. Чтобы усовершенствовать порядок взимания налогов, при губернских казенных палатах учредили институт податных инспекторов (1885).
Одновременно Бунге прилагал большие усилия для соблюдения бюджетной экономии. Он сочувствовал миролюбивой политике Александра III и неустанно повторял, что российские финансы не выдержат очередной войны. С 1881 по 1884 год министр финансов сумел почти втрое уменьшить сверхсметные ассигнования. Однако уже в 1885 году вследствие конфликта с Англией в Средней Азии они снова резко возросли. В итоге кризисное состояние экономики и внешнеполитические осложнения не позволили избавиться от бюджетных дефицитов. Правда, они больше не достигали такой величины, как после Русско-турецкой кампании, но тем не менее оставались хроническими.
Много внимания уделялось упорядочению расстроенного денежного обращения. Со времен Крымской войны в стране царила инфляция, звонкая монета давно исчезла из оборота, курс кредитных билетов резко упал. Бунге убедился в невозможности вернуть рублю номинальную стоимость и пришел к выводу о неизбежности девальвации. Министерство осознало также обреченность всех попыток стабилизировать денежную единицу на прежней серебряной основе. Поэтому министр высказался за переход к золотому монометаллизму по примеру других западных стран. К середине 1880-х годов в финансовом ведомстве сложилась концепция будущей денежной реформы. Накопление золотого запаса осуществлялось с помощью внешних займов и поступлений в уплату таможенных пошлин.
При Бунге усилилось участие государства в экономической жизни. Это выразилось в усилении таможенной охраны, создании системы казенного ипотечного кредита, огосударствлении частных железных дорог и т. д. Для защиты отечественной промышленности от иностранной конкуренции были повышены ставки таможенного обложения на ввоз многих сырьевых продуктов и промышленных изделий. Тем самым завершился переход к протекционистской системе, начатый правительством еще накануне Русско-турецкой войны. Сокращение импорта сопровождалось форсированием экспорта, главным образом хлебных культур. Бунге удалось обеспечить России небольшое, но устойчивое активное сальдо торгового баланса. Однако расчетный баланс, несмотря на широкое привлечение иностранных капиталов, оставался пассивным. Его активизации препятствовали огромные ежегодные выплаты по заграничным долговым обязательствам.
Министерство финансов приступило к реорганизации железнодорожного хозяйства, которое представляло собой настоящую «язву» российской экономики. Кредитование акционерных обществ, существовавших только благодаря поддержке государства, ложилось на бюджет тяжелым бременем. Совместно с Государственным контролем и Министерством путей сообщения финансовое ведомство провело серию мероприятий по ужесточению контроля над деятельностью частных компаний, поставивших их в более тесную зависимость от Казначейства. Бунге пошел по пути возобновления казенного строительства и выкупа малодоходных линий у частных компаний в собственность государства. Сооружение дорог частными компаниями не прекратилось, но осуществлялось в значительно меньших масштабах, чем прежде. Вместе с тем Бунге выступал против полного огосударствления железнодорожной сети, так как считал, что «государственная предприимчивость не может заменить частную предусмотрительность».
Политика Министерства финансов вызывала сильное недовольство консервативных кругов. Их не устраивали разбазаривание казенных средств на податные преобразования и Крестьянский банк, курс на восстановление металлического денежного обращения, слишком «медленное» огосударствление железных дорог, совершенно «недостаточное» повышение таможенных пошлин, «незначительность» льгот, дарованных помещикам уставом Дворянского банка и пр. Консерваторы начали травлю Бунге в печати и бюрократических кругах. Посыпались обвинения в незнании российской действительности и слепом следовании западным доктринам. Известный историк А.А. Кизеветтер вспоминал, что каждая предпринятая мера «вызывала в реакционной прессе новый взрыв возмущения против либерально-демократического министра, который своей фигурой положительно портил общую картину контрреформационного правительства».
Под давлением своего окружения Александр III в конце 1886 года заменил Бунге ставленником консервативных кругов И.А. Вышнеградским. Однако вопреки ожиданиям отставка не стала опалой. Неожиданно для всех император назначил Николая Христиановича на почетный, хотя и менее влиятельный пост председателя Комитета министров. А кроме того, поручил прочесть курс финансового права своему сыну, будущему Николаю II. Между наставником и учеником установились доверительные отношения. Бунге пытался привить ему либеральные идеалы и разъяснить «благодетельное» значение для России Великих реформ. Правда, постоянно приходилось преодолевать влияние другого наставника – К.П. Победоносцева, который внушал цесаревичу противоположные взгляды. В 1892 году император назначил Николая Христиановича вице-председателем Комитета Сибирской железной дороги, который возглавил наследник престола.
Пользуясь расположением самодержца, Бунге пытался оказывать влияние на ход государственных дел. Он не смирился с поражением и продолжал выступать против консервативного курса: осудил политику Министерства внутренних дел по укреплению общинного землевладения и выступил против принятия законов об ограничении семейных разделов (1886) и общинных земельных переделов (1893), о неотчуждаемости крестьянских надельных земель (1893). В ходе прений в Государственном совете по поводу этих проектов Бунге призывал правительство делать ставку не на консервацию средневековой общины, а на развитие частного крестьянского землевладения. Он ссылался на пример Франции, «где личная земельная собственность более всего распространена и где благосостояние в сельском населении оказывается наиболее всеобщим, а земледельцы наиболее чужды социализму вообще и революционному в особенности». Вместе с тем Бунге отнюдь не призывал к насильственному разрушению общины. Он выступал лишь против ее искусственной поддержки и был убежден, что она естественным образом распадется в ходе аграрной эволюции. Однако аргументы Бунге не встретили понимания в верхах.
После кончины Александра III в октябре 1894 года Николай Христианович вошел в ближайшее окружение нового царя. Его роль при дворе сразу же возросла: говорили, что Александр III перед смертью рекомендовал сыну советоваться с Бунге. Опека наставника над учеником сохранялась. Николай II считал его «верным и опытным советником», обсуждал с ним важнейшие
