Уолтер Нил - Жизнь Амброза Бирса (главы из книги)

Логически столицей Конфедерации должна была стать Атланта. Не Ричмонд, но Атланта в шестистах милях от Вашингтона. Атланта – центр Юга, легко доступная для всех частей Юга, имеющая выход к морю, к Мексиканскому заливу, к Миссисипи и – последнее, но не по значению – к Мексике с её огромными природными ресурсами. Это нейтральная страна, которая могла без нарушения нейтральности неограниченно снабжать Юг сельскохозяйственными продуктами и полезными ископаемыми, оружием и боеприпасами, даже людьми. Полем боя должна была оставаться Виргиния. Там, в оплоте Юга, южных армий, в оборонительной войне можно было удерживать противника вечно.

Вторжение в Мэриленд и Пенсильванию и попытка захватить Вашингтон были грубейшими военными ошибками. Север был наводнён теми, кто сочувствовал южанам, и теми, кто считал, что «заблудшим сёстрам нужно позволить вернуться к миру»[60]. Зачем южане отвратили этих людей от себя? Вместо этого надо было продолжать громить Север идеями прав штатов и суверенитета штатов, в которые верили все штаты с одной оговоркой, что Союз не должен быть распущен. Да, со времени вторжения южное командование должно было вести оборонительную войну на виргинской земле или на другой земле Юга и защищать эту землю, используя величайшее преимущество внутренних линий.

Легко рассуждать, глядя назад? Конечно! Но великий командующий обязан глядеть и назад, и вперёд. Он не станет первоклассным полководцем, если не сумеет рассчитать все возможности и использовать их.

Предположим, что глава крупного предприятия не сумел справиться со всеми отделами, не сумел сосредоточиться на самых слабых местах. Он скоро потерпит крах, и его наказанием будет банкротство. Так и с высшим военным командованием. Главнокомандующий обязан делать всё. Он не должен перекладывать на других выбор тех способов, которыми нужно вести войну. Он может поручить непосредственный надзор помощникам, но он должен направлять каждого подчинённого, удалять некомпетентных, создавать общие правила руководства. Его самое жалкое оправдание, когда он говорит о нехватке ресурсов и людей. Его дело и заключается в том, чтобы всё это добыть.

Захватчик должен иметь трёх солдат на одного у защитника и остальные ресурсы в таком же соотношении. Поэтому Ли совершил серьёзную ошибку, когда вторгся на Север при соотношении один к девяти. Тяжело представить, какое военное или политическое положение сделает такое вторжение оправданным. На родине такого положения, конечно, не было. В Европе тоже, поскольку временные успехи захватчиков едва ли вызвали понимание у Великобритании или поддержку в других частях Европы. Вторжение было непростительной ошибкой со стороны высшего командования Конфедерации.

Прежде всего, не был ли генерал Ли как солдат просто оппортунистом, и отвечает ли он за вторжение в Мэриленд и Пенсильванию? – спрашивал Бирс. – Была возможность, малейшая вероятность нанести временное поражение армии Союза, но не уничтожить её. Угроза Филадельфии и Вашингтону была, скорее, мнимой, а не действительной. Тем более, что война не была бы выиграна, если бы Филадельфия и Вашингтон были захвачены. В современной войне все армии – все полностью, не одна армия, не несколько городов, не столица – должны быть разрушены прежде, чем война придёт к успешному завершению. Таким образом, можно задать вопрос: не был ли генерал Ли оппортунистом, сражаясь без общей стратегии? Без какого бы то ни было генерального плана, например, без плана продолжать войну бесконечно, пока враг не устанет – не будет истощён, а просто устанет от войны.

То, что командование Конфедерации считало самым важным западный театр военных действий, было другой серьёзной ошибкой. Всегда Ричмонд! Вера в то, что падение Ричмонда приведёт к падению Конфедерации… как будто столица новой нации имеет великое значение, даже в свете общественного мнения дома и за рубежом! Столица должна была быть передвижной, даже «в седле», если необходимо[61]. Нужно было по внутренним линиям, когда понадобится, быстро перекидывать отряды Конфедерации с востока на запад, не думая о Ричмонде. Линии сообщения можно было относительно легко защитить.

И наступило время (оно не должно было наступить), когда конфедераты не сумели соединить свои восточную и западную армии».

V

Что касается сравнительных способностей Гранта и Ли, Бирс считал, что Ли не был великим командующим, а Гранта он называл великим стратегом. У Гранта был план, великий план, как вести войну. У Ли такого не было. Грант успешно осуществил свой план. Ли потерпел поражение.

«Когда Ли отступал от Геттисберга, он командовал армией так замечательно, как никто в мире, и она была хорошо оснащена. Даже тогда юг мог вести успешную войну. Геттисберг ничего не решал, моральный дух южан не был сломлен. На самом деле, Юг не признавал поражение в этой битве, не признаёт его и сейчас. Армия Союза была так же хороша, как армия Конфедерации. Она была лучше оснащена, но не имела превосходства в численности или в чём-то другом, если учитывать сравнительное положение захватчиков и защитников. На западе, конечно, были трудности, но ничего безнадёжного. Юг держался ещё два года после Геттисберга. Это показывает, что положение не было отчаянным к тому времени, когда Ли успешно увёл армию с Севера. Основной помехой Юга стал Грант.

Оценивая способности Ли, мы должны помнить, что он никогда не встречался в битве с равным полководцем, а только с тем, кого намного превосходил. Сражаясь, например, с Грантом, он бесконечно превосходил его в планировании и управлении битвой. Ли, этот оппортунист, сражался с редкостным умением, используя ошибки подчинённых Гранта. В управлении битвой или даже кампанией он редко ошибался. Но временами он делал страшные, серьёзнейшие ошибки. Не те непредвиденные ошибки, которые случаются во всех кампаниях и битвах. Его самой предосудительной ошибкой была неторопливость.

Критикуя высшее командование Конфедерации за неиспользование всех своих ресурсов, мы не можем сказать, что если бы Грант командовал армиями Юга, то он бы обеспечил их людьми, боеприпасами, едой, одеждой и всем, что нужно для успешной войны. Ему не приходилось этого делать. Север был так организован, его ресурсы так управлялись, что Гранту не было необходимости заниматься чем-то ещё, кроме стратегии и сражений. Но мы можем предположить, что его военное искусство заключало в себе умение собрать и обеспечить войска, имея достаточно топлива для его огромной машины.

Самым компетентным из южан был Джефферсон Дэвис, и он возглавил правительство Конфедерации. Действительно, больше было некому! Вопрос в том, не был бы он лучшим командующим в бою, чем Ли. С длительной, отличной военной подготовкой, с крупными, блестящими сражениями на своём счету, с глубоким знанием людей и их мотивов, опытный, великий государственный деятель, величайший из всех военных министров, которые были в истории США[62], он, безусловно, подходил для того, чтобы занимать места и президента, и главнокомандующего армией и флотом Конфедерации. Его способность выбирать командующих была почти сверхъестественной. Если бы он был президентом США вместо Линкольна, есть вероятность того, что война была бы закончена раньше. С другой стороны, этого могло и не быть. Достаточно доказательств того, что умение командовать в бою – это не единственное качество, необходимое для успешной современной войны».