Нина Пицык - Богомолец

«Принятое в то время подразделение коркового слоя на три пояса… совершенно произвольно, ничем не оправдано: все эти пояса суть только различные состояния жизнедеятельности одного и того же железистого элемента», — спешил поделиться с отцом.

Но экспериментатор в своем первом столкновении со старыми представлениями этим не ограничивается.

«…Секретом коркового слоя, — пишет он в своей второй в жизни научной работе, — следует считать вещество, обнаруживаемое в железистых клетках этой части органа. Вещество это окрашивается цианом, Суданом III, шарлахом, алканином в спиртных растворах, черной осмиевой кислотой — факты, позволяющие признать в нем сходство с жирами».

Но ведь все авторы учебников физиологии дружно утверждают, что организм теплокровных животных сам не вырабатывает жироподобные вещества, а только усваивает занесенные кровью!

Если учесть, что биохимия приписывает жироподобным веществам — липоидам — важную роль в явлениях иммунитета — невосприимчивости организмов высших животных к заболеваниям, это открытие — принципиальное для биологии.

Студент поучает почтенных, профессоров! Ничего удивительного: большинство из них — ходячие кладовые древних, часто слабо проверенных утверждений. Им недостает собственного опыта и собственных наблюдений!

Богомолец не избежал стычки с одним из сторонников книжных догм — профессором П. П. Заболотновым.

— Как вы, молодой человек, осмеливаетесь идти вразрез с хорошо обоснованным мнением европейских авторитетов?! — разгневался он.

— А данные? Вы знакомы с данными моих исследований? — спрашивает Богомолец.

— Я, милейший, другое знаю, — не скрывая иронии, отчеканивает старик, — во всех университетах мира студенты-медики слышат одно: жиры только откладываются в клетках из крови и продуктом внутренней секреции быть не могут!

— Выходит, заучивают чепуху!

— Повторяю: вы посягаете на то, что было до сих пор незыблемо!

Богомолец отвечает:

— Я где-то читал: «Что же касается предрассудков так называемого общественного мнения, которому я никогда не делал уступок, то моим девизом по-прежнему остаются слова великого флорентийца[1]: «Следуй своей дорогой, и пусть люди говорят что угодно!»

Богомолец цитирует предисловие Карла Маркса к «Капиталу». Крохотную карманную книжечку лейпцигского издания на папиросной бумаге с пометками покойной матери, привезенную из Сибири после ее смерти, он начал читать еще в Киеве.

…Группа профессоров в специальном заявлении просила ученый совет Новороссийского университета, «учитывая особую ценность добытых данных», издать сообщение двадцатидвухлетнего студента А. Богомольца «К вопросу о микроскопическом строении надпочечников в связи с их отделительными функциями» за счет медицинского факультета.

В 1909 году один из наших соотечественников — диссертант Молчанов, а еще через несколько лет — профессора Пенде и Глей подтвердили открытие студента Александра Богомольца, но не упомянули его имени.

А. А. Богомолец позже писал: «Как для получения урожая требуется не только полноценное зерно, но и подготовленная почва, так и восприятие новых научных фактов должно быть подготовлено. Открытия и наблюдения, опережающие свою эпоху, часто забываются и делаются потом заново другими, более счастливыми исследователями».

Открытия жироподобного продукта жизнедеятельности коры надпочечников постигла участь множества русских открытий: оно вошло в науку значительно позднее, притом как достижение зарубежных ученых, по существу повторивших студенческое исследование Богомольца.

Даже русские ученые, поправ приоритет родной науки, еще долго цитировали по этим вопросам иностранных авторов.

В 1945 году А. А. Богомолец писал: «Лишь через тридцать лет после выхода в свет моей забытой второй студенческой работы было установлено, что одним из продуктов внутренней секреции является кортикостерон — липоид, микроскопическая картина выработки которого клетками коры мною была ясно описана».

Богомолец, говоря это, имел в виду исследования своей ученицы — профессора Н. Б. Медведевой. Добытый ею один из секретов коры надпочечников — кортикостерон — он метко назвал «гормоном отдыха» в отличие от «гормона работы» — инсулина. Введенный в организм, он усиливает процессы восстановления и накопления энергетических веществ, особенно после мышечного утомления.

Недавно профессор В. П. Комиссаренко выделил из коры надпочечника активное начало, названное кортикотонином. Оно вызывает повышение кровяного давления у животных при экспериментально вызванном шоке и у людей при гипотонических состояниях, в частности во время хирургических операций.

В наши дни бесспорная правота А. Богомольца доказана: липоидные инкреты коры надпочечников получают синтетически и широко применяют в лечебной практике.

Богомолец проводит в лаборатории все свободное от лекций время. От окуляра микроскопа он отрывается только тогда, когда зрение отказывает и перед глазами начинают плыть цветные круги. Профессор предостерегает:

— Не торопитесь.

Но Александр изредка прихватывает для опытов и ночные часы, хотя отцу в Жукин пишет: «Сплю довольно сносно. Высыпаться приходится поневоле, ибо, к сожалению, один недоспанный час портит весь следующий рабочий день».

Напрасно Александр Михайлович, пытаясь предупредить переутомление сына, осторожно призывает его щадить тебя. «А если очень беречь силы для «зрелой» работы, то никогда не станешь «зрелым». Об этом, — спрашивает Александр отца, — сознайся, ты не подумал?»

Исследования он продолжает и во время летних каникул, которые проводит в Нежине.

Здесь Богомолец увлекся изучением изменений в надпочечных железах при дифтерии. Разрушительные процессы в них во время этого тяжкого инфекционного заболевания протекают чрезвычайно бурно. Не дадут ли опыты какие-то новые данные о роли желез в самозащите организма от действия бактериальных ядов?

Биохимикам известно, что многообразные реакции преобразования белков, углеводов, жиров и солей в организме происходят с непрерывно, меняющейся интенсивностью. При этом изменения всегда обоснованы потребностями организма, находящегося в постоянном взаимодействии с внешней средой; например, они дают энергию для мышечной работы.

А что происходит, Когда организм переполняют бактериальные яды? Это интересует молодого исследователя.

Он решил выяснить, как поведут себя надпочечные железы, «какова мера их защитных свойств в борьбе с проникшей в организм инфекцией».