Рамиль Мавлютов - Ганнибал

Когда утренний туман стал рассеиваться, римляне увидели финикийские войска на скалах. Это даже не было сражением — Рим уже потерпел поражение! Кто не успел войти в теснину, был загнан конницей в озеро. Главная колонна была истреблена в самом ущелье, практически не сумев оказать сопротивления. Большая часть римлян, в том числе и консул, были изрублены в походном строю. И все же около шести тысяч пехотинцев, составлявших переднюю римскую колонну, пробились сквозь неприятельскую пехоту, еще раз доказав непреодолимую мощь легионеров, но, отрезанные от армии и лишенные командования, они могли полагаться только на удачу, которая их подвела. Уже на следующий день они были окружены отрядом карфагенской конницы и взяты в плен.

В результате этого маневра Римская армия лишилась 15 000 солдат, еще столько же было взято в плен. Карфаген же понес незначительные потери — всего около 1 500 человек, большая часть из которых — галлы.

Впрочем, империя не собиралась сдаваться. На битву с финикийцами была выслана конница ариминской армии из 4 тысяч человек под начальством Гая Центения, но и ее постигла та же участь: окруженных солдат перебили, а выживших взяли в плен. Римляне потеряли всю Этрурию, и Ганнибал мог беспрепятственно идти на Рим.

Там к его приходу уже подготовились: мосты через Тибр были разобраны, и Квинт Фабий Максим был назначен диктатором для того чтобы привести в порядок городские стены и руководить обороной, для которой была сформирована резервная армия. Был снаряжен флот, а в армию срочно призвали новых солдат.

Но Ганнибал был дальновиднее царя Пирра. Он не пошел на Рим и даже не пошел против Гнея Севилия, который был хорошим главнокомандующим и сумел при помощи стоявших на северной дороге крепостей сохранить в целости свою армию, так что, быть может, устоял бы в борьбе с Баркой. Снова произошло нечто совершенно неожиданное: пройдя мимо крепости Сполеция, Ганнибал двинулся через Умбрию, опустошил покрытую римскими хуторами Пиценскю область и остановился на берегу Адриатического моря. Люди и лошади его армии еще не совсем оправились от пагубных последствий весеннего похода и полководец справедливо рассудил, что им нужен отдых, для того чтобы они могли восстановить свои силы. Местность и время года благоволили Ганнибалу и он остался на берегу, занявшись преобразованием своей ливийской пехоты. Кстати, и захваченное римское оружие полководец пустил «в дело».

Ганнибал отправил морем в Карфаген гонцов, которые должны были рассказать о его победах. Наконец, когда его армия достаточно оправилась и свыклась с новыми правилами боевой службы, он снялся с позиции и медленно двинулся вдоль берега в южную Италию. Барка не случайно перестроил пехоту именно в это время — неприятель, который постоянно ожидал нападения на столицу, не гнался за Ганнибалом и это обеспечило ему, по меньшей мере, четыре недели спокойствия, которые он использовал для осуществления смелого замысла полной реорганизации своей военной системы в самом сердце неприятельской страны.

Ганнибал хотел образовать союз, развалив союз противника, но это ему не удалось. Наряду с латинскими общинами основное ядро италийского союза, в особенности в военном отношении, составляли сабельские общины, с которыми Ганнибал не без основания старался теперь сблизиться. Однако города один вслед за другим запирали перед ним свои ворота, и ни одна из италийских общин не вступила в союз с финикийцами…

Глава 12

Битва при Каннах

Несмотря на все неудачи, римляне оставались слишком горды, чтобы признать свое поражение. Именно потому Рим с благодарностью отклонил дары, предложенные ему сиракузским царем Гиероном и греческими городами, сделав вид, что дела в империи идут как нельзя лучше. В результате, иллирийским вождям было приказано не медлить с уплатой дани, а македонскому царю было снова предъявлено требование о выдаче Димитрия Фаросского. Несмотря на то, что последние события как будто бы оправдывали медлительную тактику Фабия, сенат решил отказаться от предложенного им способа ведения войны, который, по мнению власти, медленно вел государство к гибели. Было решено собирать новую армию, по своим размерам такую, какой Рим еще не видел.

Было собрано 8 легионов, и значительное число союзных войск — по мнению сената этого было бы достаточно, чтобы раздавить противника, который был вдвое слабее. Кроме того, один легион был отправлен в долину По, для того чтобы заставить возвратиться на родину тех кельтов, которые служили в армии Ганнибала. Оставалось только выбрать главнокомандующего для войск.

Квинт Фабий был непопулярен в народе — среди простых людей ходил слух, будто бы сенат умышленно затягивает войну, поэтому назначать консулов казалось невозможным. Сенату с трудом удалось провести одного из своих кандидатов — Луция Эмилия Павла, который руководил военными действиями в Иллирии, но народная воля навязала ему в компаньоны Гая Теренция Варрона, совершенно бездарного вояку, известного только благодаря своей оппозиции сенату.

В то время как в Риме шли приготовления к будущей кампании, война уже возобновилась в Апулии. Ганнибал, постоянно менявший тактику ведения боя, покинул свою зимнюю стоянку и теперь направился на юг, оставляя Луцерию в стороне. Он уже завладел цитаделью Канн, которая служила римлянам главным складом.

Тем временем в Риме, Фабий сложил с себя полномочия, и теперь римская армия находилась под начальством Гнея Сервилия и Марка Регула, которые командовали ею вначале в звании консулов, а потом — в звании проконсулов. Полководцы понимали, что им необходимо дать Ганнибалу сражение. Павел и Варрон, приведшие к армии новые 4 легиона солдат также понимали это, прочем, это не сильно их беспокоило, ведь сейчас римская армия состояла из 80 тысяч пехотинцев, тогда как армия Ганнибала имела лишь около 40 тысяч пехоты. Но Ганнибал ничего так не желал, как решительного сражения, ведь широкая апулийская равнина открывала ему возможность воспользоваться преимуществами своей конницы.

Римские военачальники, как было выше замечено, тоже решились вступить в бой, и с этой целью подошли ближе к неприятелю. Впрочем, более осторожные из них, ознакомившись с позицией Ганнибала, рассчитывали выждать и подойти ближе к неприятелю только для того, чтобы принудить его отступить и прогнать карфагенянина с выгодной позиции.

Ганнибал стоял лагерем подле Канн, на правом берегу Ауфида. Павел раскинул свой лагерь по обоим берегам реки, так, что сильный римский корпус расположился на правом берегу вблизи от неприятеля. Его главная цель заключалась в продовольственной блокаде карфагенян — Павел хотел, чтобы корпус препятствовал подвозу продовольствия. Ганнибал, которому было необходимо как можно скорее довести дело до сражения, перешел через реку со своими главными силами, но Павел уклонился от битвы. Впрочем, дерзость карфагенянина очень его разозлила, и он приказал напасть на неприятеля. При этом, солдаты не могли противиться командиру — по сохранившемуся обычаю, право решающего голоса в военном совете переходило от одного главнокомандующего к другому.